Янтарная гавань - Виолетта Орлова

– Если хочешь, пошли с нами, – легкомысленно сказал Инк. Впрочем, он предложил это просто так, не всерьез, он ведь знал наверняка, что юнга откажется. Так и произошло. Киль виновато покачал кудрявой головой и смущенно улыбнулся.

– Ах, Дан, а можно этой ночью я буду рулевым? – заискивающим голосом спросил Тин. – Мы ведь уже почти у берега. Честное слово, я буду каждую секунду сверяться с компасом. Тебе самому нужно хорошенько отдохнуть.

Даниел пожал плечами. Он не посмел отказать другу; в принципе, проблем возникнуть не должно, тем более что капитан не намеревался надолго оставлять свой пост – так, часа на два-три.

Этим вечером Тин с Тиллитой приготовили роскошный ужин, достойный самых изысканных гнездимов Беру. Они накрыли стол на корме, прямо на свежем воздухе. В последнее время они частенько там ели, поскольку в кубрике стоял сильный затхлый запах, исходивший от подвесных постелей моряков. Готовили же пищу они в камбузе, который был неплохо оборудован для всех нужд, связанных с готовкой. Здесь имелась небольшая печь, в которой Тин запекал пресные лепешки из той муки, что он нашел в трюме. Кухонное помещение так же располагало двумя ящиками с песком, где можно было разводить костер и жарить рыбу. К сожалению, запасы «Балерины» подошли к концу, поэтому в ход пошла еда Тина, которую предусмотрительный юноша везде брал с собой.

На сегодня он придумал крем-суп с добавлением пеммикана и морских водорослей, которые постоянно встречались на их пути. Тиллита же сделала рыбные пироги из тех запасов, что у них имелись после предыдущей удачной рыбалки. Юный кок продолжил свои изыскания в трюме и, к своей радости, нашел там бочки с фирменным напитком гераклионцев, который назывался устричной настойкой. В нем имелось некоторое содержание алкоголя, но не такое большое, как в винотеле. Тин, недолго думая, присовокупил этот бесценный напиток к праздничному ужину.

Здесь надо отметить, что Тин не только любил вкусно поесть – он также придавал огромное значение оформлению. Для него подача еды была столь же важна, сколь ее качество и вкус. Они с Тиллитой собрали светильники и фонари, поставив их вокруг импровизированного стола, который располагался прямо на деревянном полу, на самой корме «Балерины». Тин старался устроиться неподалеку от Даниела, чтобы их приятель мог тоже участвовать в пиршестве. Когда повара позвали ребят, те гурьбой пришли к столу, бурно восторгаясь стараниями своих друзей.

И действительно, тут было чему восхищаться! В темноте ночи таинственно поблескивали старинные фонари, освещая еду, красиво разложенную по изящным тарелкам из чистого серебра, повсюду лежали теплые вязаные пледы в крупную клетку, в хрустальных бокалах, подобно звездам, заманчиво переливалась устричная настойка, со всех сторон доносились аппетитные запахи, приправленные соленым морским воздухом, ну а важнейшей деталью этого прекрасного вечера была, разумеется, сама природа. Спокойное Осанаканское море, казалось, стало уже таким родным и близким! Оно не внушало былого ужаса; еще вчера матросы-новички, а сегодня уже настоящие мастера своего дела, они справились с ним, покорили его волны, навсегда приручили этого норовистого коня, который оставит в их памяти только светлые воспоминания.

Волны робко стучались в днище «Балерины», словно с грустью прощаясь со своими гостями. Ребятам посчастливилось избежать неприятных встреч с морскими обитателями, равно как и с браконьерами. Впрочем, звезды в небе предупреждающе пылали, словно бы говоря о том, что много еще будет у этих юных сердец в жизни испытаний, к которым невозможно подготовиться заранее. Но что им беды, если они всегда будут действовать сообща, рука в руке и сердце к сердцу? Ведь тогда все жизненные неурядицы, подобно морским водорослям, будут проплывать мимо, не касаясь и не затрагивая их душ.

– Ну вы даете, ребята! – восхищенно присвистнула Диана. – Это не я, это все Лита, – смущенно проговорил Тин, косясь на подругу. Юноша придумал помощнице это милое прозвище; он на свой лад переиначил длинное и холодное «Тиллита», на уменьшительно-ласкательное «Лита».

– Стол, достойный армутского богача! – не подумав, воскликнул Кирим. Здесь надо пояснить, что армут все вещи и явления вокруг себя оценивал через призму родного города – Мира чудес. Море для него являлось знойной степью, корабль был большим норовистым конем, которого следовало укротить, гроза ассоциировалась с песчаной бурей, а самые роскошные вещи – с армутскими богачами. Тиллита, однако же, не придала его словам большого значения. Она и сама уже, казалось, позабыла, что когда-то была капризной богачкой, безраздельно управлявшей рабами.

Девушка робко косилась на красивого и щеголеватого Кирима; про себя она удивлялась, что раньше, когда он жил в ее шатрах, она никогда не обращала на него внимания, словно тот был лишь тенью человека, а не самим человеком. Теперь же у нее будто бы открылись глаза. Тилли прозрела и вдруг осознала, что весьма грустно и ограниченно с ее стороны было смотреть на людей и окружающий мир свысока. В глубине своего сердца девушка начала понимать, пока еще смутно, что каждый человек – это бесценный сосуд, наполненный золотым песком, а природа вокруг – щедрый дар, который нужно ценить каждую прожитую минуту.

Киль решил поухаживать за девушками и заодно за всеми остальными. Он молодцевато вскрыл бутыль с устричной настойкой и долил в бокалы так, что эта загадочная блестящая жидкость чуть не переливалась через край. Один бокал он отнес капитану, который не расставался со штурвалом.

– Я бы хотел сказать тост! – весело предложил он. – Я очень рад, что познакомился с вами, ребята. Я знаю, что был абсолютно беспомощен и бесполезен, но вы терпели меня и принимали таким, какой я есть. Так что за вас! За отважного капитана Дана, за моего спасителя Артура! Пусть волны никогда не бушуют на вашем пути! За сердечного друга Инка, за сильного Тода, покорителя мачт, за смелого Кирима и, наконец, за тех, кто подобно маяку, освещал нам весь путь – за наших прекрасных дам! – сказав эти слова, Киль чокнулся со всеми и выпил настойку до дна, с удовольствием крякнув. Затем он шумно плюхнулся рядом с Дианой и с очаровательной непосредственностью попытался обнять ее за талию, однако девушка тут же резко отстранилась.

– Зря ты это сделал, приятель, – насмешливо фыркнул Инк.

– Разве у беруанцев не принято ухаживать за девушками? – невинным голосом поинтересовался Киль, состроив такую умильную физиономию, что всем стало его немного жалко.

– Есть девушки, на которых простым смертным даже смотреть запрещено, – то ли шутливо, то ли нравоучительно объяснил Инк.

– Почему это? – опять не понял наглый юнга.

– Все просто: