Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

этот ребенок — наилучший способ сохранить гордость и честь. Никто не обвинит невинного младенца в грехах отца. Государь, разумеется, пойдет навстречу и позволит передать титул сыну… или дочери Ратмира. А меня наконец-то оставят в покое, тем более, что я теперь буду замужем. Симеон меня защитит от любой напасти, а командовать мной не станет. Большего мне от жизни и не надобно.

— Ладно, все это прекрасно, — заявила вдруг мать. — Но я не за этим на Юг ехала. Расскажи мне, как ты тут живешь, доченька. И про прачечную расскажи, и про патент. Трудно было?

— Да не особо…

Я многое, конечно, утаила. Незачем матери знать о моих слезах, о минутах отчаяния, о ночах, когда я от голода не могла заснуть. Зато про прачечную я готова была рассказывать вечно.

Нашу затянувшуюся беседу прервал восторженный вопль хозяина дома:

— Внучка! У нас внучка родилась! Радость-то какая! Павлинка, тащи вина из погреба! Вот чую — это будет моя любимица!

* * *

Снег выпал неожиданно. Еще вчера было довольно тепло, на высоком небе весело сияло солнце, даже трава не вся пожелтела, а утром я раскрыла глаза и сначала не поняла, почему так светло в комнатке. Выглянула в окно и обомлела: все вокруг было белым и нарядным.

Что ж, алое платье на белом снегу будет смотреться особенно ярко.

Ночевали мы с Амалой нынче в доме головы, туда за мной и должен был явиться жених. Я не хотела, мне было неловко, но «красные сестрички» — так на Юге называли подружек невесты — не стали меня и слушать. Сказали, что я княжна, хоть и прачка, да и жених не из простых, нужно будет меня наряжать и причесывать, как развернуться в моей комнатушке?

Если Ольга и Альмира дружно взялись за дело, то спорить с ними было совершенно бессмысленно. Я пыталась, но недолго. В общем, сначала меня разбудил белый день, а потом в комнату ворвались они.

— Снег выпал, — заявила Ольга. — Примета счастливая!

— Думаешь? — усомнилась я. — Снег каждый года выпадает. Это обычное природное явление.

— Ну он же выпал именно в день твоей свадьбы! Это к счастью, богатству…

— И к детишкам, — радостно дополнила Альмира.

Я была уверена, что примету они выдали вот сейчас, прямо на ходу, но спорить не стала. В конце концов, во что верить, как не в события, сулящие счастье и богатство?

— Напомните мне, почему вы две меня мучаете? — меланхлично спросила я, позволяя двум красоткам стащить с меня ночную сорочку и обрядить в свежее белье. — Все это могут сделать и служанки.

— Примета такая, — хмыкнула Альмира. — Невесту должны подруги наряжать.

Я кивнула, благоразумно удержав при себе, что на Севере есть похожий обычай… только подруги непременно должны быть замужние. А Альмира уже успела развестись. Впрочем, мне какое дело до чужих браков? Мне свой важнее, а уж любовь и счастье в нем будут зависеть только от нас с Симеоном.

Я нисколько не волновалась и даже успела выпить кофию и слопать пару булочек под гневное сопение «красных сестричек». Они назвали меня бесчувственной рыбой, ледяной принцессой и даже змеюкой подколодной. Ну а что я поделаю, если в самые волнительные моменты голова остается ясной?

Да и о чем переживать, что может пойти не так?

Разве что отец устроит скандал, но это вряд ли. Симеон довольно быстро нашел к нему подход. К тому же Альмира обещала мне не спускать с князя Снежина глаз. Пусть только попробует буянить — она мигом устроит такую истерику, что тот не посмеет потом даже рта раскрыть. Ольга же должна была присматривать за матушкой и подавать ей носовой платок и бокал вина. Матушка будет плакать от счастья, это всенепременно.

Я все еще удивлялась здешним обычаям. Мне вообще не пришлось ни о чем заботиться. На Севере свадебный пир оплачивали родители невесты. На Юге же выяснилось, что князь Озеров уже заказал угощение, госпожа Шанская дарит вино и прочие напитки, столы накроют в «Хромом петухе», а оркестр будет играть бесплатно. И приглашать никого не нужно — кто захочет, сам явится.

Помнится мне, что у Альмиры на свадьбе было по-другому, но подруга заверила: голова свадьбу единственной дочери планировал едва ли не с детства. Там гости совсем другие были приглашены. Нет, если я хочу всяких князей позвать…

Я не хотела. Мне куда приятнее будет видеть в этот славный день Подгорных, например, или Сусанну, или своих помощниц по прачечной. И торговца Лучевого, у которого я, собственно говоря, и купила ткань на платье. И портниху Манону, что это платье мне сшила в самые короткие сроки. И булочника, что всегда угощал мою Амалу кренделем или ватрушкой.

Словом, на мою свадьбу явится едва ли не весь Большеград. На Севере такое и представить немыслимо.

Красное платье, белая шубка (Альмирина, но какая разница?), сложное плетение кос, перчатки и теплые сапожки на каблуке. Зачем? Разве долго ехать до ратуши? А там до «Хромого петуха» можно и добежать за несколько минут. Но подружки строго на меня посмотрели и заявили: затем. Ничего ты, Тиль, в наших свадьбах не смыслишь. Твое дело сегодня — быть счастливой. А дальше — увидишь.

И я увидела. Точнее, сначала услышала. С улицы раздался грохот и медный звон, меня вытолкнули на крыльцо, и я обомлела.

Три украшенные лентами и шелковыми цветами телеги: на первой меня ждали Симеон и Амала, хорошенькая, словно куколка. На второй же сидели молодые мужчины с тарелками, трещотками и даже трубами в руках. Они-то и устроили эту безумную какофонию, способную разбудить даже мертвого. Среди мужчин я узнала Асура, Данила и доктора Пиляева, а еще почему-то булочника. На третью телегу вскочили Альмира и Ольга, замахали разноцветными лентами, завизжали на всю улицу. Я с опаской залезла к жениху, дочка вцепилась мне в юбку… и мы рванули с места так неожиданно, что не подхвати меня за талию Симеон — вывалилась бы из телеги.

Мы помчались по улицам Большеграда. Проехали мимо Зимнего парка, взметнули грязный уже снег у фонтана, почему-то и не подумали остановиться возле ратуши. Ну и ладно. Мне было весело как никогда в жизни, я хваталась за Симеона, хохотала, подставляла лицо ветру. Трижды мы объехали город. Потом очень быстро голова объявин нас мужем и женой, а дальше был пир, музыка и танцы.

— А вы, южане, умеете веселиться, — шепнула я мужу, когда он на руках заносил меня в новый дом. — Я никогда так не танцевала! Ног