Имею скафандр - готов путешествовать (2025/AI) - Sergey Smirnov

И тут я его увидел. В нескольких сотнях метров впереди, торчащий изо льда под неестественным углом, как сломанный палец, — тонкий, покрытый толстым слоем инея шпиль маяка. Это был не просто кусок металла. Это была надежда. И я рванул вперед.

Он выглядел древним, заброшенным реликтом какой-то давно сгинувшей экспедиции. Страх снова попытался просочиться в мои мысли, но я запер его. Сейчас не время для страха. Сейчас время для работы.

«Шаг за шагом», — снова повторил я мантру, мысленно прокручивая инструкции Материни. Я переключился в режим инженера. Здесь, в этой ледяной пустоте, логика и последовательность действий были единственным спасением.

Я нашел панель доступа, ее стыки намертво вмерзли в корпус. Пришлось использовать лазерный резак на моем мультитуле, чтобы аккуратно растопить лед. Панель с натужным скрежетом поддалась. Внутри — клубок покрытых инеем проводов и тусклых кристаллов, совершенно чуждых земной электронике. Но Материня подготовила меня.

Я достал интерфейсный кабель, который мы собрали из остатков бортовой аппаратуры Черволицых, и подключил его к порту питания «Оскара». Мой скафандр служил единственным источником энергии здесь. На дисплее шлема тут же возник новый интерфейс — архаичная система управления маяком.

И тут же проблема. ДОСТУП ЗАБЛОКИРОВАН. ПРОТОКОЛ БЕЗОПАСНОСТИ «КЕРБЕР-3» АКТИВЕН.

Проклятье. Материня предупреждала о такой возможности, но у нас не было кодов. Придется импровизировать. Мозг, избавленный от страха, заработал с бешеной скоростью. Если я не могу обойти защиту программно, я обойду ее физически. Замкну цепь напрямую. Я нашел нужные контакты, руководствуясь логикой, общей для любой электроники во Вселенной. Мои пальцы в толстых перчатках были неуклюжими, как сосиски. Затаив дыхание, я прикоснулся щупом мультитула к двум кристаллическим клеммам.

Яркая синяя искра заставила светофильтры моего шлема мгновенно потемнеть, но даже сквозь них вспышка была болезненно-яркой, оставив перед глазами пляшущие пятна. Интерфейс на шлеме погас, индикаторы маяка потухли. Мое сердце пропустило удар и ухнуло куда-то в пятки. Всё. Я всё испортил. Жертва Материни была напрасной.

Но через секунду система перезагрузилась. И на дисплее загорелась новая надпись: ОБНАРУЖЕН СИЛОВОЙ СБРОС. ЗАЩИТА ОТКЛЮЧЕНА. Из груди вырвался короткий, нервный смешок облегчения. Моя земная, грубая метода сработала.

Я быстро ввел новые команды, перенастраивая частоту и протокол передачи, как учила Материня. Шифр бедствия, координаты нашего местоположения, идентификатор расы — человек. На дисплее высветилось финальное подтверждение: ПЕРЕНАСТРОЙКА ЗАВЕРШЕНА. ГОТОВНОСТЬ К АКТИВАЦИИ.

Затаив дыхание, я коснулся виртуальной иконки на своем дисплее. Маяк под моими руками завибрировал, сбрасывая с себя вековую корку инея. От его вершины в черное небо ударил тонкий, едва заметный простому глазу луч энергии. Он не светил, он просто… был. Пронзал тьму.

И тут же на HUD появилось подтверждение: СИГНАЛ БЕДСТВИЯ ОТПРАВЛЕН. КООРДИНАТЫ ПЕРЕДАНЫ.

Я сделал это. Я сделал! Мы спасены! Беззвучный крик восторга застрял у меня в горле. Впервые за эти бесконечные дни меня накрыла волна чистого, незамутненного триумфа. Я поднял голову к звездам, ожидая чуда, спасительного огонька корабля Галактического патруля. Я уже готов был отправить Крошке сообщение: «Получилось! Мы едем домой!»

Я смотрел на звезды. Секунда. Две. Три.

Внезапно одна из звезд погасла. Просто исчезла. Наверное, сбой в оптике шлема. Но тут же погасла другая. И еще. И еще.

Холод, не имеющий ничего общего с температурой Плутона, сковал меня изнутри. Это были не звезды. Это были они.

Они не летели ко мне. Они не приближались. Они просто возникали из пустоты, бесшумно материализуясь в пространстве. Угольно-черные силуэты кораблей Черволицых. Один. Два. Пять. Десять. Они появлялись со всех сторон, окружая меня, словно стая хищников, бесшумно загоняющих последнюю жертву. Их корпуса — острые осколки обсидиана, которые не отражали, а поглощали слабый свет далекого Солнца.

Я застыл. И понял. Сигнал бедствия не был криком о помощи. Он был приманкой. Ловушкой, которую Черволицые оставили здесь давным-давно, терпеливо ожидая, что кто-то из выживших пленников попробует ее использовать. И я, их последняя надежда, привел их прямо к нам.

Их корабли медленно развернулись, наводя на мою крошечную фигурку в «Оскаре» десятки орудийных портов. На стекле моего шлема отразились огоньки — десятки красных точек, прицельные системы врага, сфокусированные на моем сердце.

Надежда прожила ровно семь секунд.

Глава 11

Иней. Вот первое, что я осознал. Не холод, пробирающий до костей через отказавшие терморегуляторы «Оскара», не предсмертная тишина в наушниках, а тонкий, кристаллический узор, расползающийся по внутренней стороне моего шлема. Он искажал звезды, превращая их в размытые пятна света. Последний красный индикатор на моем дисплее мигнул и погас. Всё. Шаг за шагом я дошел до конца.

Внизу, на ледяной равнине Плутона, я был всего лишь крошечной, замерзающей точкой. Надо мной, словно стая хищных рыб, безмолвно висел флот Черволицых. Я активировал их проклятый маяк. Я привел их прямо к себе.

Прости, Крошка, подумал я, чувствуя, как онемение охватывает пальцы. Где-то там, в укрытии, она ждала. Надеюсь, у нее хватит ума не высовываться. Прости, папа. Я так и не ступил на Луну, зато добрался до Плутона. Неплохо для мальчишки из аптеки, да?

Вместе с холодом пришло странное спокойствие. Паники не было. Только горькое осознание. Моя жертва, как и жертва Материни, была напрасной. Мы просто отсрочили неизбежное для горстки пленников, но не для человечества.

Я поднял голову и посмотрел на них. На грубых, утилитарных корпусах кораблей Черволицых начали разгораться огни. Орудийные порты. Они концентрировали энергию — холодный, безжизненный, мертвенно-зеленый свет, который не давал ни капли тепла. Они не собирались брать меня в плен. Только уничтожить.

Что ж, пускай. Я сделал все, что мог.

И в тот момент, когда зеленые огни достигли своего пика, готовые вырваться наружу, произошло немыслимое.

Пространство за головным кораблем Черволицых… разорвалось.

Это не было похоже на привычный, рваный след гиперпрыжка. Никакого грохота, никакого взрыва. Звезды за кораблем исказились, словно я смотрел на них через гигантскую, невидимую линзу. Ткань реальности изогнулась, пошла складкой, и из этой беззвучной складки выплыло нечто, что мой замерзающий мозг с трудом мог обработать.

Это был корабль. Но он не был похож ни на что, созданное руками человека или даже Черволицых. Он был колоссален. Весь их флот, который только что казался мне всемогущей армадой, теперь выглядел стайкой мелких хищников рядом с древним левиафаном. На его корпусе не было швов, стыков, двигателей или орудий. Он казался цельным, выточенным из чистого света и застывшей туманности. Его плавная, органическая, асимметричная форма напоминала живое существо