Экспансия на позавчера - Алексей Небоходов

– Все на борт. Инструкции получите позже.

Это было последнее подтверждение того, что они ничего не узнают до того, как покинут родную планету. Иван коротко выдохнул, задержал дыхание на секунду, затем шагнул вперёд. Он не знал, куда его отправляют, но теперь у него не было пути назад.

Лейтенант шагнул вперёд, и взгляд его тут же приковала громадная ракета «Энергия». Она возвышалась над стартовой площадкой, гигантская, монументальная, словно памятник величию земной космонавтики. Двести пятьдесят метров инженерного совершенства, покрытые сверхпрочным сплавом, созданным для защиты от адских температур и чудовищных нагрузок. Символ могущества российской ракетостроительной школы, гордость всей Земли – эта машина не знала себе равных.

«Энергия» использовалась только для особых миссий – её не тратили на рутинные полёты. Она была связующим звеном между планетой и дальним космосом, транспортируя экипажи и грузы к орбитальным платформам, а затем – к гигантским межзвёздным кораблям, слишком массивным, чтобы стартовать с поверхности. Вся структура космической экспансии Земли держалась на таких ракетах: без них даже самые совершенные звездолёты оставались бы бесполезной грудой металла, неспособной вырваться из гравитационной ловушки.

Иван понимал: их отправляют не на рутинную станцию. В ангаре царила напряжённая тишина: слишком много было людей, слишком мало объяснений.

Вокруг сновали техники, доводя машину до идеала: одни сканировали корпус, проверяя герметичность, другие следили за топливными магистралями, третьи возились с системами управления. Где-то над головами гремел голос диспетчера, отдающего сухие, отчётливые команды.

Среди экипажа никто не говорил. Иван видел в их лицах сосредоточенность, но в коротких движениях, в выверенных жестах угадывалось скрытое напряжение. Каждый понимал: если задействовали «Энергию», миссия будет не просто сложной – она станет исторической.

– Подготовка к посадке, – раздалось по громкой связи.

Иван глубоко вдохнул, отгоняя дурное предчувствие. Думать было поздно. Он шагнул к капсуле с той же решимостью, с какой когда-то впервые садился в учебный истребитель.

Капсула представляла собой небольшой герметичный модуль, который должен был вместить экипаж и пережить старт, выдержав колоссальные перегрузки. Она крепилась к носовой части ракеты, становясь её частью на время полёта. После выхода на орбиту, когда «Энергия» выполнит свою задачу, капсула отделится, и экипаж продолжит путь уже на другом корабле.

– Завершаем стыковку, – донёсся голос техника.

По сути, это означало, что капсула полностью зафиксирована на ракете, соединена с её системами, получает питание и связь, а механизмы отделения готовы к срабатыванию в нужный момент.

Иван занял своё место, зафиксировал ремни, проверил индикаторы. Запах металла, пластика, слабый аромат озона от приборов – всё привычное, но сейчас оно казалось другим.

– Стыковка завершена, система в норме, – подтвердил оператор.

Голоса в наушниках сменились короткими командами, цифры начали уменьшаться, проносясь на экране перед глазами.

– Десять.

В недрах «Энергии» пробуждалось нечто огромное, неумолимое, способное разорвать путы гравитации.

– Девять.

Корпус ракеты будто затаил дыхание.

– Восемь.

Капсула оставалась неподвижной, но в воздухе уже ощущалась вибрация.

– Семь.

Гравитационные стабилизаторы вошли в работу.

– Шесть.

Всё, что происходило, было частью неизбежного.

– Пять.

Все, кто здесь, должны полететь.

– Четыре.

Что-то важное ждёт их там, куда их отправляют.

– Три.

Последний миг перед тем, как мир изменится.

– Два.

Остановиться уже нельзя.

– Один.

Ракета взревела, вспыхнув огнём, и мир вокруг рухнул.

Перегрузка вдавила в кресло. Казалось, будто тело сжалось в монолит, рёбра напряглись, лёгкие сопротивлялись давлению. Всё нутро протестовало против скачка, но разум оставался холодным.

Силовая тяга рванула вверх, разгоняя «Энергию» до предела. Корпус дрожал, стены вибрировали, мышцы напрягались, сопротивляясь нагрузке. За иллюминаторами стремительно сменялись картины: ослепительные вспышки стартовой площадки, густая облачная завеса, темнеющее небо.

Пространство вокруг сжималось, но в какой-то момент, когда перегрузка достигла предела, всё резко изменилось. Вес исчез.

Гравитация ослабла, позволив телу чуть приподняться над креслом, словно его отпустила неведомая сила. Вспышки за иллюминаторами угасли, уступая место бесконечному пространству, испещрённому серебристыми точками звёзд.

Они вышли на орбиту.

Иван вглядывался в тьму, раскинувшуюся за пределами иллюминатора. Там, где ещё секунду назад была Земля, теперь простирался космос – безмолвный, бесконечный, наполненный холодными точками далёких звёзд. Вакуум поглощал все звуки, но внутри капсулы царило тяжёлое напряжение. Вибрация стихала, системы стабилизировались, а приборы подтверждали, что переход прошёл без сбоев.

Ракета выполнила свою задачу. Теперь оставалось последнее – стыковка с орбитальной платформой, откуда их, судя по всему, ждал дальнейший путь.

– Капсула зафиксирована на орбитальной траектории, – донёсся голос оператора.

Иван бросил взгляд на панель. Схема на экране показывала приближение к массивной конструкции, висящей в невесомости. Орбитальная платформа – монументальный узел, соединяющий Землю с дальними звездолётами. Здесь не было излишков: модульные отсеки, стыковочные шлюзы, массивные антенны связи и доки, в которых парили корабли, готовые к межзвёздным переходам.

Внутри модуля раздался приглушённый звук – капсула начала маневрировать. Манёвровые двигатели тонко корректировали курс, выводя их точно к месту стыковки. В иллюминаторе вырос корпус платформы – глухая стальная громада, исчерченная линиями ангаров и технических тоннелей.

– Стыковка через двадцать секунд, – сообщил компьютер ровным голосом.

В невесомости не ощущалось движения, но приборы показывали, что их модуль замедляется, подстраиваясь под скорость платформы. Затем лёгкий толчок – стыковочный механизм захватил капсулу.

– Магнитные фиксаторы активированы, герметизация завершена.

Затем короткая пауза, затем слабый, почти неслышный щелчок – шлюзы выровняли давление.

– Открываю доступ, – раздался голос оператора.

Дверь отъехала в сторону. Иван ожидал чего угодно – офицеров в форме, командование, техников с планшетами. Но уж точно не её. Лиана.

Девушка стояла в шлюзе, и её лицо в первые секунды выражало ту же степень шока, что и его собственное. Они оба знали, что работают в одном секторе, что после Академии их пути неизбежно могли пересечься, но вероятность оказаться в одной миссии слишком мала.

Лиана быстро взяла себя в руки – её лицо мгновенно приобрело привычное выражение лёгкой иронии, но Иван успел уловить этот первый миг удивления и скрестил руки на груди.

– Серьёзно?

Губы Лианы дрогнули в насмешливой полуулыбке, но глаза остались холодными.

– Не думай, что я в восторге.

Иван медленно выдохнул, позволяя этой информации окончательно уложиться в голове. Всё становилось хуже с каждой минутой.

– Если нас обоих сюда взяли, значит, происходит что-то очень плохое.

Лиана наклонила голову чуть вбок, оглядела его, как будто оценивая, насколько быстро он дошёл до этого вывода.

– Ну, хоть одно умное замечание от тебя за день.

Иван почувствовал, как угол его губ чуть дёрнулся вверх, но он вовремя себя остановил. Задача предстояла и без того серьёзная. А теперь ещё и усложнённая до предела.