Инженер 2: Тульские диковинки - Алим Онербекович Тыналин

— Господин капитан, — сказал он, обернувшись ко мне, — давно у меня в усадьбе не случалось столь занятных событий. Два дня пролетели незаметно. Жаль, что расстаемся.

— А я благодарю вас за гостеприимство и помощь Николай Петрович. Без вашей поддержки ничего бы не вышло.

Травин махнул рукой:

— Да что там! Вы сами все сделали, я только мастеровых дал. Архип, правда, ворчал первые полдня, говорил, что ничего не выйдет. А потом втянулся, даже с интересом работал. Тимофей вообще сказал, что за всю жизнь не видел, чтобы человек так быстро придумывал и исполнял. — Он помолчал, задумался. — Приезжайте, господин капитан, коли будете в наших краях. Всегда рад.

— Спасибо. Если дорога приведет, обязательно заеду.

Травин кивнул, протянул руку. Пожали друг другу руки крепко, по-мужски. Ладонь у него сухая, жесткая, с мозолями от сабельной рукояти, сразу видно, старый офицер, привычный к оружию.

Рогожин и Савва Лукич уже попрощались, забрались в коляску и расселись по местам. Рогожин устроился у окна, разложил на коленях платок с пирогами, которые кухарка дала на дорогу. Савва Лукич копался в саквояже, проверяя, все ли на месте.

Я сел последним, закрыл дверцу. Коляска качнулась, рессоры мягко приняли вес. Никакого скрипа, никакого треска, только легкое покачивание, плавное, почти незаметное.

Степан цокнул языком, тронул вожжами. Лошади двинулись, коляска покатилась по двору, колеса шуршали по утоптанной земле. Обернулся, Травин стоял на крыльце, махал нам. Архип и Тимофей стояли у мастерских, смотрели вслед. Махнул в ответ.

Коляска выехала за ворота, свернула на дорогу. Усадьба осталась позади, скрылась за поворотом. Впереди дорога уходила лентой меж полей, пашни темнели свежей вспашкой, кое-где пробивалась молодая зелень озимых.

Рогожин откусил пирог, прожевал, кивнул с удовольствием:

— Эх, хороша кухарка у Травина! Пироги что надо. — Посмотрел в окно, потом на меня. — Ваше благородие, я уже говорил, но не грех повторить. Признаться, не верил я сначала, что вы эту коляску за два дня в порядок приведете. Думал, так, пустая затея. А теперь вон, едем, и тряски почти нет. Диво.

Савва Лукич захлопнул саквояж, устроился поудобнее, вытянул ноги:

— И правда диво. Я вот всю жизнь по дорогам мотаюсь, на разных экипажах ездил, и на почтовых, и на частных. Такой мягкости не припомню. — Он покачал головой, усмехнулся. — Пятьдесят рублей проиграл, не жалко. За такую науку можно и заплатить.

Я молчал, глядя в окно. Коляска катила ровно, без рывков, без скрипа.

Рессоры работали, как надо, гасили толчки, кожаные ремни держали кузов без перекосов. Дорога шла неровная, колеи глубокие, камни торчали кое-где, но внутри коляски толчки почти не ощущались. Рогожин и Савва Лукич разговаривали, смеялись, делились пирогами. Я смотрел в окно, думал о предстоящем.

Тула. Оружейники. Завод. Переговоры с Писаревым. Неизвестность.

Степан погонял лошадей, что-то негромко свистел под нос. Солнце поднималось выше, день разгорался. Впереди показалась почтовая станция, маленькая, покосившаяся изба с конюшней сбоку.

Первая станция показалась через два часа пути. Покосившаяся изба с конюшней, двор утоптанный, навоз кучами по углам. Степан остановил коляску, соскочил с козел, начал распрягать усталых лошадей.

Смотритель вышел на крыльцо, пожилой отставной солдат с седыми усами. Увидел коляску, остановился, прищурился. Подошел ближе, обошел кругом, заглянул в окно, пощупал рессоры.

— Это что за диковина такая? — спросил он, почесав затылок. — Не видал таких. Откуда везете?

— Недалеко отсюда — ответил Рогожин, вылезая размять ноги. — Инженер починил. Ехать удобно, тряски почти нет.

— Вот как? — Смотритель присвистнул, потрогал кожаные ремни, заглянул под раму. — Работа ладная. А сколько таких делать?

— Это не делают, дядя, — усмехнулся Савва Лукич. — Это штучное изделие. Господин капитан за два дня сотворил.

Смотритель покачал головой с сомнением, но ничего не сказал. Ушел в конюшню выводить свежих лошадей.

Я остался в коляске, вытянул затекшие ноги, откинулся на спинку. Голова чуть побаливала, но терпимо.

Через окно видел, как Рогожин и Савва Лукич пошли к избе, купили у баб квасу, хлеба, соленых огурцов. Степан поил лошадей у колодца, поглаживал гнедую по шее.

Коляска стояла неподвижно. Рессоры чуть просели под весом, но не скрипели. Кожаные ремни натянулись ровно, без перекосов. Работа вышла добротная, на совесть.

Я смотрел на рессоры, на оси, на колеса, и в голове сама собой всплыла мысль.

Самоходная карета.

Экипаж, который движется без лошадей. Не новая идея, первые попытки делались еще в конце прошлого века.

Кюньо во Франции построил паровую телегу, правда, она опрокинулась на испытаниях и больше не поднялась. В Англии сейчас есть несколько образцов паровых дилижансов, но все они тяжелые, неповоротливые, годятся только для ровных дорог.

А можно ли сделать нечто лучшее?

Я прикрыл глаза, начал перебирать варианты.

Первый вопрос, какой тип двигателя.

Паровой? Самый доступный в эту эпоху. Технология отработана, котлы делают, машины тоже. Но паровик требует воды, топлива, растопки. Тяжелый котел, громоздкая машина. Для стационарной установки подходит, а для экипажа?

Тогда может двигатель внутреннего сгорания? Теоретически возможно, но технологии еще нет. Точная обработка цилиндров, поршневые кольца, система зажигания, все это требует оборудования, которого сейчас просто не существует. Может, через десять-двадцать лет, когда заводы наладят производство точных деталей.

Электрический? Красивая идея, но нет аккумуляторов достаточной емкости. Гальванические элементы слабые, тяжелые, дорогие. Электромотор можно сделать, но где взять энергию?

Пружинный механизм? Теоретически можно накрутить огромную пружину и ехать, пока не раскрутится. Но энергии хватит на несколько верст, не больше. Игрушка, а не транспорт.

Вывод очевиден. Паровой двигатель единственный реальный вариант.

Но какой именно?

Классическая машина Уатта? Слишком громоздкая. Котел большой, низкое давление, малая мощность на единицу веса. Для фабрики подходит, для экипажа нет.

Котел высокого давления? Опаснее, но компактнее и мощнее. Трубчатая конструкция, вода в тонких трубках, огонь снаружи. Быстро нагревается, пар получается горячий, плотный. Французы уже делают такие котлы для паровозов. Можно взять за основу.

Двигатель компактный, двухцилиндровый. Цилиндры вертикальные, кривошипно-шатунный механизм на одном валу. Золотниковое парораспределение, проще клапанного, надежнее. Маховик небольшой, только для сглаживания хода.

Передача на колеса? Цепная или зубчатая. Цепь проще, не требует точной обработки. Можно сделать из звеньев, соединенных штифтами. Звездочки выточить на токарном станке.

Управление? Рычаг для изменения подачи пара, тормоза механические на задние колеса. Руль можно сделать рулевую колонку с червячным механизмом, поворачивающую передние колеса.

Вес… Я быстро прикинул в уме. Котел пудов пятнадцать, машина пудов десять, рама и кузов пудов двадцать, топливо и вода еще пудов десять.

Всего около