Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

В прошлый раз они были в Далени проездом, когда передавали опасного преступника, и зимой здесь еще не было так оживленно. Теперь же порт кишел людьми, что трухлявый пень жуками. Отовсюду доносились вопли на разных языках: Янтарь смутно различил на слух аллузское и шлеменское наречия. А еще он так удивился, заметив поодаль двух рослых кандэлльцев в плотных клетчатых юбках до середины икры вместо штанов, что едва не упустил свой отряд.

Народ носился туда-сюда, кто порожний, кто с тюками и гружеными тачками. Впереди на высоком помосте дородный дядька в огромном старомодном парике выкрикивал позиции какого-то списка товаров, а на него напирали, видимо, торговцы, потрясая бумагами и кошельками, ругаясь наперебой.

Калеб и Катерина шли чуть впереди, на обер-офицере был дорогой камзол, шляпу он надвинул на лоб, чтобы скрыть приметные глаза, но кожаная полумаска все равно оставалась на виду, что придавало его образу еще более злодейский флер. Диане, Илаю и Дусе достались роли то ли слуг, то ли бедных родственников. Сестра шагала меленько, поминутно путаясь в юбках и ворча себе под нос. Внезапно Илай ощутил мимолетную тяжесть в правом кармане, но Малахит среагировала раньше. Стоило ему обернуться, как она уже выкручивала запястье незадачливому воришке.

– Похоже, будто у него есть деньги?! – прорычала она и со злостью отпихнула проходимца. Тот моментально исчез.

Илай тихо поблагодарил Диану, на что получил сердечный совет поменьше считать чаек.

Вскоре Калеб вывел всю компанию из портового безумия в наименее людный переулок и остановился.

– Пора, – объявил он и извлек из-за пазухи темно-зеленого камзола тот самый плотный конверт с сургучной печатью. Взломав ее, пристав начал читать: – «Пункт первый. Воздержитесь от сотрудничества с полицией…»

Диана тут же подняла указательный палец:

– Но мы уже знакомы с полицмейстером, а еще тут служит один Малахит, он…

Калеб перевел на нее тяжелый взгляд и глухо проговорил:

– Научитесь уже следовать инструкциям и придерживаться рамок. Вас что, этому совсем не учили? – Илай с Дианой молча переглянулись. Сестра надулась. – Я продолжу: «Пункт второй. Обойдитесь без самовольных арестов».

На этот раз палец поднял Илай. Однако ему даже слова не дали. Калеб только покосился на него и припечатал:

– Повторяю для особо благословенных: никакой импровизации. Действуем по утвержденной методе. И пункт третий: «Не привлекать внимания обывателей». Все, выступаем. Первым делом мы должны посетить главу таможенной службы. Мы еще успеем его застать.

Илай про себя отметил, что Наталия, приглашая его на службу, наоборот, отметила его смекалку и талант принимать решение по ситуации, и досадливо поджал губы. Настроение у обоих геммов изрядно подтухло.

Рина, стоявшая с Дусей чуть поодаль, кашлянула в кулачок, привлекая к себе внимание:

– Так понимаю, у вас уже есть план. Тогда мы пока пойдем прогуляемся.

Калеб даже опешил:

– А как же зов сердца и страсть к расследованиям?

– Об этом не переживайте, все при мне, – улыбнулась Катерина Андреевна и направилась прочь по улице, но напоследок успела шепнуть Илаю: – Мне больше нравится, когда ты в форме…

Не успел он сообразить, что это значит, Дуся добавила, подмигнув:

– А мне нравится, когда ты держишь рот закрытым, – и поспешила за своей госпожой.

Пристав Тайной полиции процедил что-то о взбалмошных дворянках, которым никто не указ, и обратил тяжелый взгляд сплошь красных глаз на поредевший отряд.

– Что ж, так даже лучше, – решил он.

* * *

Таможней оказалось высокое здание с таким скучным фасадом, что праздному путешественнику, рассмотревшему его, грозил жесточайший приступ зевоты. Однако внутри это учреждение напоминало разворошенный муравейник. Шум, гам, беготня. Скандалящие очереди из купцов, клетки с боевыми петухами и рассыпанный под ногами драгоценный шафран. Стены увешаны табличками с написанными на них обменными курсами денег разных стран, впереди трое мужчин разом умудрились вцепиться друг другу в бороды, вопя проклятия на скафском. Диана шарахалась из стороны в сторону, едва не падая в непривычном одеянии, так что Илаю приходилось придерживать сестру за шиворот.

Невозмутимый Калеб продвигался вперед, что пастушья собака через отару бестолковых овец, и наконец обнаружил дерганого служащего сего дивного заведения. Передал ему одно из множества писем, хранившихся за пазухой, и тот, куда-то с поклоном метнувшись, вернулся, чтобы проводить геммов к начальству.

Кабинет Ивана Сергеевича Дивнозорькина, как было написано на золоченой табличке на его столе, никак не запирался и не располагал даже стенами. Глава таможни, нестарый еще, но уже значительно лысеющий кудрявый брюнет, сидел посреди большого зала на втором этаже, и к нему поминутно подходил кто-то из его подчиненных, которых он осыпал щедрой бранью.

– Ты что же, бредишь, шельма?! – орал высокопоставленный господин. – Кто так депеши составляет?! В какой подворотне?!

Отряд, устроившись на стульях для посетителей, ждал, когда поток ругани иссякнет, но бесплодно. Несколько раз Иван Сергеевич порывался начать что-то рассказывать, но его вновь и вновь прерывали, а он с явным удовольствием и профессиональной привычкой отвлекался:

– Дурак гороховый, я не понимаю, что ты пишешь вообще! – вскакивая с места, надрывался он так, что даже у Илая начало закладывать уши. – Пшел отсюда!

После очередного оглушительного вопля: «ХОЛЕРА ПРОКЛЯТАЯ!» Диана попросту встала и вышла вон. И брат ее прекрасно понимал – такой тонкий инструмент, как у нее, стоило беречь от таких вот… проявлений несдержанности. К удивлению Янтаря, ничего не мог поделать и Калеб, только набрался побольше терпения, ожидая, пока поток схлынет.

– Мошенник, что это, по-твоему, накладная?! – ревел Иван Сергеевич, едва не тыкая очередного несчастного лицом в бумаги. – Что ты врешь-то мне под нос?!

Атмосфера царила такая же, как в Вотре, когда там встали два порта. Но тут-то их четыре, и все при деле!

«Нет, так прождать можно до ночи», – подумал Илай. Затем глянул на Рубина и решился на старый трюк. Вдруг получится?

Он запел неслышную колыбельную. Не для того, чтобы усыпить главу таможенной службы, нет. Разве что немного успокоить.

К его удивлению, через минуту господин Дивнозорькин выпустил из кулака шейный платок счетовода, похлопал того по груди и произнес:

– Все, дуй давай. И остальным скажи, чтоб до конца дня не докучали. Усек? – Когда несчастный ретировался, он все же посмотрел на геммов и тяжело вздохнул: – Вы не представляете… Коньячку? Нет? А я выпью.

Вид у него, когда он не орал, напрягая жилы на шее, был изможденный.

– Даже не знаю, кого раньше отправят в приют для умалишенных – меня или их, – поделился он, наливая себе в рюмочку какую-то маслянистую коричневую выпивку. – Сейчас бы в родную деревню, что под Палисадом… – И выпил залпом. – Что ж, к делу, господа!

Калеб, впечатленный столь разительной метаморфозой, пристально поглядел на Илая, но тот сделал вид, что совершенно ни при чем.

Сложив руки домиком, Иван Сергеевич поведал следующее. Еще месяц назад ему пришлось отказать Гильдии картографов в регулярно выделяемом от казны продовольствии из-за непомерно возросших аппетитов.

– Извините, это же ни в какие ворота, – сетовал глава таможни, подливая себе коньяку. – Рябчики охлажденные, тридцать ящиков. Икра заморская черная – сто банок. Фрукты. Вина игристые, всевозможные водки, наливки! А их там всего пара дюжин человек служит. На какие нужды, спрашивается? Все это пахнет спекуляцией! Ну, то бишь мошенничеством.

Возмущенный, он учинил за распоясавшейся гильдией особый надзор. И, как оказалось, не зря: не утолив жажды деликатесов, гильдейцы прибегли к услугам контрабандистов. О чем Дивнозорькин немедленно написал графу Бернотасу – правонарушения такого уровня, затрагивающие честь самой империи, находились в его ведомстве.

«Возможно, здесь замешан один господин, – обратился Илай к Калебу неслышным голосом. – Его недавно арестовали в Вотре за контрабанду, но он такой проходимец».

«Аякс Бришес? – равнодушно уточнил пристав. – Исключено. Я лично сопроводил его до сухопутной границы с Алласом и передал в руки тамошних властей. Он совершенно точно под арестом».

Тогда Янтарь решил спросить начальника таможни:

– Каким образом вы определили, что это были именно контрабандисты?

Тот пожал плечами:

– Среди них была госпожа