Живые и мертвые - Ярослав Гивиевич Заболотников

— Вот именно. Идите рому хлебните, потанцуйте, дротики пошвыряйте. Пока можете, — Рэксволд указал вбок, на темневший чернильным пятном горизонт. — Потом всё внизу обсудим. Бывайте.

— М-да… Шторм будет знатный… — смотрел вдаль Джон. — А уж с непьющим Рэксом… Он уже сейчас злой как чёрт. То ли ещё будет.

— Следует отнестись к этому философски, — улыбнулась Лайла. — Мы платим своими нервами за его силу воли, — она нежно прильнула к Джону. — Но на всякий случай держи меня крепче.

* * *

Шторма в островном королевстве очень свирепы. Особенно вдали от берега. Всего за полчаса сумеречное небо с оттисками тусклых звёзд избугрилось чёрными тучами, а на корабль обрушился ливень. Настолько сильный, что без рук у лица невозможно было глотнуть воздуха, а озаряемые молниями струи воды напоминали беспросветный туман. Однако странники покинули палубу ещё с первыми завываниями ветра. Так приказал капитан.

У любого, кто впервые спускался в трюм «Узницы берегов», в голове всплывало одно-единственное слово. Гостиница. Это первое, что приходило на ум, когда перед глазами тянулся длинный коридор с множеством дверей. Зато у всякого матроса была своя каютка, свой маленький уголок. Во-первых, такой подход подчёркивал значимость каждого члена команды. Во-вторых, сводил на нет конфликты из-за временного заимствования чужих вещей. А уж бросил где попало — сам виноват. Конечно, случалось и откровенное воровство, но крайне редко: все друг друга знали, а за новичками следили во все глаза. Ушлых быстро выводили на чистую воду. Дважды. Сначала образно, когда дружно били. А потом буквально, когда с пожитками вышвыривали за борт. Команда — это большая семья, и, в отличие от известной поговорки, уродов в ней не терпели.

К странникам тоже отнеслись с должным уважением. Рэксволду с Эрминией выделили каюту в конце коридора, остальным — ещё одну, по соседству. Стены были тонкими, и Лайла прекрасно слышала, как ворчал Рэксволд:

— Ты не член команды, а почётный гость… — явно передразнивал он Густафа. — Торчать тут теперь, за задраенными люками. Тряхнул стариной, угу, как же… — раздался стук вонзённого в дерево кинжала.

Рэксволд был сильно разочарован упущенной возможностью побороться со стихией. Столь странного рвения Лайла понять не могла. Она и не представляла, что волны могут быть настолько огромными. Нет, вампирша их не видела. Зато чувствовала, как тело подолгу косит в одну сторону, пока корабль угрожающе скрипит. Находиться снаружи, в бушующей ночи, совсем не хотелось. Лучше уж здесь, в небольшой комнате, обхватив колени руками, сидеть на полу. Быть причастной к шторму на своих условиях. А когда надоест, перебраться в подвесную койку.

— Чего он вообще за меня распереживался?.. — продолжил сокрушаться ассасин. — Я что, штормов никогда не видел? Погоди… Ты сказала ему, пока я отходил?.. Что ты ухмыляешься? Да?..

— Он меня понял.

— Боги, Эрми… Кто тебя за язык тянул⁈ Я ведь собирался…

— Что ты собирался? — спокойно спросила северянка. — Быть смытым волной? А мне тут потом одной с пузом ползать? Нет, папашка, обломись.

Раздалось отрывистое рычание, какому могли позавидовать даже голодные псы. За ним послышались быстрые шаги и скрип петель. Меньше всего Лайла хотела, чтобы Рэксволд сейчас явился с обещанной беседой. Была ветхая надежда, что он направится к Джону с Шойсу, которые поили лошадей в конце коридора. Но последующие шаги резко оборвались, и тишину спугнул небрежный стук в дверь.

— Я войду?

— Входи, — уверенно ответила вампирша, а сама обречённо откинулась на стену.

Дверь открылась, впустив в тёмную каюту долетавший из тупика свет. Однако его примеру ассасин не последовал: застыл на пороге.

— Ты чего впотьмах сидишь?..

Лайла наблюдала за мыслительной деятельностью на хмуром лице. Вероятно, сначала Рэксволд вспомнил, что им выдали по одной лампе на каюту, раз повернул голову в сторону лошадей. Потом, судя по брошенному на её ладони взгляду, подумал о магическом пламени. И лишь в конце, рассмотрев в глазах багряный отблеск, понял всю абсурдность вопроса:

— А, ну да… — переступил порог ассасин. — Хотя с огнём было бы уютнее, — проследовал он к Лайле и уселся рядом у стены. — Но на полу обычно уюта не ищут. Шторм?

— Шторм, — без энтузиазма ответила вампирша. — Про столь сильные я только читала… — корабль вновь протяжно заскрипел, точно застонал, и она смерила взглядом покосившийся пол. — Невольно задумываешься о собственном бессилии. Магия, золото, титулы здесь ничего не стоят. Мы словно муравьи на ведомой стихией щепке.

— Где ты тут щепку с муравьями нашла? — возмутился Рэксволд. — Там наверху Густаф. Он и юнгой был не промах. А сейчас завтракает акулами, штормами подмывается. Рогатого снаружи не забыла?

— Спит в гамаке, — Лайла посмотрела на койку с красным калачиком посередине.

— Ну вот и всё. Не забивай голову ерундой. Настраивайся на шныряние по древним развалинам. Густаф говорит, они все чёрно-зелёные от водорослей и мидий. И что там навалом хищных крабов. Встречал как-то. Наглые падлы, прям за сапоги цепляются. С виду небольшие, но своей клешнёй враз отчекрыживают ногу чайке. Доберутся до тела — запомнишь навсегда.

— Хуже, если их там не будет… — загадочно сказала вампирша.

— Это да. Ловятся легко. Мясо вкусное, даже приправы не нужны, — Рэксволд посмотрел на укрытый сумраком лик, но там не было ни намёка на гастрономическое предвкушение. — А… В смысле хищник хищника? — он почесал щёку. — Хм. Об этом я как-то не подумал. Вполне могли тварины какие-нибудь завестись. Место-то безлюдное, на отшибе… — дальнейшие мысли вытекли в вызывающий вопрос: — Но мы же готовы? Ты столько книги мусолила, небось, уже и драконов есть чем гонять?

— Ты переоцениваешь мои таланты, — улыбнулась Лайла. — Тем не менее успехи есть. Как в области атакующей магии, так и защитной.

— Что-то как-то мало уверенности в голосе. Нам вообще-то демоническое отродье завалить нужно, чтобы оно наш мир вперёд существ не доконало, — карий взгляд бродил по лицу, цеплялся за эмоции рыболовным крючком. — Или мы, или нас.

Претензии ассасина, какой в серых тонах полутьмы казался особо хмурым, стремительно оттягивали внимание от скрипов корабля и косого пола. Кому есть дело до шторма, когда в душе зарождается собственная буря?..

— Думаешь, я не знаю? — предельно сдержанно спросила Лайла.

—