Протокол: Новый Архимаг 5.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

его лице, похожем на пергамент, застыл ужас ученого, который выпустил на волю то, что должно было оставаться запертым. Его губы беззвучно шевелились, повторяя одно слово: «Бабочка…».

Тимур Кайлов сидел на своем месте, блаженно улыбаясь. Он поднял голову к черной дыре в небе и радостно захлопал в ладоши.

— Красиво… — прошептал он в оглушительной тишине. — Как… как большая ложка, которая ест небо.

А потом начался хаос.

Сначала это было едва заметно. Карандаш, лежавший на парте Бориса Страхова, лениво оторвался от поверхности. Он завис в воздухе на высоте нескольких сантиметров, медленно вращаясь. Борис с недоумением уставился на него. Затем оторвался его датапад. Потом — его стул. А потом и сам Борис, издав сдавленный, полный изумления писк, начал медленно подниматься в воздух, беспомощно болтая ногами.

Гравитация сказала «Прощайте, я поехала. Вместе с вашей крышей».

В аудитории началась паника. Люди открывали рты, но их крики тонули в этой ватной тишине. Студенты, пытавшиеся бежать к выходу, отрывались от пола, врезались друг в друга, кувыркались в воздухе, как неуклюжие космонавты в неисправном корабле.

Я видел, как Макс Рогов, попытался призвать покров. Но его магия, едва родившись, тут же была поглощена… чем-то. Его лицо исказилось от ужаса. Его Дар… он просто исчез. Проект «Войд» не просто ломал физику. Он пожирал саму магию.

Профессор Шварц, которого гравитационная аномалия почему-то не трогала, стоял и смотрел на меня. Его глаза были полны отчаяния и… мольбы? Он словно говорил: «Останови это. Только ты можешь».

Он сделал шаг ко мне. И в этот момент вся аудитория содрогнулась. Потолок над нами и пол под ногами пошли трещинами. И я увидел, как огромный кусок бетонного пола вместе с несколькими рядами парт и дюжиной кричащих студентов начал медленно, но неотвратимо отрываться от здания. И подниматься вверх. К черной, беззвездной дыре в небе.

На центральной площади Академии царил обычный полуденный хаос. Студенты спешили на лекции, сидели на траве с датападами, смеялись, флиртовали. Обычный день в храме знаний.

Когда солнце погасло, все замерли. Тысячи голов одновременно повернулись к небу. И тысячи ртов открылись в беззвучном крике.

Тишину разорвал нечеловеческий, скрежещущий вой, который шел, казалось, отовсюду и ниоткуда. Словно сама ткань мироздания рвалась по швам.

Фонтан в центре площади, гордость Академии, вдруг вздрогнул. Его мраморные херувимы ожили, обламываясь от своих креплений. С протяжным стоном их вырвало из постамента. Они полетели вверх, к пустоте.

Земля под ногами начала терять свою твердость. Кто-то закричал, когда его ноги провалились в асфальт по щиколотку, словно в зыбучие пески. Кто-то, наоборот, был подхвачен невесомостью и подлетел на несколько метров, не в силах опуститься обратно.

Люди бежали. Но куда бежать, когда сам мир сходит с ума? Деревья вырывало с корнями, и они летели в небо. Озеро в парке вскипело. Вода поднялась гигантским столбом, превращаясь в пар и лед одновременно.

Статуя основателя Академии, стоявшая у главного входа, ожила. Она не двигалась. Она просто… смотрела. Ее каменные глаза, казалось, наполнились живым ужасом. А потом она начала плакать. Из глазниц текли не слезы, а густая черная смола.

Законы физики больше не действовали. Здесь правил хаос. И этот хаос пришел за ними всеми.

Ректор Маргарита Дмитриевна Северова стояла у панорамного окна своего кабинета на вершине административной башни. Она видела все. И ее лицо было белым, как мраморные плиты на площади.

— Это… — прошептала она. Ее пальцы до боли впились в подоконник. — Это что же…

Она видела, как часть восточного крыла факультета Управления, где находилась аудитория триста семь, просто откололась от основного здания. Как гигантский кусок айсберга. Этот многотонный обломок, унося с собой кричащих, цепляющихся за жизнь людей, медленно поплыл вверх.

Ее коммуникатор разрывался от панических вызовов. Начальник охраны, декан факультета, мэр города. Она не отвечала. Что она могла им сказать? «Простите, у нас тут небольшой апокалипсис, вызванный разборками аристократических кланов? Скоро все закончится. Возможно».

Она нажала на кнопку тревоги. Сирены по всей Академии завыли, их голос был жалок и бессилен на фоне скрежета рвущейся реальности.

— Страхов… Ветров… — прошипела она, и в ее голосе зазвенела ледяная, бессильная ярость. — Если я выживу… я вас уничтожу. Всех. До седьмого колена.

Граф Борис Страхов со своим элитным отрядом «Дети Логоса» уже был на подходе к факультету Управления. Они двигались быстро и слаженно, как призраки. Их целью была аудитория триста семь. Их задачей — взять Ветрова. Живым или мертвым.

Когда реальность начала трещать по швам, они как раз пересекали мост через академическое озеро.

Мост не рухнул. Он просто… изогнулся. Как резиновый. Металл и бетон потекли, словно воск. «Соколы», элита, закаленные в десятках боев Одаренные, потеряли равновесие. Их швыряло из стороны в сторону, как кегли.

— Что за?.. — граф Страхов удержался на ногах, активировав свой Дар. Вокруг него вспыхнул покров. Но… как-то странно тускло.

Озеро под ними вздыбилось. Из его глубин, из мутной воды, поднялись… тени. Сплетения тьмы и водорослей, они приняли человекоподобную форму…. Десятки, сотни. Они потянулись к людям своими призрачными руками.

— Назад! — заорал Страхов своим людям.

Коготь, командир уцелевших «Клинков Дракона», вел своих людей через технические тоннели под академией. Они уже почти подошли к главному серверному узлу.

И тут стены тоннеля пошли волнами. Бетон стал мягким, как глина. Пол под ногами превратился в вязкую трясину.

— Какого?!. — один из «клинков» провалился по колено. Его товарищи пытались его вытащить, но их тоже засасывало.

Коготь видел, как из стен начинают проступать… лица. Искаженные болью, беззвучно кричащие. Они смотрели на него.

Он развернулся и бросился бежать. Он был воином. Он не боялся смерти в бою. Но это… это было нечто другое. Это был кошмар, ставший реальностью. Его самурайская честь не предусматривала инструкций по борьбе с ожившими стенами.

Он бежал, не оглядываясь, оставляя своих людей на съедение этому бетонному аду…

Кира и Лена как раз выходили из общежития, направляясь в библиотеку. Лена весело болтала о предстоящих экзаменах и о том, какой наряд выбрать для студенческой вечеринки. Кира же… отвечала рассеянно и выглядела… невеселой.

Когда мир вокруг содрогнулся, они инстинктивно прижались друг к другу.

— Что это? Землетрясение? — Лена испуганно посмотрела на дрожащее здание общежития.

Но это было не землетрясение. Земля под их ногами вдруг задрожала. Они почувствовали толчок снизу, словно гигантская невидимая рука подбросила их вверх.

Газон перед общежитием, вместе с клумбами, скамейками и парой деревьев, оторвался от земли. Медленно, величественно он поплыл вверх, как гигантский