Протокол: Новый Архимаг 5.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

умный и очень безрассудный решил поиграть со спичками рядом с пороховой бочкой, — ответил Соколов. — Сейчас это неважно. Важно то, что мы можем попытаться это остановить. Или хотя бы замедлить. Вы в своем кабинете?

— Да.

— Отлично. Слушайте мои инструкции. Точно и без вопросов. Екатерина Васильевна будет меня поправлять, если я что-то напутаю.

— Я буду поправлять тебя, Савелий, потому что ты всегда все путаешь! — снова раздался голос Морозовой. — Особенно когда дело касается точных настроек!

— Сейчас же подсоединитесь к главному терминалу управления энергосистемой Академии, — скомандовал Соколов. — Мы выведем вам на экран коды доступа. Вам нужно перенаправить всю энергию с резервных генераторов на спектрографические излучатели в главной обсерватории.

— Но это обесточит половину кампуса! — возразила ректор.

— Лучше обесточенный кампус, чем мертвый кампус! — отрезал Соколов. — Быстрее, Маргарита Дмитриевна!

Ректор, забыв про свой статус, бросилась к терминалу. На экране уже мерцали строки кода. Она ввела пароли, ее пальцы летали над сенсорной клавиатурой.

— Готово. Что дальше?

— Теперь самое сложное. Вам нужно откалибровать излучатели на определенную частоту. Я продиктую параметры. Ошибка в одну сотую герца — и мы превратим Академию в гигантскую микроволновку.

Следующие десять минут превратились в безумный марафон. Ректор, следуя инструкциям Соколова и едким комментариям Морозовой, перенастраивала системы, о существовании которых даже не подозревала. Она чувствовала себя не ректором, а простым лаборантом, выполняющим приказы двух гениальных, но невыносимых ученых.

— … нет, не тот контур, идиотка! Левее! — кричала в динамике Морозова.

— Екатерина, будьте повежливее с ректором! Она и так на грани нервного срыва! — пытался урезонить ее Соколов.

— Если она сейчас нажмет не ту кнопку, то нервный срыв будет у всего города! Потому что от него останется только дымящаяся воронка!

Наконец, все было готово.

— Активируйте, — сказал Соколов.

Ректор нажала на большую красную кнопку. По всему зданию прошла легкая вибрация. Она подбежала к окну.

Из купола главной обсерватории, которая находилась на соседнем холме, ударил тонкий, почти невидимый луч света. Он был не ярким, а каким-то… призрачным. Он пронзил черный купол над Академией.

И купол… дрогнул. Его иссиня-черная поверхность пошла рябью, как вода от брошенного камня. Твари внизу, на площади, которые до этого рвали на части все, что движется, замерли. Некоторые из них начали дымиться, словно их коснулось что-то губительное.

— Сработало… — выдохнула ректор.

— Это лишь временная мера, — предупредил Соколов. — Мы ослабили ее. Но не уничтожили. Мы выиграли вам немного времени. Мы уже на подлете. Будем через пятнадцать минут. Держитесь.

Связь прервалась.

Ректор тяжело опустилась в кресло. Она была измотана, но в ее душе снова затеплилась надежда.

Она подняла взгляд. И увидела, что зачарованная дверь в ее кабинет, сделанная из тысячелетнего дуба и укрепленная десятками защитных рун, мелко дрожит. Снаружи раздавались глухие, тяжелые удары.

Кто-то пытался войти. Кто-то очень сильный. И очень настойчивый.

Дверь затрещала. На ее поверхности появилась первая трещина.

Сеня

Лед разлетелся на тысячи осколков. Звон стоял такой, будто разбилась гигантская хрустальная люстра. Тени хлынули внутрь. Их было не меньше дюжины. Они двигались беззвучно, как кошмар, обретший плоть. Безглазые, когтистые, они текли по бетону, устремляясь к ближайшей живой душе.

Студенты закричали. Но крики застревали в горле. В этой ватной тишине паника была немой, но от этого еще более жуткой.

— Техномаги, шокер! — мой голос прозвучал резко, разрывая оцепенение.

Два парня, которые до этого лихорадочно мастерили свое оружие, вскочили на ноги. Один держал самодельное устройство, похожее на гибрид пылесоса и бластера. Другой — катушку с проводом. Они направили свой «электрошокер» на ближайшую тень.

Раздался сухой треск. Синий электрический разряд ударил в теневого пса. Тварь не взорвалась. Она задергалась, ее контуры пошли рябью. На мгновение она стала почти прозрачной, а затем снова сгустилась.

— Оно их не убивает! — крикнул один из техномагов. — Только замедляет!

— Алхимик, твой выход! — скомандовал я.

Девушка, которая до этого колдовала над колбами, выскочила вперед. Она швырнула в гущу теней два небольших стеклянных шарика. Они разбились с тихим звоном. И в следующую секунду взорвались ослепительной вспышкой магниевого света.

Тени взвыли. На этот раз я услышал их — высокий, режущий уши визг. Свет обжигал их, заставлял корчиться и отступать. Несколько тварей, попавших в самый эпицентр вспышки, просто испарились, оставив после себя лишь легкий дымок.

— Работает! — крикнула девушка-алхимик, ее лицо было бледным, но решительным. — У меня еще три таких!

Остальные студенты, воодушевленные этим успехом, тоже вступили в бой. Те, у кого были артефакты, стреляли. Остальные отбивались обломками арматуры. Это была отчаянная, хаотичная битва за выживание.

Тимур Кайлов, который до этого пытался лизнуть ледяную стену, вдруг подсобрался. Он увидел, как одна из теневых змей подбирается к раненой девушке. Его лицо исказилось. Но не от страха. От какого-то детского, праведного негодования.

— Ложка — это порядок! А ты — хаос! Нельзя! — заорал он.

Он достал свою серебряную ложку. И с криком «За бабочек!» швырнул ее в тень.

Ложка, сверкнув в свете магических вспышек, пролетела сквозь тень, не причинив ей вреда. И с жалким звяканьем ударилась о бетон. Но сам факт этого безумного поступка, кажется, сбил тварь с толку. Она на мгновение замерла, словно пытаясь понять, что за блестящая штука только что пролетела сквозь ее нематериальное тело. Этой секунды хватило. Один из боевых магов ударил по ней огненным шаром.

Я сражался в первых рядах. У меня не было Дара. Но у меня был симбиот. У меня были наноботы. Мои кулаки, усиленные их мощью, били с силой отбойного молотка. Не знаю, что Алиса сделала… покрыла мои кулаки неким особым составом? Способным взаимодействовать к темной пакостью?

Тени не были физическими объектами, но мои кулаки наносили им урон. Каждое попадание заставляло их визжать и отступать.

Но их было слишком много. На место одной уничтоженной твари приходили две новые. Они лезли из всех щелей, капали с неба, выползали из трещин в бетоне. Борис Страхов, истративший почти всю свою энергию на ледяную стену, отбивался из последних сил. Его лицо было серым от усталости.

Мы были в ловушке. Нас медленно, но верно теснили к краю нашего летающего острова.

И в этот момент небо… пронзил тонкий, призрачный луч.

Он шел откуда-то снизу, из центра Академии. Он ударил в черный купол над нами. И купол дрогнул.

Луч не сжигал. Он… очищал. В его свете черная дыра в небе стала казаться менее плотной, менее зловещей. Тени, которые до этого перли на нас, как обезумевшая толпа, остановились. Они взвыли, зашипели, словно на них вылили кислоту.