"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

С катаной в руке прокладываю путь к Адриэлю. Взвизгиваю от счастья, когда обезглавливаю еще двоих нечистей. Наслаждаюсь тем фактом, что я не так бесполезна в этой битве, как опасалась. Слышу, как кто-то выкрикивает в мой адрес «выпендрежница», и, обернувшись, вижу улыбающегося Эноха. Вздрагиваю, а затем хихикаю, когда волк-оборотень случайно врезается в него, почти сбивая с ног. Оборотень возвращается, облизывает Эноха и убегает, чтобы продолжить драку.

Золотисто-красные глаза смотрят на меня из-за спин охранников, и легкость, которую я испытывала, встретившись со своими Избранными, покидает меня. Все, на чем я могу сосредоточиться, – Адриэль. Мне надо пробиться к нему. Я хочу, чтобы ему было больно, очень больно, чтобы он почувствовал хотя бы толику страданий, которые обрушил на других. Хочу стереть с его лица эту долбаную ухмылку, хочу оторвать ему голову. И хочу наконец снять этот гребаный ошейник.

Уклоняюсь влево, чтобы избежать когтей, катаной выбиваю меч охранника, нацеленный мне в грудь. Торрез сражается рядом. Меня атакуют сразу три ламии, и Адриэль, кажется, больше не заинтересован в том, чтобы сохранить мне жизнь. Думаю, он оставил надежду быть отмеченным и просто хочет убраться из тронного зала живым.

Шансов у него мало. Все двери перекрыты суперами, готовыми убить его, он сам загнал себя в угол. Хочу крикнуть ламиям, которые все еще сражаются, чтобы они не отдавали свою жизнь за этого мудака – непохоже, что он сделал бы для них то же самое, – но в этом нет смысла. Они все одержимы желанием защитить психа любой ценой.

Один из охранников превращается в пепел, когда я перерезаю ему горло, и рядом с Адриэлем остаются всего двое.

От напряжения, с которым мне приходится отбиваться от их ударов, из меня вырывается утробный звук. Металл наших мечей звенит. Я отклоняюсь назад, насколько это возможно, когда они направляют на меня свои катаны, и пользуюсь случаем, чтобы ударить одного из них по колену. Он вскрикивает от боли и падает, и я атакую последнего охранника. Его клинок ищет место, куда можно вонзиться, но не встречу с металлом моего клинка. В другое время я бы оценила мастерство ламии, его технику и изящество, но не сейчас. Я вращаюсь, уклоняюсь и наношу удары, мне все равно, насколько хорош этот говнюк, мне нужно, чтобы он убрался на хрен с моего пути, рассыпался пеплом.

Мне повезло, что на этом пятачке недостаточно места для полноценных маневров, это спасает мою задницу. Целюсь охраннику в ноги, но он блокирует удар. Поворачиваюсь и касаюсь его руки кончиком меча, когда он поднимает свою катану, чтобы ударить меня. Ощущение того, что мой клинок, чувствуя близость цели, заряжает меня энергией, подталкивает атаковать сильнее.

На нас налетает волк, одержавший верх в другой схватке. Охранник замахивается на него, явно не понимая, что, отвлекшись от меня, совершает роковую ошибку. Через три секунды я сношу ему голову, и путь к Адриэлю свободен.

Глава 25

Кто-то зовет меня, но в голосе нет ни паники, ни намека на предупреждение. Я не знаю, кто это, но он может подождать. Больше всего я боюсь потерять Адриэля из виду. В руках у него меч, и он бросается на волка, который пытается напасть. Волк взвизгивает от боли, но быстро умолкает, получив от Адриэля смертельный удар.

Делаю еще один шаг к Адриэлю, как вдруг спину пронзает острая боль. Она начинается в плече и быстро распространяется по позвоночнику. Шиплю и разворачиваюсь, держа меч наготове, чтобы разделаться с ублюдком, который вздумал размахивать когтями у меня за спиной, но тут же теряюсь от того, что вижу. Спиной ко мне стоит Лахлан. Он, видимо, сражался с охранником, которого я ранила под колено. Из спины дяди торчит кончик лезвия, и дядя выглядит так, словно держится за меч, а охранник пытается вытащить клинок. Я мгновенно подлетаю и одним ударом отсекаю голову ламии, его тело оседает, превращаясь в серое облако.

Смотрю на Лахлана и пытаюсь понять, что только что произошло. Он опускает взгляд на рукоятку, торчащую из груди, затем изумрудные глаза встречаются с моими. На лице появляется выражение облегчения, и я изо всех сил пытаюсь подхватить его, когда он начинает падать.

– Я хотел остановить эту тварь, – говорит Лахлан. – Моя магия ослабла, но я должен был его остановить…

Мы стоим на коленях друг перед другом. У Лахлана сильное кровотечение, и я не уверена, где к нему можно прикоснуться, чтобы не вызвать боль. Меня охватывает шок, когда я понимаю, что удар был нанесен не в грудь, как мне показалось изначально. Рана начинается в верхней части плеча и тянется вниз, откуда сейчас торчит меч.

Твою мать, Лахлан только что спас мне жизнь?

Он протягивает руку и дергает за рукоять меча. Раздается странный чавкающий звук, который выводит меня из оцепенения и заставляет действовать. Роняю катану и разрываю свой свитер. Собираю ткань в комок и прижимаю к плечу Лахлана. Он пытается вытащить из себя меч, но я убираю его руку.

– Перестань, не вытаскивай, пока я не найду того, кто сможет исцелить тебя. – В голове проносятся воспоминания о том, как я безуспешно пыталась вылечить Кигана, и зову Райкера. Он был рядом со мной, но теперь понятия не имею, куда он делся. Кровь быстро пропитывает ткань, и дыхание Лахлана начинает сбиваться. Черт, черт, черт, черт! Я снова зову Райкера, Лахлан сжимает рукоять меча, и я паникую еще больше.

– Перестань! – кричу на него, от страха мой голос дрожит, а сердце бьется чаще. – Я не могу тебя исцелить из-за этой хрени. – Тяну за ошейник и кричу от беспомощности.

Райкера нигде не видно. Зову Нэша, но мой душераздирающий вопль заглушается шумом драки, и я пытаюсь покрепче прижать Лахлана к себе. Он стонет, и разочарование обжигает мне горло и глаза.

– Черт, прости. Просто потерпи, ладно? – успокаиваю его и лихорадочно оглядываюсь по сторонам. Снова зову Нэша, но ни хрена не вижу сквозь мельтешение – волки и ламии вокруг нас изо всех сил стараются убить друг друга. С самого начала этой заварухи я не прибегала к магии – старалась сберечь силы до боя с Адриэлем, но Лахлан истекает кровью у меня на руках, а помощи, похоже, не дождаться.

Зажмуриваюсь и призываю Целительную магию – и тут же меня пронзает вспышка боли. Неожиданно холодная влажная рука касается моего лица, и я открываю глаза, потрясенная этим ощущением. Ладонь Лахлана ложится на мою щеку, его взгляд полон решимости.

– Нет, – хрипит он, и струйка крови вытекает из его рта. – Оставь меня. Я хочу умереть. – Мой взгляд мечется от чудовищной раны к его глазам, и я не знаю, что мне делать. Дядя, должно быть, видит сомнение в моем взгляде и одаривает меня ободряющей улыбкой. – Оставь меня, – говорит он, и по его щекам медленно текут слезы. – Отпусти…

Мгновение смотрю на Лахлана умоляющим взглядом и медленно вытаскиваю меч из груди. Он резко вдыхает ртом, когда лезвие выходит из его тела, но в этом вдохе нет боли – только надежда. Осторожно кладу его на спину и убираю слипшиеся темные волосы с лица.

– Отпустила, – говорю я ему, и он смотрит на меня совершенно безмятежно. – Передай Кигану привет, – шепчу очень тихо, и его губы растягиваются в легкой улыбке.

– Обязательно, – долетает ответ.

Тело Лахлана расслабляется, душа покидает его. Мгновение смотрю в умиротворенное лицо и пытаюсь осознать, что только что произошло. У нас с ним были не лучшие отношения. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь понять до конца, почему он сломался, но когда я закрываю ладонью его глаза, я надеюсь, что он обретет покой там, куда попадет. Поднимаю с пола катану, а в другую руку беру меч, проткнувший Лахлана. На лезвии все еще кровь моего дяди, и я тупо смотрю на красно-черные пятна.

Трясу головой и снова пробираюсь к тому месту, где в последний раз видела Адриэля. Вокруг меня кучки пепла, хаос, кажется, начинает утихать, и, хотя битва