"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

выпечки – от пресных булочек к жаркому до… а вот названия этому кондитерскому изобилию ни Гринвуд, ни тем более Матвеев не знали. Да и черт с ним! Потому как вкусно было изумительно, так, что буквально трещало за ушами.

И тогда Степан, развалившись в том самом кресле, – в каминной комнате, – что со временем стало излюбленным местом для размышлений и краткого отдыха, с чашкой кофе – уж его-то он не доверял варить никому из прислуги, – притворно вздыхал:

«Пожалуй, несколько месяцев такого рациона, и о талии можно будет только вспоминать. Мучное и мясо. Жиры и углеводы. Овощи – одно название что гарнир. Его как бы не меньше, чем основного блюда. Дикари-с. Никакой утонченности».

Первое мнение, как ни странно, оказалось ошибочным. Ритм жизни, избранный Степаном, постоянные поездки на специально купленном велосипеде в Питлохри – все вело к зверскому аппетиту и пока никак не отразилось на фигуре. Джентльмен из общества оставался таковым даже на краю местной географии.

* * *

Восстановление висковарни неожиданно застопорилось по банальной причине: ни в окружающих деревнях, ни в Питлохри не нашлось специалиста, способного заменить изношенные трубки перегонных кубов, не говоря уже о том, чтобы изготовить новый перегонный куб. После длительных расспросов выяснилось, что ближайший мастер решения подобных проблем живет в Данди.

О нем рассказал вернувшийся из деловой поездки мистер Драммонд, владелец магазина «сложной бытовой техники», где Матвеев купил за последние две недели почти все необходимое – от велосипеда до электрических лампочек. По словам почтенного торговца, именно в мастерской Сирила Каррика собирались приемники по схеме Филипса и ремонтировалось все, что могло внезапно сломаться в окрестных поместьях и деревнях. Пятидесятилетний, но еще крепкий на вид, чем-то похожий на гриб-боровик из советского мультфильма, Драммонд с радостью согласился рассказать сэру Майклу об этом «удивительном человеке».

– Таких успешных, несмотря ни на что, людей, как мистер Каррик, не сыскать в округе! Его у нас многие знают, хоть он нам и не совсем земляк. Ну, родился он в Данди. Папаша его – как в отставку с флота вышел, домик прикупил в наших краях, хозяйством обзавелся, женился. Правда, кроме Сирила, бог больше детей не дал, да и то сказать, жена его через пару лет померла от простуды. Ну, ничего… мальчишка-то вырос смышленый. Сам смог поступить в Эдинбургский университет и окончил его аккурат в четырнадцатом году. На инженера выучился, а стал лейтенантом в пехотном полку. Через два с половиной года вернулся капитаном. Правда, на одной ноге – не повезло. На Сомме оставил… кхе-кхе. Да и я оттуда пару дырок в требухе привез. Впрочем, речь не об этом. Отец его, старый Каррик, к тому времени уже помер, но оставил неплохое наследство – как раз на мастерскую хватило. Сирил оказался не только с головой, но и с руками – брался за ремонт всего подряд, от патефонов до тракторов. Это сейчас у него не одна мастерская: автомобильная, радио и еще несколько… А в двадцатом начал он с одного сарайчика на окраине. Без электричества, без отопления, без ноги… Первым делом протез себе соорудил – загляденье! Ни за что, если не знаешь, от живой ноги не отличишь. Разве что прихрамывает немного.

* * *

В конце концов – «А почему бы, собственно, нет?» – Степан совсем уже собрался отправиться в Данди, хоть это был и не близкий путь. То есть на автомобиле или поездом – сущая безделица. А если на «таратайке» до ближайшего вокзала, – «И где он тот вокзал?» – и только потом «по чугунке»? Но нет худа без добра. Не успел Степан выяснить насчет двуколки, как навстречу ему прямо по гравийной дороге, соединявшей в этих местах все основные центры цивилизации, легкой рысью… Нет, не амазонка, разумеется, – амазонки это так тривиально, – сама Диана-охотница во всей прелести вечной юности и неувядающей красы. И что за дело, что не на своих двоих, что без лука и не в полупрозрачной тунике, спустившейся нечаянно с левой, скажем, груди?!

Она была прекрасна, и это, конечно же, была именно она – Всадница, а все остальное дорисовало воображение Матвеева, вспыхнувшее, словно высушенная засухой степь.

– Артемида! – воскликнул пораженный «чудным видением» Степан.

– Фиона, – осаживая скакуна, удивленно произнесла девушка.

Глаза ее распахнулись, и Степана с головой накрыло волной разогретого солнечным жаром меда. Или он попал под золотой водопад?

– Разрешите представиться, – все-таки и Гринвуд, и Матвеев были одинаково хорошо – хоть и в разном стиле – воспитаны. – Майкл Гринвуд, к вашим услугам.

Растерянность, замешательство, оторопь, сердцебиение и прочие всем известные симптомы – это как водится, но «выдрессированное» тело Гринвуда все сделало само и притом в лучшем виде: сдержанный поклон, улыбка, открытый взгляд. И голос, что характерно, не дрогнул. И вообще…

– Фиона Таммел… А вы новый хозяин поместья Бойдов?

– Я?.. Бойдов? Ах, да. Да, разумеется. Хозяин. Поместья. Бойдов.

– Значит, это вы, сэр, подглядываете за мной во время верховых прогулок?

Ну, вот как они – имея в виду особ женского пола – умудряются одним каким-нибудь, казалось бы, совершенно невинным словечком поставить вполне уверенного в себе мужчину в самое неловкое положение, какое он только может вообразить?

– Полагаю, то, чем я занимаюсь, называется как-то иначе, – возразил Степан, постепенно приходя в себя. – Ведь это не то же самое, что подглядывать во время купания?

– Подглядывайте, – беззаботно пожала плечами мисс Таммел. – Там, где я купаюсь, я одета в купальный костюм.

– Надеюсь, – осторожно сказал Степан, боясь неверным словом разрушить чудо понимания, возникшее вдруг между двумя едва знакомыми людьми. – Вы не купаетесь в озере… Воспаление легких гарантировано всякому…

– Нет, – перебила его с улыбкой на губах Фиона, – обычно я купаюсь в Италии или на Лазурном Берегу.

– В Италии… – задумчиво повторил за Фионой Степан. – Дайте подумать… – и сымпровизировал шутливо «высоким штилем»:

И Вы не томитесь, Прекрасная Дама,

В развалинах башни старинной,

Той, что стоит на вершине высокой горы,

Чьи склоны крутые украсил

Шотландского вереска пурпур?

Кажется, ему удалось очень хорошо сымитировать разочарование, но Фиону он этим обманул вряд ли. Девушка не могла не понимать, что он уже оценил ее лошадь по достоинству, даже если и не был большим знатоком верховых лошадей. Однако Майкл Гринвуд в таких вещах разбирался достаточно, чтобы догадаться: о скудости средств речь в данном случае не идет.

– Нет, – еще шире улыбнулась Фиона, выслушав тираду, намекающую на всем хорошо известную бедность древней Шотландии. – Нет, –