"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

– Д-ден-нь… р-рож-жден-ния… – выдавила она из себя, отпуская на волю слезы и боль.

– Что? У кого? – не понял Виктор.

– Мне… сегодня… «там»… сорок…

… Мама… сирень… Двадцать восьмое мая…

«Олег вспомнил… Я сама замоталась… и Жаннет…»

А слезы текли и текли…

Глава 9

Дуб и чертополох

Пожалуй, вряд ли найдется на свете занятие проще, – если уж втемяшится в башку такая блажь, – чем наводить порядок в безлюдном хозяйстве, ранее тебе не принадлежавшем. Не связывают условности и традиции. Никто не стоит за плечом и не сопит укоризненно, подразумевая, что «при старом хозяине» было лучше. Нет вечного, как полусуточные приливы Ферт-о-Форта, стариковского шепота за спиной – «по миру пойдем с новыми порядками. Не та нынче молодежь, да и что с него, англичанина, взять?!»

Такое положение дел не то, чтобы радовало Майкла Гринвуда, а вместе с ним и Степана, но значительно облегчало задачу полноценного вступления во владение. Да и обнаруженные поблизости от поместья горные – форелевые – речушки, питавшие «Лох-чего-то-там», восприняты были с благодарностью как полноценный дар небес. Или хотя бы в качестве приятного бонуса к библиотеке и висковарне. В следующий приезд сюда, – а когда он будет, следующий? – стоило озаботиться снастями и снаряжением, ибо в этой глуши приобрести их – несбыточная мечта.

Однако если взглянуть на все это с другой стороны, то еще лучше рассуждать о наведении порядка в новом «дворянском гнезде», сидя в глубоком кресле у камина. Глубоком и жестком, несмотря на несколько подушек, подложенных на сиденье. И не абы как сидя, а в точном соответствии со сладкими фантазиями о «старой доброй Англии». То есть с большим графином (пинты на три, не меньше) «неженатого» пятидесятилетнего виски и новеньким хумидором из белизского кедра, полным отборных сигар Partagas.

Степан и сам не знал, почему выбрал именно этот сорт. Мало ли в мире хороших сигар? Но, наверное, проскочили какие-то ассоциации с безденежной молодостью, когда по карману начинающему преподавателю были лишь крепкие и сладковатые кубинские сигареты. Были, разумеется, и сигары, скатанные – по рассказам очевидцев – на широких бедрах юными мулатками острова Свободы. Эти сигары – именно Partagas, продававшиеся в киосках «Союзпечати» по сорок копеек за штуку, – дорогое удовольствие для редких пижонов.

Яркие воспоминания молодости, будь они неладны! Цвета и запахи – как вспышки стробоскопа – наотмашь бьющие по нервам. А вот виски в «там и тогда» не было. Никакого. Лишь коллеги – счастливчики, командированные в «забугорье», привозили нечто вроде «Белой лошади» или «Черного кота». Дешевого, надо отметить, пойла, а иное было просто недоступно с учетом невеликих инвалютных суточных. Но «у советских собственная гордость»… и хорошим тоном считалось, дружно уговорив в очередной раз пузырек «ячменного самогона», притворно удивляться: «как они там эту гадость пьют?»

Здесь все иначе. Этот виски великолепен без преувеличений. Дымный, торфяно-дубовый аромат, казалось, пропитал за несколько дней все окружающие Матвеева предметы. Но виски – и это главное – не подменял собой событий жизни, а лишь придавал им особый вкус, как маленькая щепотка специй делает обыденное блюдо запоминающимся.

За неделю графин потерял не более трети своего содержимого, ибо важен не результат, а процесс. На второй день, после визита в один из пабов Питлохри, Степан попытался, по старинной шотландской традиции, совместить употребление виски с местным некрепким элем, специально сваренным для запивания ячменного нектара, но быстро отказался от этой затеи. Такой «секс для нищих» его не прельщал и как-то мало сочетался с неспешными размышлениями в кресле у камина.

«Кстати о птичках… И что мне прикажете делать с этим приютом самогонщиков? Бросить все и заняться спаиванием населения страны исторического противника? Я скорее сам, от одних только дегустаций, „белку“ заполучу. По-шотландски рыжую и с „хвостиком“ как у какого-нибудь местного национального героя Конана МакПофигу. Или рыжая все-таки по-ирландски?» – Степан в очередной раз начал клевать носом, и перед его закрывающимися глазами завели хоровод рыжие и черные белочки, все как одна в килтах и с пледами через плечо. Некоторые из белочек как по команде прикладывались к бутылочкам темного стекла, другие же ритмично и воинственно потрясали маленькими, но не переставшими быть от этого двуручными, мечами-клейморами.

«Фу, привидится же такое! – Матвеев широко и вкусно зевнул, потянулся до хруста в костях, пригладил пятерней растрепавшуюся шевелюру, – к парикмахеру, что ли, сходить, а то за всеми хлопотами обрастаю на манер дикобраза…» – и пошел из каминной в кухню, сварить кофе и «наловить» чего-нибудь перекусить. Вернувшись с кофейником и тарелкой бутербродов, в который раз начал перечитывать составляемый им список планируемых мероприятий по восстановлению исконных местных промыслов в отдельно взятом поместье.

Стоит сказать, что не на последнем месте в рассуждениях Матвеева «о пользе национального шотландского пьянства» стоял прагматический расчет: собственность должна приносить доход, ибо расходы намечались нешуточные. Для реализации выработанной в Арденнах стратегии необходим целый арсенал разнообразных средств, в первую очередь – денежных. Подписывая очередной чек или раскрывая бумажник, Степан с усмешкой говорил про себя: «Бабло побеждает зло». Этот ернический лозунг начала двадцать первого века пришелся вполне ко двору в конце первой трети века двадцатого. Но, учитывая неизбывность зла под солнцем, добыча денег превращалась в наполнение бочки Данаид. Несмотря на кажущуюся, в таком свете, бесперспективность любых телодвижений, Степан понимал, что выбор невелик – либо взбить сметану, либо утонуть. Последнее представлялось невозможным в силу убеждений, обязательств перед друзьями, да мало ли чего еще.

– Невозможно – и точка!

Слегка беспокоило Степана отсутствие однозначной реакции сэра Энтони на его отчет о поездке в Голландию. Да что там однозначной – никакой реакции не последовало, кроме дежурного: «Спасибо за проделанную работу. Если вы нам понадобитесь, господин Гринвуд, сэр, мы найдем способ с вами связаться. На ваш счет переведена скромная компенсация за потраченное время и силы». То есть, выражаясь простым языком: «На тебе денежный эквивалент газетного гонорара и снова прячься под камень, из-под которого вылез, до лучших времен».

Хорошо еще, что статью о Чехословакии приняли в печать практически в авторской редакции, а сумма, выплаченная за нее, превзошла самые смелые ожидания. Незабываемый сон с участием лорда Ротермира оказался не «в руку». Мистер Крэнфилд еще раз подтвердил редакционное задание на статьи о Польше и прибалтийских лимитрофах, лишь волею случая получивших статус независимых государств. Если бы не это, то можно подумать, что вокруг Майкла Гринвуда начинает образовываться разреженное пространство, грозящее перерасти в вакуум, и тогда…