Монтао. Легенда о монахе - Даниил Галкин

Монах усмехнулся:

— Лучше этого не проверять, я думаю. Так где твои люди?

— Ваши, Тадао! Они ждут на улице.

Приоткрыв дверь, монах осторожно, но не без любопытства, высунул голову наружу.

Около дома, в грязи между лужами, выстроилась дюжина простых крестьян. Среди них были и старики, и женщины, и калеки. Кто-то взял с собой меч, кто-то довольствовался вилами, серпом, или молотилом. А кто-то и просто дубиной, найденной в лесу. В грязных рваных обносках, или одежде поприличнее, все они терпеливо стояли и смотрели на появившуюся в приоткрытых дверях голову.

Сделав глубокий вдох и такой же глубокий выдох, Тадао шагнул наружу. Люди замерли в ожидании. Камори незаметно проскочил позади «защитника» и стал в общий строй. Повисла гробовая тишина.

«Предводитель поневоле» внимательно осмотрел каждого и почесал затылок:

— Что ж… Мы можем избежать боя, если быстро погрузим вещи на телеги и уедем в более безопасные места, куда ещё не добралась вормоловская стая. В противном случае, как бы ни закончилась наша следующая встреча с бандитами, о спокойной жизни можно будет забыть.

Народ начал переглядываться и шептаться. Фермер растерянно ловил недовольные взгляды в свою сторону. Одна женщина даже развернулась и собралась уйти. Наконец из толпы шагнул вперёд седой и морщинистый, как старый дуб, старик.

— Хватит с нас прогибаться! Это — наша земля! Я её пахал, я эти дома строил, а с этими людьми праздновал рождение дочери! — он говорил так же, как и Камори днём ранее. — Никуда мы не уйдём! Да и некуда! Так что, когда придут эти свиньи, либо мы их, либо они нас! А Вормолой нас просто запугивали, лжецы поганые! Так ты с нами, боец⁈

Монах кивнул:

— Камори! Раздай мечи, сколько есть. Кто умеет драться⁈ — толпа вновь зашепталась, затем из неё неуверенно поднялось несколько рук. — Ясно… Тогда слушайте! Кто-то должен следить за дорогой, с которой обычно приходят разбойники. Если заметит незваных «гостей» — подаст сигнал. Я встречу их в центре деревни, в гуще домов. Когда скомандую, нападайте на врагов со спины и боков. Так у нас будет больше шансов.

— Со спины? Да за кого ты нас держишь⁈ — возмутился всё тот же старик. — Убийство, не смотря в глаза — бесчестно! Что ты нам такое говоришь, боец⁈

— А я и не боец… Обычный монах. А вы — обычные фермеры, способные хорошо держать в руках плуг да тяпку, но никак не мечи! Мы собираемся дать бой вооружённым убийцам и грабителям, которые о чести никогда и не слышали. Хотите выжить — придётся застать их врасплох.

Часть понимающе закивала, остальные просто промолчали. Старик же гордо и показательно зашагал подальше от бесчестного, как и враг, по его мнению, сброда.

Оставшимся Тадао показал, где примерно собирается устроить засаду, и расставил людей так, чтобы их сложно было заметить. Также он раздал подаренные мечи и продемонстрировал самые простые, но эффективные, приёмы с ними. Несколько «бойцов» расположил на крышах и велел им запастись камнями. Назначил наблюдателей и сигнальных. Жители провозились до поздней ночи, а после разошлись спать. Никто не знал, когда придёт время битвы, да и состоится ли она вообще.

Но монах чувствовал, что униженная и оставленная без постоянного дохода банда решит наведаться в самое ближайшее время. А потому лёг спать в постель, положив рядом с собой оружие, что не практиковал уже очень давно.

Ночь прошла спокойно. Наступило утро. Подозрительно тихое и немного туманное. Люди были на взводе, ожидая одержать пусть и крошечную на фоне глобальной картины, но — личную победу.

Назначенный следить за дорогой стоял не смыкая глаз. Корзина с камнями уже дожидалась на крыше. Никто не отходил от своих постов далеко и надолго. Но время шло, а на горизонт был чист. К полудню жители стали поигрывать в гомоку и домино. А ещё позже разошлись работать в поле.

Тадао сидел под деревом и наблюдал за жизнью вокруг. Казалось, никто не собирался на них нападать. А что, если никакой шайки и не было? Вдруг это были сказки двух вымогателей, придуманные для устрашения жителей? Если всё так, то задерживаться в этой деревне смысла нет, ведь буквально за несколько дней он восстановил свои силы и здоровье настолько, что мог бы спокойно продолжить путь.

В слабом тумане раздалось посвистывание непонятной птицы. Это был знак! Жители заторопились обратно к домам, спешно хватая оружие. Монах нащупал на поясе меч. Проверив ещё раз, он убедился — верёвка крепко удерживает клинок в ножнах.

В начале главной, самой длинной улицы, на въезде в деревню, из туманной дымки показались фигуры людей. Тадао насчитал пару десятков силуэтов. По мере приближения можно было разглядеть, что все они одеты в разную одежду, но явно лучше бедных фермеров. Прослеживался стиль, отдававший предпочтение тёмным тонам. Быстрым шагом преодолев половину пути до центра деревни, бандиты остановились. Дорогу им преградил старик.

— О нет! — монах затаил дыхание.

Старик вскинул над головой меч и изобразил что-то вроде боевой стойки:

— Дальше нет хода трусливым собакам! — для его возраста он сумел выкрикнуть это достаточно бойко.

Из толпы головорезов вышел уже немолодой мужчина, но, судя по осанке, в хорошей физической форме. Вальяжной походкой он направился прямо к старику. Его коротко остриженная седая голова и такие же седые усы, свисавшие ниже подбородка, ярко выделялись на фоне абсолютно чёрной одежды. В левой руке он держал клинок, вложенный в деревянные ножны. Кисть правой мягко опустилась на рукоять, окрашенную в красный цвет.

Человек в чёрном не кричал, как противник, перекрывший банде дорогу, поэтому издалека услышать брошенную им фразу не представлялось возможным. Старик тоже что-то негромко произнёс в ответ, но только развеселил стриженого, заставив расхохотаться.

Прервал хохот звон металла о металл. Защитник деревни обрушил своё оружие точно на макушку врага. Но его клинок встретился с клинком противника, не успев достичь цели, и отскочил в обратном направлении.

В следующее мгновенье на землю, вместе с мечом, упала отрубленная правая рука. Из раны на плече старика забил кровавый фонтан. Он медленно, с непонимающим взглядом, развернулся на месте, лицом к центру родной деревни, словно пытаясь найти помощь или понять, что произошло. Но не успел ступить и шага, как клинок врага насквозь пронзил его спину, выйдя острым концом прямо из середины груди.

Стриженый с