Воин Мары - Александр Григорьевич Пирогов

«Ушел!» – Аспид мысленно выругался, из-за этого вонючего попрошайки он упустил свою цель.

– Ну дай чего-нибудь, добрый молодец! Боги не любят жадных, а как Мара за мной придет, я за тебя слово замолвлю, чтоб легкую кончину послала, чтоб на тризне по тебе сладкий мед рекой лился. Каждый будет вспоминать такого доброго воина, великодушие которого расстилалось на всех, даже на нищего калеку. Дай хоть гляну на тебя поближе, а то вижу плохо в последнее… Ты!!! – Нищий отпрыгнул назад. – Это ты! Никогда не забуду этот взгляд, взгляд самой смерти!

Аспид не понимал, о чем лепечет этот человек. С виду это был обычный безумец в рваных лохмотьях и с изувеченными руками.

– Это ты сделал со мной! – Он выставил вперед покалеченные руки. – А твои дружки смотрели и смеялись! Все эти годы я жил там, где свиньи побрезгуют, ел то, к чему даже черви не прикоснуться, но всегда и везде, я помнил твой взгляд и рожи твоих соратников-выродков. И вот наконец-то мы встретились! О, это еще не конец, далеко не конец! Запомни это! – Бродяга развернулся и побежал куда глаза глядят.

Что это было? Кто это странный сумасшедший и насколько он опасен? Аспид застыл на месте, не убирая ладонь с рукоятки меча. Может стоило погнаться за ним? Куда уж там, сейчас его уже не догнать, а в Черноречье очень легко затеряться. Теперь воину Мары не оставалось ничего, кроме как вернуться в избу к Рогнеде.

Странно все это, очень странно.

Глава 4

Ночь опустилась на Черноречье. Суета постепенно затихала, уставшие жители готовились ко сну, чтобы завтра вновь закружиться в деловом круговороте повседневности. Пока по реке ходят ромейские торговые суда, городище будет расти и процветать, а вот без них зачахнет меньше чем за год.

Рогнеда не могла сомкнуть глаз. Она, не отрываясь, смотрела на догоравшую лучину и думала о себе и своих спутниках. Аспид вернулся в избу еще днем, как всегда молчаливый и задумчивый. Людота же до сих пор где-то ошивается, не иначе в корчме загулял. Хммм, до утра его можно и не ждать. Еще женщину посещали думы о своей судьбе. Что ее ждет? Самый сложный вопрос, на который может ответить разве что великая прядильщица судеб.

Она повернулась на бок и задула лучину. Мягкие заячьи шкуры приятно обволакивали тело, будто бы затаскивая уставшее сознание в мир сновидений. Но все равно ей не спалось! Казалось, что кто-то за ней наблюдает, какой-то дикий зверь, смотрящий своими голодными глазами из темноты.

Странный звук, напоминавший на визг свиньи, раздался из чулана.

«Что это? Аспид же спит в горнице!» – Ее пальцы сжались, а сердце начало быстро колотиться. Встав с кровати, она медленно начала отходить. Неожиданно сзади послышалось тихое дыхание; в дверном проеме стоял Аспид с мечом в руке.

– Ты тоже это слышишь?

Рогнеда кивнула.

Осторожно подойдя к чулану, он резко дернул дверную ручку. Из темноты донесся мерзкий голосок, похожий на скрип металла. Еще мгновение — и из чулана выскочила скрюченная мелкая старушонка с длинными, напоминающими иссушенные коряги, ручками. Ее кожа была цвета трухлявого дерева, а короткие ножки прикрывало изорванное тряпье.

Увидев Аспида, нечисть громко пискнула, а затем, выскочив из чулана, с разбегу выпрыгнула в приоткрытое окно.

– А старуха говорила, что вытравила всех кикимор! Ох и прохиндейка! – Рогнеда заулыбалась.

– Прости, что твой покой твой нарушил. – Аспид только сейчас обратил внимание, что Рогнеда стоит перед ним в ночной рубашке.

– Да… все в порядке… – Она смущенно опустила голову вниз, давно забытое чувство женского стыда вдруг неожиданно вернулось. Рогнеда хотела было сказать что-то еще, но Аспид быстро выскочил в открытую дверь горницы.

Опять оставшись в одиночестве, она какое-то время с грустью смотрела на дверь, через которую ушел Аспид, а затем легла на кровать. И снова сон никак не приходил, да еще и сердце продолжало бешено колотиться! Нет, Рогнеда знала, что кикиморы твари хоть и мерзкие, но для взрослого человека достаточно безвредные, а вот новорожденного утащить могут, это да. Просто чувство того, что за ней кто-то наблюдает, никуда не пропало.

Рогнеда вспомнила, что под кроватью лежит припрятанный нож. Решив, что лучше переложить его поближе, она начала наощупь шарить по полу. Когда пальцы уже нащупали рукоятку, ладонь вдруг сковала резкая, всепроникающая боль, как будто кто-то наступил на нее сапогом. Рогнеда хотела было закричать, но чья-то рука зажала ей рот. По ощущениям это была даже не рука, а какой-то обрубок с тремя пальцами. Запах гнили и разложения резко ударил в нос. Открыв глаза, она увидела в темноте фигуру мужчины с растрепанной бородой. Затем к ее горлу прильнуло холодное железо ржавого клинка. Но это был даже не полноценный клинок, а привязанный к лишенному кисти предплечью обломок лезвия меча.

– Дернешься — убью! – прошипел незнакомец. – Ты его наложница? Уххх, хороша, потаскуха! Сейчас я разберусь с тобой, а затем и его час придет. – Он провел шершавым языком по щеке Рогнеды. – Когда ваши глаза молят о пощаде, ваша красота расцветает в полную силу. Чувствуешь этот клинок? На столько девиц и молодых и старых на нем побывало, я уже со счету сбился, поверь, я умею резать так, чтобы вы и пискнуть не успели. А когда Мара приходит, то вокруг только тишина. Тишина и спокойствие… – Из его заплывших глаз вдруг полились огромные капли слез. – Ты не подумай, я же не всегда был таким, я был веселым удалым воином, пока твой полюбовник не сделал это сделал это со мной. Он резал и смеялся, ему так нравилась кровь, что он упивался ею допьяна. Посмотри на мои руки, посмотри! Это все его работа, его и еще трех выродков! Но ничего, в эту ночь свершится моя месть, сперва я отрежу твою милую головку, а-ха-хах, а затем кину ее ему на ложе. Когда он проснется, я буду рядом, а затем начну свежевать его долго и мучительно, да так, что даже владычица смерти отвернется от этого зрелища. И свершится то, о чем я так долго мечтал — моя