Воин Мары - Александр Григорьевич Пирогов

– Не таким соплякам отправлять старого медведя в Вальгаллу. – Старик убрал меч от шеи юнца. – Хвалю за отвагу и оставляю тебя в живых.

Аспид облегченно выдохнул.

– Из тебя получится славный воин и твой меч не раз еще изопьет крови врагов, но сегодня не ты нанесешь мне последний удар. Ну, есть ли здесь еще храбрецы? Предупреждаю, – в глазах Эйнара блеснул недобрый огонек, – больше никого не пощажу.

Большинство людей у костра замешкалось и опустило глаза в землю. Все они были достойными воинами северного народа и уж точно далеко не трусами, но отринуть страх и поставить свою жизнь на кон не так просто, как кажется.

– Я обеспечу тебе место за столом рядом с могучим Тором. – Из толпы вышел уже знакомый Аспиду рыжеволосый Бьерн. Он потянулся рукой за пояс, но вдруг осознал, что свой топор он только недавно отправил прямиком в лодку корчмаря. Неловкую ситуацию исправил Сигурд, передав незадачливому другу свой меч. А вот старого Эйнара то обстоятельство, что Бьерн выскочил к нему безоружным просто вывело из себя. Он скривил морщинистое лицо в жуткой боевой гримасе, означающей, что пощады теперь точно не будет.

Сражение началось сразу же, без каких-любо прелюдий. Эйнар работал мечом и щитом, а Бьерн отбивал и уходил от атак, периодически перехватывая инициативу. Это была настоящая песня битвы, гимн не готовой признать поражение старости и берущей свое зрелости. Чего бы не делал Эйнар, на все у Бьерна был ответ. Битва в гармонии шла довольно долго, казалось, что соперники ничем не уступают друг другу, но наметанный глаз Аспида все же приметил, что движения старого воина уже не такие резкие, как в начале поединка; щит от ударов уже не стоит на месте подобно скале, а начинает потихоньку пошатываться. Бьерн наступал…

Резкий боковой удар — и щит отлетает в сторону, открывая мечу дорогу к блестящей кольчуге. Бьерн не стал терять времени и, быстро сблизившись, вонзил меч сопернику в область груди с такой силой, что кольца кольчуги полетели в разные стороны, а лезвие меча пройдя через тело вышло со стороны спины.

Старый Эйнар дрожащей рукой схватил своего недавнего соперника за плечо и приблизившись, что-то шепнул тому на ухо. Затем он рухнул на спину и жизнь покинула его старое, но еще очень крепкое тело.

Все соплеменники встали и склонили головы. Из толпы сразу же выбежали два рослых норманна; они погрузили тело на деревянные носилки и под гул боевого рога понесли к реке. Остальные последовали за ними. В погребальной лодке уже были сложены все скромные пожитки покойного: конская упряжь, набор столярных инструментов (видимо при жизни Эйнар был неплохим плотником), несколько горшков с медом и шкуры медведя и волка.

Аккуратно положив тело покойного вместе с оружием в лодку, норманны тут же отправили ее по безмятежной глади воды в последнее путешествие. В этот миг вперед вышел конунг Рагнар, он суровым взглядом своих соплеменников, а затем, выдержав мгновение, начал речь:

– Когда валькирии забирают душу погибшего в Вальгаллу, длинные речи ни к чему. Все мы знали старого Эйнара, как проверенного и закаленного воина, и то, что он не захотел встретить смерть прикованный к кровати в окружении многочисленных потомков — это его выбор. Свободный норманн всегда волен выбирать, как ему уходить, и Эйнар сделал свой выбор. Слава Эйнару!

– Слава! Слава старому Эйнару! – раздавалось со всех сторон.

Вперед вышли лучники с зажженными от огня костра стрелами. Под восторженные крики жителей Северного лагеря в воздух взлетели не менее дюжины стрел. Правда, лишь несколько вонзилось в уплывающую лодку, но и этого вполне хватило, чтобы она загорелась ярким пламенем.

Вдруг Аспид почувствовал, как слабые капли дождя начали пощипывать кожу. На небе показалась радуга.

– Смотрите, старый Эйнар идет по дороге в Вальгаллу! – указывая на небо, закричал конунг.

– В Вальгаллу! В Вальгаллу! – разом закричали все собравшиеся. Их голоса в едином порыве сотрясали воздух, и, казалось, что от такой силы земля сейчас разверзнется и поглотит все живое вокруг. Под эти неистовые крики, где-то там старый норманн брел по дороге в Вальгаллу.

***

Аспида привели в большой шатер, украшенный снаружи рунными надписями и узорами. На резном стуле, выдолбленном из пня дуба, восседал конунг Рагнар. Осматривая убранство шатра, Аспид заметил, что кроме стола, стула и стойки с оружием в углу, внутри ничего толком-то и нет. Ни награбленных с набегов богатств, ни роскоши, ни сундуков с золотом… ничего. Рагнар заметил любопытство гостя.

– Что такое? Удивляет, что в моем шатре нет несметных богатств, а в углу не лежит куча награбленного ромейского барахла? Ха, я скажу тебе почему! Когда придет время, мы уйдем отсюда. Вот так, погрузим все, что у нас есть на драккары и поплывем неважно куда: на север или юг, да хоть в бездну Нифльхейма! А здесь мы сожжем все: избы, амбары, даже медовый зал. Только этот шатер отправится с нами, и поэтому я живу в нем, чтобы всегда помнить об этом. Многие уже обустроились здесь, возвели жилища, обзавелись женами, детьми. Но при первом же кличе, они поднимутся в путешествие навстречу новым опасностям!

– Это достойный выбор.

– Это не выбор, это наша жизнь. – Пожилой конунг с интересом осматривал незваного гостя, периодически прищуриваясь, видимо, зрение вождя норманнов потихоньку начинало угасать. – А ты, значит тот, о ком говорил Торгейр? Я представлял себе кого-то покрупнее… Ладно, тем не менее он сказал, чтобы мы приняли тебя как самого дорогого гостя, поэтому отдыхай сколько хочешь, ешь и пей все с нашего стола. Тебе здесь никто не откажет в помощи.

– Благодарю тебя, мне бы только поспать до вечера, затем я отправлюсь в путь.

Конунг чуть заметно закачал головой.

– А ты не теряешь время даром, что ж, делай так, как сочтешь нужным. Торгейр будет ждать тебя на поляне, к которой ведет лесная тропинка. Мой сын Сигурд покажет тебе путь, так же он проводит тебя до своей избы, там ты отдохнешь.

Стоящий рядом с Аспидом Сигурд утвердительно кивнул. Конунг Рагнар еще раз обратился к Аспиду:

–