Воин Мары - Александр Григорьевич Пирогов

Аспид поблагодарил конунга и вышел из шатра в сопровождении Сигурда. Северный лагерь, потрясенный уходом старого Эйнара, потихоньку возвращался к прежней жизни. Но на Аспида, как и прежде, никто толком не обращал внимания, разве что женщины невзначай с интересом посматривали на внезапно объявившегося гостя.

– Вот и моя изба. – Сигурд показал на солидный дом из сруба. – Здесь ты отдохнешь и наберешься сил, а я пойду. Вечером у нас погребальная тризна по Эйнару, нужно подготовиться. Ты располагайся, чувствуй себя как дома!

Зайдя внутрь, Аспид оценил доброе убранство избы. В печи тлел огонь, на стене висела шкура тура и оружие, кровати были аккуратно заправлены шкурами и льняными одеялами. Поблагодарив Сигурда за гостеприимство, воин Мары упал на одну из кроватей, видимо, охрана ночного покоя Рогнеды все-таки вымотала его. Странно, обычно он всегда с умом расходовал силы, но это ночное бдение, да еще перед битвой со столь грозным противником, — это какое-то помешательство. Почему он тогда остался у ее ложа? Аспид и сам не мог ответить, видимо, это действительно было какое-то помутнение рассудка. Но рассказ женщины о своей жизни, его все же внутренне зацепил. Свою-то жизнь до заключения договора он не помнил, но чувствовал, что слова Рогнеды о том, что они похожи — это не просто пустой звук. Может она права, и действительно иногда намного проще отсечь нить своего прошлого, чем принять то, что есть?

Неожиданный стук в дверь отвлек Аспида от дум и заставил подняться с кровати. Он открыл дверь и увидел на пороге Сигурда в сопровождении какой-то женщины, закутанной в черный платок. Они быстро зашли внутрь.

– Извини, что отвлекаю тебя от отдыха…

Норманнка сняла платок, под которым скрывалось довольно приятное лицо с большими голубыми глазами. Ее взгляд просто впился в ничего не понимающего Аспида.

– Это Ингрид, она еще прошлой зимой потеряла мужа. Она свободная женщина, и хочет разделить с тобой ложе. У нее удивительный дар — ее ласки не отнимают силы, а лечат усталость и придают бодрость. Я оставлю вас одних…

– Подожди, – Аспид жестом остановил уходящего Сигурда, – мне ничего не нужно.

Воин Мары еще раз посмотрел на Ингрид, в глазах которой появились искры какой-то грусти. Нет, было видно, что женщина не держит зла на Аспида, скорее все понимает. Накинув черный платок, она вышла вместе с Сигурдом из избы. Последний ничего не сказал, но было видно, что отказ Аспида остался для него не понятым.

Вернувшись на кровать, он пролежал на ней с добрых пол дня, а затем, понявшись, принялся надевать снаряжение. Меч, никогда не подводивший даже в самых трудных ситуациях; шлем, не раз спасавший жизнь от коварных ударов врага; кожаный доспех, не сильно стеснявший движений и при этом так же оказывающий неплохую защиту. Это все было при нем, больше воину Мары ничего и не нужно.

Он стоял на пороге избы и смотрел на потихоньку клонившееся к закату солнце. Увидит ли он его завтра? Увидит ли еще Рогнеду? И зачем он вообще о ней думает? Ладно, сейчас надо выкинуть все ненужные мысли из головы и сделать первый шаг.

Сигурд стоял неподалеку, облокотившись на забор. Он жестом подозвал к себе Аспида, а затем, загадочно улыбаясь, указал рукой на извилистую тропинку, уходившую в лес.

– Идти тут недалеко, ты даже в темноте не собьешься. Но все же, может останешься на тризну: попьешь меда в честь старого Эйнара, послушаешь песни и гимны наших скальдов. В конце концов может пригласишь к себе на ложе Ингрид, она все еще ждет.

Но воин Мары ничего не ответил, он молча пошел в сторону леса. Сигурд только покачал головой. Бьерн заметил это и подошел к своему другу.

– Ты чего такой задумчивый?

– Просто я думал, что Торгейр убьет его, даже глазом не моргнув, а теперь я в этом уже не так уверен…

Глава 6

Голоса за спиной Аспида постепенно затихали, уступая место редкому щебетанию птиц и всепоглощающей лесной тишине. Дорожка то сужалась, то расширялась, то вообще уходила куда-то в овраги и бурелом, будто бы нарочно издеваясь. Однако, воин Мары чувствовал, что его цель где-то рядом.

За очередным оврагом начался довольно крутой подъем на холм, на вершине которого начиналась ровная земля. Камень с вырезанными рунами указывал на то, что здесь начинаются владения Торгейра. Впереди виднелись заросли деревьев, через их густую листву с трудом проникал свет заходящего солнца. Где-то там Аспида ждал старый друг.

Пробравшись через заросли, Аспид очутился на поляне, где все уже было готово к его приходу. Перед шалашом горел костерок, на котором грелся котелок с каким-то варевом, запах был довольно приятный. Чуть поодаль стоял стол, выполненный из сруба березы, и два стула. На одном из них восседал грозный норманн. Это был крепкий мужчина, уже не молодой, с проседью в длинных светлых волосах. Как и подобает берсерку, он не носил доспехов, а оголенный торс был изрисован рунами, самими большими и выделяющимися были — символ жизни, руна Альгиз (на правой груди) и символ смерти, та же руна, только перевернутая (на левой).

Лицо Торгейра светилось от счастья, будто бы он ожидал Аспида, как самого дорогого гостя. Жестом указав тому присесть на стул, он взял глиняную чарку, а затем черпаком аккуратно налил туда варево из котла. Немного отпив, он протянул чарку Аспиду, показывая, что нужно испить ее до дна. Воин Мары не стал отказываться.

Со стороны могло показаться, что два боевых товарища просто сидят и пируют на поляне, вспоминая давно минувшие дни. Только все это было без громких тостов, смеха, разговоров о битвах и женщинах. Будто они просто… немы.

Эффект от варева наступил практически сразу же. Аспид почувствовал приятную бодрость во всем теле, будто бы ему наконец-то удалось выспаться как следует. Заметив довольное выражение лица старого товарища, Торгейр заулыбался, а затем встал и пошел к стойке с оружием. В правую руку он взял меч, в левой же оказался боевой топор. Нетипичное сочетание оружия для берсерков, они редко держали по оружию в каждой руке, отдавая предпочтение мечу и щиту.