Красная земля - Тим Волков

Павлович перешел по заботливо кинутым в лужу камешкам дорогу, остановился у уже ставшей родной больницы Зарного. Сегодня решил тут поработать, устроить ревизию. А заодно и с Аглаей поболтать, успокоить словом. Переживает девка за своего мужа. Хоть и вида не подает. А потом, к вечеру, и к Анне Львовне заскочить.

Дождь поутих. Иван Павлович вдохнул полной грудью. Воздух был пропитан запахом мокрой соломы и дымом от печей, что курились в домах. Становилось холодно, особенно по ночам. По уверениям стариков, которые приметы знали хорошо, выходило, что зима нынче наступит быстро и будет лютой. А если так, то надо готовиться к тому, что работы прибавиться…

Тут тебе и лихорадки, и температура, и грипп пойдут. А еще обморожения, переломы, падения. Койки в больницах не будут пустовать. Зима всегда собирает богатый урожай.

Иван Павлович зашел в больницу, прошел по коридору. Даже сердце кольнуло от ностальгии — долго тут уже не был, с новой работой все меньше стал наведываться сюда.

— Иван Павлович? — первой его приметила Аглая.

Доктор обернулся.

— Аглая!

Изменилась девка, крепче стала, плечи расправила, уверенность чувствуется в каждом движении. Главный доктор все же теперь, а тут волей-неволей надо быть крепкой. Живот заметно вырос… А глаза красные — от долгих бессонных ночей и слез. Скучает по Гробовскому, девка то, видно что скучает…

— А ты все хорошеешь на глазах! — попытался ее немного приободрить гость.

— Ну будет вам, Иван Павлович! — улыбнулась Аглая. — Где хорошею? Вон какое пузо! Да еще отеки. А хожу… Как черепаха! Спину ломит.

— Ну ладно, скажешь тоже. Какая черепаха? Порхаешь, как бабочка! — отмахнулся Иван Павлович. — Ребёнок как? Не беспокоит?

Она улыбнулась, поглаживая живот.

— Всё хорошо, доктор. Шевелится, шустрый. Это он в Алексея Николаевича верно, тот тоже на месте никогда не сидит! Тяжело только. Чувствую — богатырь зреет!

— Потерпи. Когда срок?

— Так в декабре будет.

— Ну вот, до зимы и потерпи.

— А потом думаете легче будет? — улыбнулась Аглая. — Пеленки, распашонки, суета.

— Аглая, ну что за пессимизм? Раньше не была такой! Тут радоваться надо.

— Да я радуюсь, — кивнула она. — Только вот не могу радость свою разделить…

Замолчали.

— Не было от Алексея Николаевича весточки? — после паузы спросил Иван Павлович.

— На той неделе письмо получала.

— Правда? — оживился доктор. — И что пишет?

— Сказал, что нынче на Западном фронте, под Ригой. Пишет, что там сейчас тихо, не стреляют. Немцы окопались, и наши тоже. Но я всё равно за него боюсь, Иван Павлович. Война ведь… она не спрашивает, тихо или нет, и званий тоже не узнает. Да вот, сами прочитайте.

Она вытащила из кармана измятое, уже не раз читанное письмо.

— Аглая, это же личное… — сконфуженно ответил доктор.

— Да не стесняйтесь, Алексей Николаевич ничего там того не пишет.

Иван Палыч взял письмо, пробежал глазами строки. Гробовский писал коротко: о сырой землянке, о скудной еде, о том, как ждёт рождения ребёнка. Рижский участок фронта, действительно, в сентябре 1917 года был относительно спокойным — после наступления русской армии в июле бои затихли, обе стороны выжидали.

Слава Богу, не с Корниловым!

— Ты не переживай, с ним все будет в порядке. Он человек с головой, понимает что к чему. Под пули не полезет. А ты побереги себя и малыша. Не нервничай. Ребенок это чувствует. Если что нужно — дрова, еда, — скажи, я поговорю со старостой.

Аглая кивнула, её глаза заблестели.

— Спасибо, Иван Павлович, — прошептала она. — Вы всегда как свет в этой грязи. Как Анна Львовна? Как ее дела? Давно не заходит.

— В делах Анна Львовна! — улыбнулся доктор. — В политике вся.

— Ну вы уж ей привет передавайте.

— Обязательно передам.

* * *

Закипели дела в больнице. Иван Павлович выбил у начальства неделю на то, чтобы разобраться с ревизией больницы и прочими вопросами. Чарушин, понимая, что со всем можно управиться и за пару дней, все же согласился.

— Понимаю, — кивнул он. — В родных местах побыть охота. С запасом дней взял! Ладно, Иван Павлович, ты тоже человек и тоже тебе нужен небольшой отпуск. Езжай в Зарное, по документам ревизию тебе там оформлю. А сам, знаю, гораздо быстрее справишься. Вот и отдохнешь на оставшееся.

Поэтому Иван Павлович сейчас старался сделать все как можно быстрее. До обеда управились с медицинскими журналами и накладными. Потом составили список медикаментов. К вечеру сверили списки и карточки. Надо отдать должное Аглае, документы вела она очень точно и своевременно, что позволило сэкономить уйму времени.

— Кажется, все, — выдохнул Иван Павлович, откидываясь на спинку стула. — Думал, задержимся дольше.

— Смотри-ка, — выдохнула Аглая, глядя в окно. — Дождь все льет и льет, не переставая. Весь день считай. Дорог наверное и нет уже. Иван Павлович, ты в галошах? Ноги не промокнут? А то поди и у нас заночуй. А я Андрюшку отправлю к Анне Львовне, чтобы предупредил, что вы тут. Пусть сюда и приходит. У меня пока на стационаре нет никого, сам видел.

— Спасибо, — кивнул доктор. И грустно вздохнул: — Только Анна Львовна сегодня в городе осталась — еще с утра сообщила. Собрание у них там какое-то очень важное проходит, высокие начальники приехали из столицы, и уйти нельзя. Да и дороги… куда она сейчас, по такому месиву? А насчет переночевать… А пожалуй и останусь, если не против.

— Конечно не против! Сейчас постелю. Иван Павлович, вам в палате? Или в вашей лаборатории? Там чисто, я слежу за ее состоянием. Там окошко с другой стороны от улицы, тихо будет. А то у Кольки Белого собачка новая, так пустолайка! Всю ночь лает, спать не дает.

— В лаборатории? Да, давай там.

Пока Иван Павлович пил чай с калитками, Аглая застелила кровать, приготовила все. Доктор поблагодарил девушку, Пошел в лабораторию, где с превеликим удовольствием снял отсыревшие ботинки и лег на кровать. Заснуть сразу не смог — в голове все время были какие-то мысли.

Лето…

Столько событий… История, которая творилась прямо тут, на его глазах! Наступление Керенского, вроде бы успешное сначала, но провальное по итогу. Армия отказывается воевать, дезертирство, братания с противником.

Все больше проходит вооружённых демонстрации рабочих, солдат и матросов. В Петрограде грандиозная демонстрация