Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

удивительно громкие детские крики и мольбу о помощи. Ленты пламени касаются Страга, точно змеиные языки. Рубаха уже разогрелась так, что сама жжет кожу, но ткань, на удивление, не загорается.

Крик раздался совсем близко. Страг без раздумий ударил в дверь. Он буквально ввалился в комнату, и дверь осталась висеть на раскуроченных петлях.

Сердце ухает как кузнечный молот, по лицу скатываются горячие капли.

Прямо перед ним в воздухе парит маленький мальчик. Струи огня вьются вокруг него, воздвигая перед Страгом стену сухого жара, от которого на лице мгновенно сохнет пот и тут же выступает новый.

У мальчика зеленоватые, будто заплесневелые, белки глаз. Чернота пятнами проступает на губах и виднеющемся меж зубов языке. Ее следы заметна на лбу и щеках. Мальчик в одних порточках, и черные пятна покрывают все его тело, точно леопардову шкуру. Под мышками торчат крупные, налитые черной кровью бубоны.

Поединщик протянул руки, но вдруг остановился в замешательстве. Ладони замерли в воздухе.

Из пышущего за спиной мальчика огня проступил человеческий силуэт. Страг не мог разглядеть лицо, но на голове ясно видна сияющая корона, а с плеч спадает ярко-красный плащ. Языки пламени на миг сплелись, показывая Страгу уже знакомую эмблему – бычью голову на фоне скрещенных топоров. Такой же рисунок был на теле Арда – парня, что напал на него в "Лихом молоте". Эмблема тайной службы Кориоларда.

Жар внезапно усилился. Огонь накинулся, как спущенные с цепи псы. Боль охватила такая, что Страг стиснул зубы, пронзила каждый уголок тела. Волосы вспыхнули, кожа стала плавиться. Ногти превратились в пузырящуюся серую массу. До этого сдерживаемый крик боли вырвался наружу, но тут же потонул в реве огня.

***

Страг вздрогнул и проснулся. В ушах бешено колотится сердце. Утренний ветерок перебирает волосы, треплет ворот рубахи, точно котенок, что играет с клубком.

Высоко в небе висит яркий, солнечный диск, но пока не слепит глаза. Рядом потрескивает костер, оттуда идет сухой жар, будто с ночи некто только и делал, что подбрасывал ветви.

Аэлло суетится вокруг, на камнях разрезанное на неровные ломти мясо. Лицо гарпии напряженное, носик вздернут, губы сжались в прямую линию. Выглядит раздосадованной и сосредоточенной одновременно. Бормочет, мол, в кухарки не нанималась.

Страг учуял запах горелого. Девушка мечется, видно, что хочет уже вытащить мясо, пока не превратилось в угольки, но под рукой ничего подходящего, от этого и злится, шипит на саму себя.

В сторонке Гнур звучно обмахивает точильным камнем лезвие, смотрит придирчиво. Видно, что уже основную заточку сделал, теперь подправляет, наводит лоск. На голове топорщится ярко-красный гребень. Страгу Гнур иногда напоминает птицу. Давным-давно в цирке он слушал вечером у костра много историй про разное, в том числе и диковинных птах с яркими перьями и гребнями на головах, которые умеют разговаривать.

Араон, как и вчера, колдует над кострами, что горят поодаль. Там кипят котелки, оттуда тянет горьким ароматом трав. Те, кто еще вчера лежали пластом, теперь уже подают признаки жизни, устало смотрят перед собой, пьют из кружек дымящийся отвар, который приготовил целитель. Видно, что все еще очень слабы.

Страг заметил и несколько неподвижно лежащих тел. У Араона хмурый, сосредоточенный взгляд. На лице следы копоти – он так и не умылся после вчерашнего. Чума просто так добычу не отдает, и видно, что целитель бьется за каждую жизнь, как если бы на кону – его собственная.

– Строфадский вихрь! – выругалась Аэлло.

Страг поймал ее взгляд, лицо девушки с крыльями приняло извиняющееся выражение, скулы покраснели, мол, чертово мясо, сейчас сгорит, а я столько трудилась, чтобы его приготовить!

Он встал, отодвинул гарпию и быстро запуская руки в прогоревший костер, вытащил и бросил на траву все куски, осторожно хватая за края. От них идут струйки сизого дыма, почти все уже покрыты твердой черной коркой, но пара-тройка прожарилась как раз в пору. Страг потряс пальцами, остужая.

– Спасибо! – выдохнула Аэлло. – Ненавижу готовить, но раз уж больше некому… Вы, мужчины вечно голодные. И фруктами же не удовлетворитесь, вам мясо подавай да побольше… Говорят, вы и та том свете только и делаете, что деретесь да едите! Весь день в сражениях, ночью – есть. Потом опять машете топорами, и снова – едите. Причем одного и того же вепря!

– Я не такой, – сообщил Страг, облизывая пальцы и чувствуя вкус свиного жира от мяса, – на том свете жрать не буду.

– Мясо! – обрадовано воскликнул Гнур.

Крашар устроился за поясом, чуть скрыт распахнутой меховой жилеткой, от солнечного света поблескивает на фоне зеленого гоблинского живота.

– Вот это я понимаю, женщина! – похвалил гоблин. – Слетала, добыла, приготовила!

Внезапно его зеленая морда вытянулась, выражение сделалось недовольным.

– Правда, почти все…гм…сгорело, но пара приличных кусков еще осталось! И на том спасибо.

Он с азартом потер руки, посмотрел на мясо голодными глазами.

При виде этого жеста Аэлло покраснела, отвернулась.

– Не делай так при мне, – прошептала она. – Никогда! Я – девушка порядочная!

– А что такого? – не понял Страг.

Он вопросительно переглянулся с гоблином. Тот пожал плечами и снова потер ладони друг о друга.

– Ты про это что ли?

– Вихрь! – прошипела Аэлло, уже не зная, куда глаза девать от стыда. Она прижала к подбородку большой палец, выражая крайнюю степень недовольства. – У нас этот жест означает…ну, в общем, непристойность! У нас это делают за закрытыми дверями, это практически таинство! Мы не показываем этот вульгарный жест, да еще и при всех! Еще раз потрешь руки – я тебе их отрублю, клянусь всемогущим ветром!

– Хватит уже издеваться над девушкой! – подал голос Араон, обернувшись от кипящих котелков. Он подошел, усталый и осунувшийся после бессонной ночи. – Она самолично забила и разделала кабана. Сам видел, как готовила! А вы так не благодарно себя ведете. Как не стыдно!

Аэлло послала ему сдержанную улыбку, но взгляд остался холодным.

Целитель покосился на Страга. Тот скупо улыбается, будто плевать хотел на стыд. А гоблин вообще уже взял в руки здоровенный ломоть и громко чавкает, хоть и ворчит, что подгорело.

Глава 20

Дома на окраине остались позади. От крыш и стен на землю ложатся широкие тени, накрывая траву, будто черным плащом. Страг с Гнуром вышли за пределы Ирбензе, протопали немного по прогалине, и тут же перед ними распахнулась лесная чаща. Их окружили запахи сырого мха, древесной коры, листьев.

Деревья стоят высокие, могучие, широкие в обхвате. Мощно упираются в небо, закрывая ветвями, точно огромной зеленой сетью. Просачиваются лишь ослепительные