Зловещие топи - Виолетта Орлова

– Меня вовсе ни к чему не принуждают, – с какой-то едва уловимой гордостью, совсем несвойственной для его характера, вымолвил армут. – Напротив, я почитаю за честь работать именно здесь… Я счастлив и горд!

– Извини, я вовсе не хотел тебя обидеть!

– Тебе простительно, ибо ты чужеземец и многого не знаешь, – уже мягче ответил Айрис, по-доброму взглянув на Артура.

Странный разговор прервался появлением дотошного Наяза, который, казалось, был не человеком, а вездесущим духом, и более не возобновлялся, поэтому Артур так до конца и не уразумел суждений Айриса. В словах управляющего крылась какая-то загадка. Получалось, что его спаситель в действительности являлся рабом, то есть человеком, в сущности, бесправным? Но при этом он нисколько не тяготился подобным положением дел, а напротив – почитал за счастье? Это совсем никак не укладывалось в голове Артура.

Любопытство клипсянина подогревалось еще и некоторыми другими факторами. Он, будучи уборщиком, имел право заходить во все комнаты заведения, за исключением одной. Запрет был наложен Наязом, причем в такой категоричной, граничащей с занудством форме, что Артуру вполне естественно захотелось его немедленно нарушить.

Каждый вечер проходя мимо столь манившей его двери, обитой войлоком, Артур часто слышал какие-то странные звуки, однако догадаться об их происхождении ему никак не удавалось, как он ни пытался. Сперва он подумал, что данное помещение отведено для пребывания с клиентами, однако шипение и потрескивание было столь загадочно и неопределенно, что он быстро отказался от этой идеи.

Впрочем, таинственная комната являлась отнюдь не единственной странностью, возбуждавшей любопытство Артура. Интересным было и то, что в течение дня новоиспеченный уборщик никоим образом не сталкивался с обитателями «Матроны». Представлялось, что загадочный шатер уже давно почил в призрачных мирах, и жителями его являются фантомы, но никак не обычные люди из плоти и крови. Лабиринт тканевых комнат, казалось, был бесконечен, но при этом в нем не встречалось ни единой живой души, кроме разве что Наяза. Периодически, правда, раздавалась мелодичная трель, свидетельствующая о приходе гостей. Таковых обычно брал на себя Наяз, который выполнял роль встречающего.

Иногда, в совершенной скуке слоняясь по уже изрядно надоевшему шатру с метлой наперевес, Артур сталкивался лицом к лицу с самими посетителями. Однажды его приняли за работника «Матроны песков». Две гостьи, по самый нос закутанные в платки, решительно обступили его с двух сторон, словно намереваясь взять приступом, как крепость в пустыне.

– Хочу, чтобы сегодня меня обслуживал этот ослепительный бриллиант! Надеюсь, он возьмет не так много, как Ваас, – капризно воскликнула одна из них, к откровенному беспокойству Артура, который даже чуть попятился назад, в качестве защиты неловко выставив вперед куцую метелку.

– Да, и меня! Пусть он обслужит нас обеих одновременно! – живо согласилась с ней вторая.

– Я-я… – запнулся «бриллиант», тут же мучительно краснея от столь «заманчивой» перспективы, – я-я вовсе и не работаю здесь… То есть я хотел сказать, работаю, но не так, как вы поду…

Армутки громко рассмеялись, заглушив его сумбурную речь.

– Смотри, какой застенчивый! Значит, мы ему не понравились! – воскликнула одна девица, что побойчее. Артур хотел было промямлить что-то в ответ, но на помощь ему уже пришел Наяз. Он спешил к гостям в своем пурпурном старомодном халате, стянутом на животе цветастым поясом с кисточками.

– Мальчик здесь занимается совсем другими вещами, – с такой комичной серьезностью проговорил он, что дамы вновь единодушно прыснули со смеху.

– Очень жаль, – с искренним разочарованием протянула бойкая и, лукаво подмигнув Артуру, прошествовала за Наязом. Подруга семенила следом, как послушный утенок за своей мамой уткой. Неужели эти приятные на вид юные девушки пришли в шатер с целью купить то, чего вообще не стоило продавать? Это выглядело удивительным, тем более что армуты были весьма строгих нравов.

Так или иначе, «Матрона» не переставала удивлять, и Артуру страсть как хотелось разгадать ее загадку. Тем более что у него в распоряжении имелось довольно времени на обдумывание разных версий; убирался он быстро, за несколько часов, а потом слонялся без дела, в мечтах своих уже пребывая с друзьями. Но Айрис был прав; стоило дождаться, когда плачущего мальчика забудут. Только тогда он смог бы наконец покинуть Мир чудес.

Клипсянину уже настолько опротивел кочевой город со своими дикими нравами, что он готов был отправляться в путь немедленно, даже не имея денег и провизии. Ему казалось, что движение, пусть даже к верной гибели, во сто крат лучше его бесцельного брожения по шатру, чьи обитатели до сих пор оставались для него загадкой.

Но в один день его любопытство наконец было удовлетворено в полной мере. Дождавшись, когда Наяз отправится встречать очередного посетителя, Артур подошел к запретной комнате. Торопливо он принялся расстегивать дверь, обитую таким количеством войлока, что она была толщиной с голову единорога. Расправившись с молнией, юноша решительно шагнул внутрь и замер, пригвожденный на месте удивленными и немного испуганными взглядами юношей, которых здесь было порядка двадцати, может, больше.

Они были разных возрастов, но все какого-то болезненного вида. Казалось, их долго морили голодом, а солнечный свет совершенно не касался их кожи. Впрочем, в комнате царил такой бедлам, что разглядеть ее обитателей было не так-то просто, и Артур скорее почувствовал, что на него смотрят, нежели взаправду увидел. Повсюду валялись обрезки ярких тканей, вышивки, шелковые гобелены, пряжа, приготовленная шерсть, скатанная в валики, и еще много других принадлежностей и приспособлений, о назначении которых можно было лишь догадываться человеку несведущему в этих материях. Все казалось таким пестрым и ярким, что у Артура сразу же зарябило в глазах. Однако когда зрение восстановилось, и все предметы проявились четче, клипсянин смог среди гобеленов разглядеть самих обитателей. И если ранее он ни с кем не сталкивался в стенах «Матроны», то теперь они все разом предстали перед ним.

Юноши весьма обеспокоились приходом незнакомца; очевидно, они никого не ждали. В нерешительности переглядываясь между собой, они пугливо молчали, предоставив гостю возможность самому объясняться. Но Артуру не удалось произнести ни слова, ибо тут же на его плечо опустилась рука вездесущего Наяза. Мужчина-саксаул выглядел разгневанным.

– Как ты посмел, непокорный алмаз, нарушить мой запрет! Разве не я ли твердил тебе день и ночь, что сюда нельзя заходить? – произнося это, он другой рукой подталкивал слабо сопротивляющегося Артура к выходу. Когда они оказались снаружи, Наяз плотно закрыл дверь и еще для верности приложился к ней ухом, словно желая узнать, что творится по ту сторону войлочной обивки.

– Но почему я не могу