Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— То есть она маг, но не маг.

— Не маг. С ДНК где-то что-то не в порядке, хотя сканер не обнаружил битых участков. Это странно, обычно повреждения прямо вопиют.

Сквозь тонкий, как марля, хлопок больничной пижамы на шее и груди Улы просвечивала сетка рваных царапин. Это была какая-то серьёзная переделка. Затупленный керамбит оставлял похожие следы. Коллагель мог лишь обратить их неразборчивой росписью, лютой гравировкой на долгую память.

— А что-то может вдруг включить этот ген? — спросил Кайнорт.

— Хороший вопрос. Мы не знаем. По правде, эзерам нет дела до тонкостей генетики шчеров.

— Будет дело, когда в твоём санитаре проснётся магия суида от вспышки на солнце.

— Не всё так просто. Битый ген сам собой не исправится, если только паука не разобрать на молекулы и не собрать заново правильно.

Осторожно, будто скальпель из миокарда, Кайнорт вынул ладонь из-под щеки Улы. Пальцы эзера в последний раз обдало живым теплом.

— Пусть отдыхает, позже её заберёт Ёрль.

— Стой-стой-стой! Дай-ка на зрачки твои взгляну.

— Сейчас. Я только схожу подышать.

Бритц вышел на холод и затянулся любимой курительной смесью, пытаясь удержаться сознанием за этот дым.

Шрамы Улы в его ладони. Казнь. Пари. Землярка. Удар.

«Дай-ка на зрачки твои взгляну».

Он успел затушить сигарету о клинкет медблока и съехал по стене на лёд. Через полчаса, когда о серый обморок споткнулся лаборант, доктор Изи распорядился подготовить четвёртую палату. И беззаботно насвистывая, ввёл номер отощавшей страховки рой-маршала уже по памяти.

Глава 32

План Бж-ж

Ещё не вполне понимая, как такое возможно, я сидела в каюте гломериды. А Бритц сидел напротив. А между нами на столе лежал прозрачный браслет ши, который я игнорировала.

— Ты не могла бы выкинуть из головы всё, что я говорил на утёсе?

Это он пошутил так. Это у него шутки такие.

Последнее, что я помнила, — серые камни у лица. И кровь. Брызги крови на льду. Ужас и чернота. Потом почудилось затхлое тряпьё, забухтели голоса, полилась вода и поспела земляника — иными словами, явились все порядочные атрибуты загробного мира. Пока я вдруг не проснулась в белой и светлой палате. В голове сквозняк, в мыслях ветер. Доктор Изи подозрительно учтиво рассказал, что под утёсом был буфер гравитации, который поймал и затормозил меня в миллиметрах от камней. И что сейчас уже полдень. И что Волкаша тоже помиловали. И что нужно спать, а не бегать по палате с безумными глазами. Я ответила, что безумная теперь вся, целиком, и рассмеялась так, что доктор задорно влупил мне снотворное.

Поздно вечером Ёрль отвёл меня в каюту Бритца. Весь в колючках, вечно мрачный Ёж производил впечатление куда уютнее, чем свежий, накрахмаленный палач с мягкой улыбкой. Я вдохнула поглубже:

— До конца своих дней не забуду. Хочу, чтобы тебя бешеные собаки драли, а твой труп отымел бугль.

Бритц пожал плечами:

— С моим-то образом жизни не удивлюсь, если всё так и будет.

— Зачем ты оставил нас в живых?

— Бой шиборгов, — он выложил на стол буклет с анонсом и подвинул ко мне. — Послезавтра состоится поединок между Волкашем и Лео Замардино — это шчер Альды Хокс.

— Лео Замардино… Звучит как чемпион галактики.

— Так и есть. Мне нужны твои мозги.

— Мог бы просто собрать их с камней, зачем усложнять?

На первом же развороте Лео Замардино крупным планом выдавливал глаза пауку-голиафу. Кайнорт захлопнул страницу и забрал буклет.

— Если Волкаш победит, получит свободу.

— Ты не слышишь? Нам не победить чемпиона галактики!

— Значит, Волкаш умрёт на ринге, — он помолчал, но видя, как я снова погружаюсь в ступор, добавил раздражённо: — Ула, он пятиметровый, чёрт возьми, скорпион. Альда собиралась оставить его себе взамен пожухлого Лео. В зените славы Замардино был лет двадцать назад.

Шансы на победу составляли статистическую погрешность, но шансов, что Кайнорт оставит эту затею, не было совсем.

— Сделаю, что смогу.

— Пенелопа будет ждать тебя в мастерской утром. Иди поешь.

— Я не возьму это, — отодвинула проклятый браслет и встала.

— Зря. Браслет ши — вопрос безопасности: Альда будет недовольна, когда обнаружит, что ты жива. Но личного раба не тронет.

— Нет.

— Можешь просто носить его в кармане.

От одного только взгляда на прозрачный наручник тяжелели запястья:

— Нет.

Я замерла у клинкета в ожидании, когда эзер наконец выпустит меня из каюты. Кайнорт распахнул дверь, которая оказалась не заперта. Ничего-то он не смыслил в шантаже.

Рискуя, что на голодный желудок мне приснится Бритц, я всё-таки не пошла ужинать. Вместо этого пробралась в наспех обустроенный тюремный блок. Охранники были на пересмене. Никто не заметил, как я подкралась к самой клетке — гигантскому пустому сейфу с единственным пленником.

— Ула! — Волкаш вскочил с лежанки и отставил термос с ужином.

Мы взялись за руки сквозь жгучие прутья плазмосети. Они опалили нам рукава, но разве это имело значение? Мы были живы каким-то чудом! На шее у Волкаша мигал широкий ошейник для блокировки диастимагии. Дредлоки спутались, на лбу и щеках пылали фингалы.

— Ты как? — горячо зашептала я, восхищаясь, каким же неукротимым зверем он был даже в синяках, даже в заточении.

— Нет, ты-то как? Я видел, как он тебя сбросил!

— Нормально я. Волкаш, мне опасно здесь долго отсвечивать. Просто хотела сказать… я нас вытащу.

— Устроишь побег?

— Нет. Мы с Кайнортом договорились, что если послезавтра ты…

— Ула, моих ребят почти всех убили! А ты заключаешь договоры с тараканами от моего имени!

Если честно, я не подумала о сделке с этой стороны.

— Но это шанс на свободу. Он нас отпустит, понимаешь? Волкаш, мы вернёмся к Баушке Мац!

— Да с чего ты… — он засмеялся и зарычал, приходя в бешенство. — Крошка, с чего ты решила, что он сдержит слово? Это же Бритц!

— Только за сегодня он сдержал два слова одним махом. Казнил и помиловал. Много ты его знаешь, чтобы голословно…

— Зато ты, как я погляжу, узнала его что-то слишком хорошо, — Волкаш вдруг отстранился, оглядывая меня, как впервые. — Я видел, как ты упала, Ула.