Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

оберегать всеми доступными средствами. В принципе, любое воздействие на эти органы приведет к нужному нам результату. Конечно же, все должно произойти естественно, чтобы никто не удивился печальному событию. Я еще раз хочу спросить вас, граф: есть ли в вашем отделе люди, способные провести ювелирную операцию, чтобы комар носа не подточил? Нельзя, чтобы расследование смерти Папы вывело на «русский след», как любят выражаться жалкие европейские политики.

— Будьте уверены, государь, такие люди найдутся. Агентура ОСО (отдел спецопераций — прим.) в Ватикане одна из сильнейших, работает там давно, как я и говорил.

— Просто отлично. Сколько времени понадобится на разработку мероприятия и его исполнения?

— Я не могу сейчас точно сказать, — Сумароков был предельно честен, потому что, занимая пост Главы отдела спецопераций, знал: нельзя давать исключительно положительные ответы в угоду высшим лицам, не проконсультировавшись с людьми, которые будут задействованы в опасном мероприятии. — Разрешите дать точный ответ завтра?

— Конечно, — не стал настаивать император, но предпочел услышать хотя бы примерные сроки. О чем и спросил.

— Не меньше месяца.

— Я вас понял, Святослав Бориславич, — кивнул Александр и снова запыхтел сигарой.

Сумароков молча наслаждался напитком. Император даже не намекнул, что пора уходить, а значит, у него были еще вопросы. И он прозвучал:

— Граф, а почему вы не контактируете с бароном Назаровым?

— Простите, Ваше Величество, не совсем понял, — поставив на столик почти пустой бокал, Сумароков выпрямился в кресле.

— Чего ж непонятного? — усмехнулся Меньшиков и переглянулся со своим средним братом. — Вы великолепно играете роль честного и неподкупного служаки, государева человека, а сами тайно посещаете Храм Перуна в Пулково. Мы знаем, что вы там встречаетесь со служителями не ради принесения жертвы своему прямому покровителю. Но не знаем, о чем именно говорите. Это нас нисколько не интересует, сразу вас успокою.

Сумароков молчал, и Великий князь Константин про себя восхитился, как граф великолепно держит удар. Ни одной эмоции, хотя мог бы и возмутиться, что все это слухи и чьи-то сплетни, направленные непосредственно его недоброжелателями или врагами. Ну да, ну да. Пост Главы ОСО — невероятно сладкое местечко! Все прямо туда и стремятся! Как же! Потому и незыблемы позиции графа Сумарокова уже несколько десятков лет, что никому не сдалась такая должность!

— Я к чему веду эти окольные разговоры, Святослав Бориславич… Орден Гипербореев, считавшийся некой мифической организацией, существует. И это та реальность, с которой нам приходится считаться. К тому же масла в огонь яростных дискуссий в узком кругу людей, отвечающих за безопасность страны, подлил некий молодой и перспективный юноша, являющийся носителем дара Пяти Стихий. И вы о его способностях давно знали, граф, благодаря общению с Патриархом рода Назаровых Анатолием Архиповичем. Меня все время гложет вопрос, почему вы не поддерживали мальчишку с того момента, когда он после смерти прадеда взвалил на себя тяжесть родового герба. Пришлось взять на себя ваши обязанности.

Скользнувшая по губам императора улыбка показала, что все сказанное не стоит принимать как недовольство или упрек. Так, дружеский укол.

— Так вот почему вы разрешили Назарову создать новый клан! — бесстрастно произнес Сумароков и как-то обмяк. — А я все гадал, в чем подоплека сего события, взбудоражившего Петербург.

— В мое решение вложено много смыслов, — лицо императора снова скрылось за дымной завесой.

Константин Михайлович про себя усмехнулся. Дед графа, а потом и отец почти двадцать лет намекали Меньшиковым, что их Род является чуть ли не идеальным для создания клана. Но молодой тогда Александр раз за разом отклонял их просьбу. А вот когда во главе Рода встал Святослав, он ни разу не обратился к императору. Обида или иные обстоятельства стали тому причиной — никто так и не узнал.

— Вы знали, что Анатолий Архипович видел в правнуке будущего Князя Гиперборейского? — Сумароков решил слегка приоткрыть свою позицию.

— Нет, никто об этом не знал, даже покойный ныне Патриарх, — отрицательно качнул головой Александр. — Мальчишка самостоятельно искал выход на Орден, и как ни странно, нашел его. Каким образом, кто ему помог — не знаю. Но явно не вы, граф.

— Не я, — согласился Святослав Бориславич. — Моей задачей не являлось быть нянькой молодому волхву. Так, приглядывал исподволь, убирал мелкие препятствия, которых он не замечал. Думаю, обо мне он до сих пор не знает. Иначе бы нашел способ связаться.

— Сколько вас, граф? — император решительно отложил сигару и допил коньяк. — Я не имею в виду количество боевых штыков в вашем Роде, хотя их предостаточно… Сколько еще Воинов Ордена прячутся на задворках империи? Ваш Князь ведет войну с жестоким врагом, а вы и пальцем не шевелите. Не поверю, что про Назарова никто из вас не знает. И про Мезень, где недавно прошел Собор, тоже достаточно осведомлены.

— В таком случае, Ваше Величество, нам бы пришлось выбирать: служить Империи или встать под знамена Князя Гиперборейского, — честно ответил Сумароков. — А это десятки тысяч подготовленных воинов. Вам захочется иметь под боком такую армию, подчиняющуюся только молодому мальчишке, пусть и талантливому в освоении Пяти Стихий? Орден изначально создавался для защиты русского Севера, а уж потом его влияние стало распространяться западнее, но только лишь для того, чтобы перекрыть крестоносцам путь на Русь. Гипербореи никогда не служили Великим князьям, царям и императорам. Они — отдельная военная сила, всегда державшаяся далеко от политики. Вот их доктрина.

— Да, согласен, — после небольшой заминки сказал Константин Михайлович. — Аргумент серьезный. Еще неизвестно, как на такую диспозицию отреагирует аристократия. Тут и до гражданской войны недалече.

— Поэтому каждый воинский Род отдельно служит отчизне, — продолжил Сумароков, а глаза его нешуточно заполыхали от скрытых эмоций. — Но, если нас позовет Князь встать под его стяги — мы обязаны будем подчиниться.

— Интересная ситуация, не знал таких тонкостей, — задумчиво произнес Александр и поднялся с кресла, чтобы размять ноги. А скорее всего, скрыть свою растерянность. — Хорошо, Святослав Бориславич, я вас услышал. Можете идти. Завтра жду вас с планом мероприятий.

— Всего доброго, Ваше Величество, Ваше Высочество, — Сумароков вскочил на ноги, по-военному кивнул и упругим уверенным шагом покинул квартиру.

Опять повисло молчание. Александр рассматривал в окно вечернюю иллюминацию и нескончаемые потоки машин. Константин не нашел иного развлечения, как наполнить бокалы коньяком.

— Получили мы с тобой,