Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

куртку, показывая тактическую сбрую с кобурой. Пленники это отчетливо увидели и заорали… И тут же замолкли, поняв, что находятся в плотном коконе, через который ни один звук не мог проникнуть наружу. Перед магией обычный человек пасует, но это не делает его трусом. Просто иные обстоятельства.

— Если один из вас ответит на вопрос, где находятся точки сбора боевиков Четвертой капитулы, я обещаю ему легкую смерть, — Никита обвел взглядом замерших пленников. Да, их не пытали, не ломали им кости, не резали кожу на спине, чтобы узнать какую-то информацию. Их обыденно держат привязанными к деревьям в ночном лесу, фактически приговорив к уничтожению. И это обстоятельство, как ни странно, еще больше нервировало боевиков. — Наказание за смерть моего верного Слуги будет страшным, но убийца может искупить вину ценными сведениями. Ведь так, сеньор, не знаю вашего имени?

Мужик с голым торсом, на которого посмотрел Никита, заерзал и попытался открыть рот, но его перебил крепыш.

— Паоло убил вашего Слугу, господин, — заторопился он, а его напарник что-то зло зашипел и задергался, даже попытался ударить ногой, но не достал. — Я вообще не хотел ввязываться в это дело, но сеньор Котез заставил нас под угрозой смерти. Паоло более исполнительный, это его идея с магнитной миной. Убейте его, и я дам адреса всех мест, где сейчас прячутся наши люди.

— Bruciarti all'inferno, lurido bastardo (гореть тебе в аду, грязный ублюдок! — итал.)! — взвизгнул Паоло, но тут же заткнулся, не понимая, какая сила сжала его губы.

— Говори, — улыбнулся Никита крепышу.

— Дайте мне слово, сеньор, что оставите меня в живых, — попытался качать права осмелевший боевик.

— Не торгуйся со мной, — улыбка превратилась в оскал, а глаза наполнились чернотой. Невероятная тяжесть рухнула на плечи пленника и стала давить на него, медленно утапливая в землю. — Рассказываешь и получаешь долгую жизнь.

Ильяса пробрало. Особенно про долгую жизнь в присутствии двух демонов.

— Ульмах, забери вон того. Он твой, — не оборачиваясь, приказал Никита.

Демон Воды давно ждал щедрого подарка от Хозяина, поэтому хохотнул и в избытке чувств ударил по плечу Дуарха.

— Будь здоров, брат! Долго не задерживайся!

— Проваливай, несчастное порождение льда и холода! — в своем стиле отреагировал Дуарх, глядя на взметнувшуюся вверх искрящуюся снегом воронку, в которой исчез один из пленников.

Крепыш гулко сглотнул слюну.

— Я жду от тебя особенной информации, — чернота глаз русского пугала его почему-то больше, чем вся эта ситуация, происходящая вокруг.

И оставшийся в одиночестве боевик Ордо Маллеус начал говорить, раскрывая довольно много адресов, где свила гнезда агентура Сектора Ориент. Никита с интересом узнал некоторые подробности про вычегодские прииски, которые, оказывается, контролировали не только опальные роды Авиновых и Борецких, но и люди Доменико Котеза. Впрочем, эта информация немного запоздала, но уверенно подтверждала предательство Бельских. И о том, что мезенский Храм Перуна почти с точностью до пары-тройки километров локализован, стало неприятным сюрпризом для Никиты. Значит, у него не остается никакого иного решения, как полностью уничтожить затаившихся боевиков Котеза. Иначе быть беде.

— Я рассказал все, что знал, — крепыш сжался от холода. Предрассветные сумерки уже вступали в свои права, от земли тянуло сыростью, а стоять по щиколотку погруженным в подмерзшую землю он как-то не привык. Точнее, не был готов.

— Хорошо, я тебе верю, — Никита замолчал, прокручивая в голове услышанное, и проверяя, не забыл ли чего важного. — Я обещал тебе долгую жизнь, и ты ее получишь. Только как ты ее проживешь — меня уже не волнует. Дуарх, эта душа — твоя. Постарайся не нарушить мое слово.

— Не беспокойся, Хозяин, — демон подошел к съежившемуся крепышу и демонстративно грубо высморкался ему под ноги. — Он будет долго жить, наслаждаясь всеми прелестями Ледяного моря. Курорт будет незабываемым!

В один миг крепыша обволокло серой непроницаемой воронкой, в которой заглох его дикий крик ужаса — а потом наступила тишина: гулкая, глубокая и невероятно спокойная. Ильяс вздохнул полной грудью пахнущий терпкой хвоей воздух, посмотрел на безмятежно закрывшего глаза Никиту, и растерянно спросил:

— А как мы попадем домой?

И заржал, чувствуя, как внутри распрямляется пружина, сжатая до такого состояния за все несколько последних тяжелых дней, что казалось — еще немного, и она разлетится на мелкие острые осколки.

Никита распахнул глаза и задумчиво произнес:

— Действительно, было два такси, и оба я отпустил.

И присоединился к Ильясу, оглашая лес чистым и облегчающим душу смехом.

Глава 15

Петербург

Зимний дворец, конец апреля 2016 года

— «Поездка Папы Римского Феликса V в Мадрид в середине апреля оказалась для него губительной, — Александр с удовольствием читал статью из какой-то итальянской газеты. Вернее, читал он перевод, выполненный секретарями-референтами, а газета лежала рядом. Каждый из сидящих в кабинете императора, мог видеть разворот с большой фотографией почившего Папы Феликса в траурном обрамлении. — Ни для кого не было секретом, что понтифик страдал серьезным сердечным заболеванием. Еще три года назад произошла утечка из Резиденции Папы о его здоровье, и кто поделился с журналистами подобной информацией, до сих пор неизвестно. Учитывая состояние Папы, логичнее было бы не совершать подобных путешествий. В результате неоправданного политического решения о встрече с монархом Испании королем Альфонсом XIV в период обострения болезни главы Ватиканской церкви произошло то, что и должно было произойти с глубоко больным и старым человеком. Двадцать пятого апреля прошла встреча понтифика с внештатными апостольскими протонотариями[60], а уже в полдень следующего дня ему стало плохо. К сожалению, экстренная помощь и реанимационные мероприятия не помогли. Сердце Папы Феликса V остановилось…»

Император откинулся на спинку кресла и обвел взглядом замерших в ожидании людей, отвечающих за деятельность силовых структур. Остановил его на Сумарокове, даже сидя умудрявшемся держать благородную осанку. Лицо графа было непроницаемым.

— Святослав Борисович, меня снедает любопытство, как вы провернули подобную акцию? Ведь не просто так стали отказывать почки у старца, хотя здесь и не написано об этом, и одновременно с этим сердечко забарахлило.

— Ваше Величество, сложность операции складывается из многих факторов, — неторопливо ответил Сумароков. — И самые главные из них — на начальной стадии подготовки. Как я вам уже говорил, моя агентура уже давно внедрена в политическую и религиозную систему Ватикана и многих княжеств, объединённых в Итальянскую республику. Вы