Системный Кузнец. Трилогия - Ярослав Мечников

[Свойство: «Твёрдая рука». Удары этим молотом более точны и наносят повышенный урон по металлу, ускоряя процесс ковки на 5 %.]

Устало улыбнулся. Ульф стоял рядом, молча глядя на наше творение. Брик давно спал в углу на куче старых мешков, а гора металлолома у входа выросла почти до потолка. Завтра начнётся настоящая работа.

Глава 9

Ночью спалось плохо — постоянно ворочался, сбрасывая тяжёлую волчью шкуру. Сон был рваным и полным кошмаров. Из всех щелей дома, из-под пола, с тёмного потолка на меня лезли огромные чёрные морды с клацающими жвалами, хитиновыми панцирями и бесчисленными ножками, которые с противным звуком перебирали по стенам и земляному полу. Твари забирались ко мне в кровать, ползали по телу и кусали.

Я просыпался, весь покрытый холодным потом, и отчаянно чесался. Стоило снова заснуть, как всё повторялось опять, будто наложили морок, от которого невозможно избавиться.

В какой-то момент, не выдержав, встал. Посреди ночной тишины принял Стойку Тысячелетнего Вулкана и начал медленно дышать, сжигая липкий страх и тревогу во «внутреннем горне». Только простояв около получаса, когда в ногах появилась лёгкая боль, остановился. Снова весь мокрый от пота, забрался в кровать и долго лежал, глядя в темноту, прислушиваясь к каждому шороху. Наконец, провалился в сон.

Разбудил меня резкий стук в дверь.

Дёрнулся и рывком сел на лежанке, дико озираясь и пытаясь понять, где я. Сердце колотилось, за окном светало, и в комнате было достаточно светло. Я что, не услышал крик петуха? Вот же чёрт. Виной тому — отвратительная ночь и работа до поздна. Но кого там принесло в такую рань?

Быстро встал, натянул вчерашнюю одежду и, подойдя к двери, отодвинул засов.

На пороге стояли двое мужчин — щетинистые лица, уставшие и покрасневшие глаза. Тот, что пониже, был в поцарапанном кожаном шлеме, а второй, повыше — без него, взлохмаченные волосы тронуты сединой. Оба одеты в простую форму ополчения. Я вопросительно на них посмотрел.

— Пойдёшь с нами, — устало, без всяких предисловий произнёс тот, что был без шлема. — Староста к себе вызывает. Немедленно.

В речи не было угрозы — ему дали приказ, и тот пришёл его исполнить.

— Хорошо, — просто ответил ему.

Брик, услышав голоса, выглянул из кузни. Пацан смотрел, как я выхожу из дома в сопровождении двух ополченцев.

— Кай! Я убрался в кузнице! Всё, как ты сказал! — доложил бодро, но в глазах читалось беспокойство.

— Хорошо, Брик. Можешь пока готовить еду, — сказал ему, а сам тем временем огляделся.

Сегодня Шестневник — рыночный день. Вдоль главной улицы виднелись разложенные на земле товары. Людей было заметно меньше, чем обычно, судя по воспоминаниям Кая. Вчерашние события оставили след — не было привычного шума и смеха, торговля шла вяло, почти вполголоса. Но, несмотря на угрозу, жизнь брала своё — крестьяне выложили на мешковину овощи: горы репы и капусты. Охотник-одиночка продавал несколько заячьих шкурок, а гончар выставил ряды горшков. Люди привычно вышли, чтобы обменяться товарами и новостями.

— И насчёт продуктов… действуй! — крикнул Брику через плечо, удаляясь вслед за ополченцами.

— Хорошо! — донеслось в ответ. Мальчишка смотрел вслед, и я чувствовал его тревожный взгляд.

Шёл по главной улице, и взгляды прохожих на меня были другими, словно каждый в Оплоте уже слышал о моей инициативе. Люди перешёптывались, а некоторые даже показывали пальцем.

— Славное дело замыслил, пацан! — одобрительно проговорил лысый и низенький мужичок с пышными чёрными усами, выставивший на продажу плетёные корзины. — Правильно! А то наш староста и носом не поведёт, чтоб ополчение вооружить как следует!

— Хорошего подмастерья Гуннар воспитал! — донеслось чуть дальше.

Это говорил старик в войлочной шапке, похожей на гриб. Дед выложил на прилавок пучки зелени и несколько крупных тыкв.

Кивнул старику и бросил взгляд на спины ополченцев, что шли впереди. Чуть-чуть догнав их, ещё раз посмотрел на лица — будто провели бессонную ночь на дозоре — серые, с тёмными кругами под глазами. Сложно понять, как мужики относятся к одобрительным выкрикам в мой адрес.

Когда поднялись почти на холм, один из солдат сбавил шаг и, не оборачиваясь, бросил через плечо:

— Если и вправду что-то толковое для нас смастеришь — народ благодарен будет. Вот только староста гневается — не любит он, когда что-то мимо него проскакивает.

— Но он мужик не глупый, — добавил второй. — Понимает, что для общего дела стараешься, так что сильно браниться не станет. Ты главное, слушай, что тот говорит, и со всем соглашайся — не перечь.

Мужчина повернул голову, и его уставшие глаза с любопытством посмотрели на меня.

— К слову, чего мастерить-то задумал?

Как же ему ответить? Так, чтобы не возникло лишних вопросов, откуда у меня такие знания.

— Да мастер Гуннар как-то рассказывал… — начал, стараясь говорить неуверенно. — Про старое оружие, что его дед ещё ковал — говорил, получше наших копий будет. С большим таким наконечником, похожим на лезвие косы. Что им не только колоть, но и рубить можно, и зацепить всадника с лошади. Вот и решил попробовать таких наклепать, пока время есть.

Сказал просто, изображая растерянность. Мы уже подходили к большому дому Борина.

— О как! — с удивлением воскликнул ополченец в шлеме. — Так ей же, поди, и махать-то по-другому надо — ещё научиться придётся.

Решил не отвечать, сейчас важно сконцентрироваться на предстоящем разговоре со старостой — от него будет зависеть очень многое. Кстати, пока шёл, вспомнил ещё одну вещь, что не давала покоя ночью — уголь, которого стремительно становилось всё меньше. Хватит ли сырья на такую масштабную работу? Может, удастся убедить Борина выделить немного из запасов для общего дела?

Мы подошли к дому — настоящая крепость в миниатюре, насмехающаяся над жалкими мазанками вокруг. Первый этаж сложен из массивных валунов, скреплённых раствором. Узкие, похожие на бойницы, окна с толстыми железными решётками. Второй этаж сделан из дубового сруба, а покатая крыша покрыта не соломой, а аккуратной деревянной дранкой. К дубовой двери вели три широкие, вытертые сотнями ног деревянные ступени.

Доведя до створки, воин без шлема открыл дверь, пропуская внутрь. Второй остался снаружи, уперев копьё в землю. Я вошёл.

После серого утра оказался в помещении, залитом тёплым светом. Воздух был сухим, пахнущим дымом очага и чем-то пряным. Это была просторная прихожая-сени, на каменном полу лежали шкуры волков и одного большого медведя. Вдоль стен — массивные дубовые лавки, а на стене — оленьи рога, на которых развешана верхняя одежда.

Ополченец кивнул в сторону широкого проёма, что был завешен