Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

оружия. Тысячи клинков, тысячи копий и алебард, тысячи наконечников стрел, направленных вперед. Зловещий шелест лучников, поднимающих тугие луки. И карканье воронов, что звучит уже не как шепот разведчика, а пронзительные, боевые кличи, разносящиеся над строем. И следом раздается оглушительный клич:

— ВО СЛАВУ КРЫЛАТОГО ОТЦА!

Армия Мертвых Клана Ворона готова к бою. Моя песнь смолкла. Остался только рев Гнева, превращенного в Орудие Спасения, в моей душе и грохот тысяч шагов, как начало землетрясения, когда строй мертвой тяжелой пехоты сдвинулся с места. Навстречу стражам. Навстречу их уничтожению. Навстречу Освобождению.

Я открываю глаза и повернувшись к мертвым братьям салютую им, получая ответный салют. Эти черные полки проекция моей воли. Моя верная армия, черная, как ночь, тихая, как могила, и неотвратимая, как сама смерть. А над этими безжалостными воинами реет стяг с Парящим Вороном. Ветер, поднятый их движением, бьет мне в лицо, неся запах железа, тлена и древней, нерушимой Клятвы.

Боли нет.

Смерти нет.

Есть лишь путь.

Есть лишь моя воля.

Да раскроются мои черные крылья!

Я шепчу хриплым голосом древнюю как мир мантру, вытирая кровь с губ. И она гремит как гром. А я делаю шаг вперед, во главе легиона теней, вызванных Песнью, которой не должно было быть в этом месте. Пора очистить это место!

Глава 17

Появление Стражей я не видел, но ощущал. Их сила звала меня, она требовала, чтобы я присоединился к ним. Но со мной был мой клан. Мертвые воины, что сражались в тысячах битв, и их сила была и моей.

Сила недоумевала, как я смею ей противостоять. И на несколько мгновений наступила тишина, что была гуще крови и тяжелее свинца. Она ощущалась как жуткий звук неминуемой смерти. Как звук молотка по гвоздю, вбиваемого в крышку гроба.

На трех холмах стояли владыки этого круга, но мое появление изменило этот идеальный равносторонний треугольник. Четвертый угол, четвертое направление, четвертая точка силы был мной. Я стал владыкой смерти, господином севера и тем, кто положит конец этой бесконечной битве. Темная и липкая воля стражей давила на мое сознание, пытаясь найти щель, трещину, через которую можно просочиться и превратить меня в еще одного безумного генерала в их вечной войне. Но каждый из них был жаден, он хотел забрать меня под свою руку и тем самым мешал остальным. Не знаю, сумел бы я выдержать, если бы они объединились, но история не терпит сослагательного наклонения. Здесь и сейчас я держался.

Я чувствовал древнюю, зовущую песнь хаоса. Примитивный инстинкт, шепчущий: «Кинься. Руби. Убей. Стань частью круга. Забудь». Это был зов их сущности, магнит, притягивающий все живое и мертвое в бесконечный водоворот насилия и крови. Мои пальцы непроизвольно сжались, будто ощущая рукоять несуществующего клинка. Кровь, что лишь мгновение назад была льдом, заструилась горячей волной, подгоняемая эхом тысяч только что услышанных смертей.

Но я не был одним из них. Не был их слугой или генералом. Я — Ву Ян, чемпион великого клана Ворона. Тот, кто освободил Прыгающего Выше Солнца, и души воинов, что они поработили, тоже будут свободны.

Я сделал шаг назад. Всего один. Но в нем был весь мой путь, вся боль осознания, вся воля, выкованная в горниле собственного ада. Я не подавил гнев. Я обернул его вокруг своего стержня, как кузнец оборачивает раскаленную сталь вокруг сердечника булата. Он горел во мне холодным, ясным, сфокусированным пламенем. Не слепой яростью, а оружием, готовым к бою и подчиняющимся воле своего хозяина.

Я повернулся спиной к этим троим воплощениям порока. Это был вызов, молчаливый и абсолютный. Повернулся к своему войску, к моим воронам.

Они стояли безмолвной черной стеной. Ни один шлем не дрогнул, ни одно копье не качнулось. Они были горами, выросшими из тумана смерти. Их молчание было громче любого боевого клича Стражей. В их пустых глазницах горел не безумный огонь, а решимость. Решимость положить конец этому безумию. И самое главное — они верили своему чемпиону, и их вера делала мою волю еще сильнее.

Я провел ладонью по рукояти моих шуаньгоу, ощущая шершавую обмотку и холод черного металла. Верные клинки появились за моей спиной сами собой. Они почувствовали, что скоро будет бой, и в моем сознании зазвучала их негромкая песнь. Та самая песнь стали, которая сделала нас единым целым.

Глубоко вздохнув, я сосредоточился на песне клинков, уже привычно игнорируя нечестивые литании голодных духов, почувствовавших приближающуюся резню. Усмехнувшись, я еще раз внимательно осмотрел свою армию. Мой взгляд скользнул по всему строю — от непробиваемой стены тяжелой пехоты к призрачным фигурам лучников на возвышении, к воронам, кружившим в багровом небе.

И тогда доспехи Стража Востока лязгнули. Он не крикнул. Он издал звук, похожий на скрежет сдвигающихся тектонических плит. И его армия мародеров гнева, вся покрытая кровью и одержимая слепой животной яростью, зашевелилась. С Запада и Юга последовали их собственные, немые команды. Три потока плоти, ярости и металла снова устремились навстречу друг другу, чтобы возобновить свой бесконечный, бессмысленный танец смерти.

Их рев снова наполнил мир, обрушился на меня каменной стеной звука. Повинуясь древнему инстинкту, моя рука дернулась было вверх, чтобы дать команду к атаке. Остановить их. Врезаться в эту массу и рубить, пока рука не онемеет.

Но я удержался. На это ушло безумное количество сил, но мне удалось. Еще немного — и я стал бы частью этого места, новым стражем, проживающим эту битву раз за разом.

Я глубоко вдохнул воздух, пахнущий кровью, пеплом и гниением. Я ощутил холодное, безразличное спокойствие Белой Девы где-то глубоко внутри, в самой сердцевине своего существа. Она наблюдала за мной и ждала моих решений.

— Ждать! — рявкнул я, и мой голос прорвался сквозь шум разгорающейся бойни. В этот приказ я вложил всю свою волю и сдерживаемую ярость. Я знал, что мой голос услышат. Услышат не ушами, а самой сутью, той нитью, что связывала меня с каждым воином в черных доспехах.

Мои вороны не шелохнулись. Они были воплощением терпения смерти, готовые ждать, пока не представится случай уничтожить своего врага.

А на поле творился настоящий ад. Повторение того, что я уже видел, но от этого не менее ужасное. Две армии столкнулись с третьей, смешались в один клубок изрубленной плоти и сломанного металла. Мечи рубили, копья прокалывали, воины падали, и их место тут же занимали новые, поднимающиеся из грязи, словно грибы после дождя. Цикл продолжался во