Волшебный Эдинбург - Инди Холмс

Макс осторожно поднялся, сделал шаг вперёд. Мэйв — следом, держась чуть позади.

«Вы… ждёте финала?» — тихо спросил Макс.

Мужчина обернулся. Его глаза были полны усталости и невыраженной надежды.

«Всё началось… и не закончилось», — проговорил он голосом, похожим на тень дождя. — «Театр… помнит. Но я не могу уйти. Акт третий… не сыгран…»

Мэйв вытянула вперёд руку, на ладони дрожал огонёк.

«Почему вы остались?»

Призрак покачал головой.

«Мечта… Финальная сцена… Последние слова… Никто не услышал. Музыка оборвалась на полуслове. Я жду аплодисментов, которых не было…»

Макс сделал ещё шаг, чувствуя, как воздух тянет его к сцене.

«Ваша роль — главная?»

Призрак слегка улыбнулся.

«Роль… мечта… Надежда… Всё смешалось. Я был Арчибальд, я был Гамлет, я был просто тенью в этом зале. Я — не завершённая история. Помогите сыграть финал…»

В этот момент балкон наполнился новыми тенями — публика пришла в призрачный партер, музыка сделалась отчётливей, а в воздухе запахло жасмином и бархатом.

Мэйв быстро взглянула на Макса, её глаза блестели азартом:

«Мы можем… попробовать восстановить финальную сцену. Память места жива, эмоции здесь сильнее, чем где бы то ни было. Это не чистая аномалия, а просьба — последний акт».

Призрак смотрел на них — то ли с надеждой, то ли с опаской.

Макс, с трудом сглотнув, кивнул:

«Мы узнаем, какой был финал. Но нам понадобится время — и, возможно, помощь».

Фигуры в зале медленно растворялись, музыка стихла, тени поплыли к выходу, будто их уносил утренний туман. Призрак ещё раз взглянул на Макса и Мэйв, его голос стал тише:

«Я жду. Театр ждёт. Не забывайте аплодировать…»

Всё исчезло. Только эхо вздоха пронеслось по залу — как будто стены сами запомнили эту встречу.

Макс и Мэйв долго сидели в пустом зале, не в силах заговорить. Лишь когда часы на ближайшей башне пробили первый час, Мэйв наконец нарушила тишину:

«Это было… по-настоящему. Не магия — а просьба. Думаешь, мы справимся?»

Макс задумчиво посмотрел на сцену:

«Сначала — узнаем, что случилось в ту ночь. Надо искать архивы, расспрашивать соседей, искать воспоминания. Я не умею разыгрывать пьесы, но если это поможет душе уйти — будем репетировать хоть неделю».

Мэйв слабо улыбнулась:

«Обещаю — никаких фокусов без предупреждения. И… я попробую найти старые афиши, может, даже сценарий».

Макс поднялся, встряхнул плечи.

«Главное — не разбудить остальных призраков. Мне хватает и одного зрителя. А если что — у нас есть леденцы».

Они прошли по пустому фойе, стараясь не шуметь. За дверью их встретил всё тот же туман и редкие вспышки фонарей. Город казался моложе — или, напротив, ещё древнее, чем был час назад.

На улице они, наконец, выдохнули.

«Ты ведь чувствуешь, что аномалия усилилась?» — спросила Мэйв.

«Да. После нашего визита магия стала плотнее, театр как будто начал дышать. Завтра могут быть новые проявления», — признал Макс. — «Это и пугает, и… даёт надежду».

Мэйв вздохнула:

«Знаешь, я боялась, что все эти истории про “печальных призраков” — просто городские сказки. А оказалось… иногда достаточно не забыть аплодировать».

Макс посмотрел на неё серьёзно:

«В городах вроде Эдинбурга сказки — самая прочная часть реальности. Иначе мы бы давно сошли с ума от дождя».

Они договорились встретиться утром в библиотеке Коллегии — чтобы начать расследование прошлого театра, собрать детали несыгранной драмы.

Пока они шли к дому, город сопровождал их музыкой дождя и обещанием новых загадок.

Театр, укрытый туманом, на миг осветился изнутри — будто кто-то там снова ожидал своих аплодисментов.

Глава 3.3 Театр теней

Утро в Эдинбурге начиналось так, будто город решил не торопиться. Туман плыл по брусчатке, фонари упрямо не гасли, а по каменным стенам стекали полоски дождя, придавая всему особенно задумчивый вид. Пахло влажным вереском и свежей выпечкой, а из далёких окон раздавался глухой звон посуды — будто в каждом доме тут готовили чай, надеясь, что магия и сырость каким-то образом уравновесят друг друга.

В “Оленьей Заварке” было тепло и светло. За стеклом завораживающе плыло отражение улиц, а над дверью покачивалась веточка рябины от сквозняка, ворвавшегося с гулким "дзинь". Макс сидел, сунув подбородок в ладони, и задумчиво смотрел на капли, медленно ползущие по окну. Напротив — Мэйв, с чашкой горячего чая и своим вечным блокнотом, в который она по утрам, казалось, записывала даже шум дождя.

Макс был молчалив, как только он мог быть после ночи, когда вместо сна получил встречу с полупрозрачным актёром и целый спектакль из теней. Его настроение колебалось где-то между ворчанием и тихим восторгом. Мэйв первой нарушила молчание:

"Ты не спал всю ночь, да?"

Макс не стал отрицать:

"Спал — но ощущение, будто прокручивал чужую пьесу. Всё время возвращался этот зал… призрачный партер, шёпот музыки, а главное — ощущение, что нас ждали не только тени."

Она кивнула, поигрывая ложечкой:

"Мне снилось, что мы сами стали частью той пьесы. Вот только сценарий не был написан до конца."

Макс потер лоб:

"Ладно, если нам выпало расследовать аномалии, давай сделаем это по всем правилам: сначала — библиотека, потом — свидетели. Только давай без пикси до обеда."

"Пикси обижаются, когда их считают за второсортных информаторов", — заметила Мэйв. — "Но ты прав. Начнём с миссис Моррисон. Если кто и хранит древние городские тайны, так это она."

Библиотека Коллегии всегда казалась Максу живым организмом: она дышала старыми историями, ворчала под ногами, пела дождём по стёклам. Миссис Моррисон, заведующая, и правда, знала о магии больше, чем любой современный учебник. Она встретила их с лёгкой улыбкой и угощением в виде сушёных яблок.

«Доброе утро, дети мои», — приветствовала она, наклоняясь к ним через стопку рукописей. — «Что за неприятности гонят вас в мои архивы в такую прекрасную погоду?»

Макс поднял бровь.

«Ваша ирония особенно ярко звучит на фоне сегодняшней сырости, миссис Моррисон. Нам нужны материалы по старому театру на Грейфрайерс Плейс. Архивные афиши, записи о спектаклях, письма… Всё, что можете выдать без боя».

Библиотекарша хмыкнула.

«Я выдаю материалы только тем, кто возвращает книги вовремя», — отрезала она, но тут же мягко улыбнулась Мэйв. — «Вы, конечно, исключение. Сию минуту принесу всё, что есть. Но предупреждаю: среди архивов — письма очень странного содержания. Некоторые