Физрук: на своей волне 2 - Валерий Александрович Гуров

— Тогда как обычно, за абонемент…

А вот дальше я уже ничего не слышал. Я подавил в себе желание влезть в разговор. Но пометку для себя сделал — речь шла о тех манипуляциях, ради которых вахтёр арендовал спортзал. Любопытно, конечно. Надо будет копнуть в эту сторону поглубже. Но потом.

Пока же я сделал вид, что не слышал ни одного сказанного слова. Марина попрощалась с вахтёром, и мы уже собрались уходить, когда двери школы распахнулись. Вошли несколько женщин — лет по пятьдесят, одна с пакетами, вторая с тортиком. С ними шёл ещё один мужик, довольный, как кот, объевшийся сметаной, с пузом и усами.

Вся эта дружная компания весело болтала, но, завидев нас с Мариной, смех моментально стих. Лица вытянулись, взгляды опустились. И, бочком-бочком, они прошли к стойке вахтёра.

Вот и подробности того, что происходило в спортзале по вечерам. Интересные подробности, однако. Я смерил взглядом неожиданных гостей, но вопросы задавать не стал. Ни к чему они сейчас, люди, судя по всему, пришли хорошо провести время. А с вахтёром мы еще обязательно поговорим, но потом, не в присутствии милых дам, которым я не хотел портить вечер.

Марина попрощалась с вахтёром и вышла первой, я шёл следом. Заодно размышляя на тему — неужто барыга вахтёр снимает спортзал под «занятия» для своих тёток? Каким только боком здесь Марина…

Мы спустились по ступенькам, на дворе уже стояла темнота. Я покосился на окна спортзала, в которых ещё не горел свет, и увидел, что свет горит в окнах второго этажа.

— Свет не выключили, — прошептала Марина, тоже увидев светящиеся окна. — Видимо, завуч забыла.

Она уже потянулась за телефоном.

— Сейчас наберу ей…

— Не стоит, — опередил я.

— Почему? — удивилась она.

Я кивнул в сторону парковки. У крыльца стояла иномарка — слишком дорогая игрушка, которой вряд ли принадлежала школьному трудовику.

— Думаю, вот поэтому, — сказал я и показал на тачку.

Марина проследила взглядом, на секунду замерла, потом неловко выдохнула:

— А… она говорила, что трудовик занят.

— Освободился, видимо, — пожал я плечами.

Классуха усмехнулась и отвела взгляд. Я ещё некоторое время смотрел на тачку. Прикольно, как устроено — Мымра учит дисциплине и морали, а сама ночью не прочь побаловаться… она и не Мымра даже, а Бэтмен, блин.

Пока я размышлял, Марина достала телефон и открыла приложение такси.

— Ну и цены… — пробурчала она себе под нос. — С каждым днём всё дороже и дороже.

Я вспомнил, как Марина пару минут назад говорила вахтёру про деньги, вернее их отсутствие.

— Давай подвезу, — предложил я.

Девчонка покосилась на меня и замотала головой.

— Нет уж, спасибо. Я помню, как вы водите. Не хочу повторения.

— Как знаешь, — я пожал плечами.

Развернулся и пошёл к своему джипу. Завёл мотор, фары выхватили из темноты школьное крыльцо.

Марина всё ещё стояла там — топала ногой, то ли от холода, то ли от раздражения.

— Блин, и автобусы уже не ходят… — услышал я её шёпот.

Я усмехнулся, дал газу. Двигатель рыкнул, и через секунду я уже подрулил прямо к крыльцу.

Опустил стекло.

— Может, дашь мне шанс исправиться? — сказал я с улыбкой.

Марина взглянула на меня — сперва строго, потом всё же её взгляд потеплел.

— Ладно, — шепнула она, — приму ваше предложение. Но только потому, что автобусы уже не ходят.

Помолчала и добавила, ещё сильнее смутившись:

— А столько, сколько сейчас стоит такси, — учителя не зарабатывают.

— Вот и отлично, — ответил я, выходя из машины. — Прошу в салон, леди без автобуса.

Я вышел, обошёл капот, чтобы открыть переднюю дверь, но в этот момент Марина вдруг взмахнула руками и отскочила в сторону.

— Ой! — вскрикнула она. — Там… там таракан!

Я машинально посмотрел вниз — и правда, по асфальту пробежал здоровенный рыжий гад. Марина, побледнев, вжалась спиной в стену.

— Ну вот, — сказал я, чуть окрасив голос иронией. — Герой дня, покоритель школьных костров, побеждён тараканом.

Она замотала головой:

— Не смейтесь! Я их с детства боюсь… ужасно боюсь.

— Понял, — кивнул я. — Тогда давай по-другому.

Я подошёл к ней, подхватил на руки, словно ничего в этом особенного нет, и понёс к машине. Марина вздрогнула, но не сопротивлялась — только спрятала лицо в ладони.

— Всё, всё, безопасная зона достигнута, — я поставил её рядом с машиной, открыл пассажирскую дверь. — Прошу.

Глава 8

Марина села и, стараясь не смотреть в мою сторону, пробормотала:

— Простите… это ужасно неловко. Мне просто так стыдно — я взрослая женщина, а боюсь тараканов, как школьница.

— У каждого свои слабости, — невозмутимо ответил я.

Марина взглянула украдкой, и в её голосе мелькнула искорка любопытства:

— А вы чего-нибудь боитесь, Владимир Петрович?

Я задумался на секунду, вопрос-то был интересный, а готового ответа не было.

— Наверное, — признался я. — Просто свой страх я ещё не встречал.

Она снова опустила глаза на коробку с роллами, которую так и держала в руках, чуть улыбнулась.

— Знаете, Владимир Петрович, — шепнула она. — Это так… непривычно. Многие молодые люди сейчас забыли, что такое галантность.

— Ну, у каждого своя школа жизни, — ответил я и забрал у классной коробку с роллами.

Обернулся на задний ряд сидений, чтобы поставить коробку там. На заднем сиденье лежала картонная коробка с каким-то хламом от бывших хозяев Чероки, который они, видимо, не удосужились выбросить.

Я аккуратно придвинул её к боку и заметил, что из коробки выглядывает старый кассетный магнитофон — с облезлыми кнопками, но ещё целым логотипом «Sharp».

Ничего себе, раритет…

Любоваться магнитофоном особо не было времени, поэтому я положил роллы и взялся за руль.

— Где живёшь? — спросил я, выруливая со школьного двора.

— На Пушкина, сто двадцать три, — ответила Марина, пристёгиваясь. — Давайте, я в навигатор вобью?

— Не надо, — сказал я. — Просто показывай, как ехать.

Она кивнула и села ровнее, сложив ладошки на коленях. Приятно смотреть — девчонка явно не испорченная, такие в любые времена на вес золота.

Я включил музыку, и из колонок тихо зазвучала Светлана Рерих, певучим голосом выводя:

— И только я, только я буду рядом…

Марина чуть улыбнулась, заслышав эти строки.

— Представляете, это любимая песня моей бабушки.

— Серьёзно? — хмыкнул я. — Значит, у тебя хорошие музыкальные гены.

Марина залилась румянцем и отвернулась в окно. Я ехал медленно, чуть опустив стёкла и наслаждаясь прохладным ветерком. Вечер был тёплый, редкий для осени. Классуха с минуту смотрела в окно, потом повернулась ко мне.

— Спасибо вам, Владимир Петрович, — сказала она. — Вы так всё организовали, нашли подход к ребятам. Как