Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

– Не надобно нам такое. Лучше живи, меня радуй, детишек нам рожай…

Вроде бы и обычные слова, а Устя плакала и смотрела на него сквозь слезы текущие, и глаза у нее горели, ровно звезды. Не от силы волховской, а просто – любовь, она каждую душу сиянием наполнит.

– Все для тебя сделаю, любимый. Все…

И знал Борис, это не просто слова.

Сделает.

И он для нее тоже.

Любовь?

Она и такая бывает, любовь, когда от дурманного морока очнешься да вокруг оглядишься. Невероятная, тихая, нежная, когда смотришь на любимого – и сердце от счастья заходится. И слов тут не надо, пусть влюбленные вдвоем останутся. Они к этому слишком долго шли.

* * *

Агафья вроде как и по улице ехала, в возке уютном, а все одно, вдруг воздух жестким стал, сердце кольнуло.

– Ох-х-х…

Дернулась старая волхва, а что тут поделаешь? Не выпрыгивать же из возка, не бежать на подворье к Захарьиным?

Не кричать там – пустите меня в подвал, немедленно!!!

А ведь кто-то еще раз к Черной Книге прошел! Кто-то знает о ней, пользуется… кто?!

Любава?

Может, и она… Тут Агафья и выдохнула чуточку спокойнее. А может, и правда – царица это вдовая. Тут бы и не удивилась волхва, ежели действительно что недоброе планируется, самое время к черным силам воззвать, своих-то от рождения нету…

Значит, вдвое, втрое осторожнее надобно быть. Не избежать ей, с мужчинами в палаты государевы пойти, да и чего ей бояться-то? Агафья еще раз к себе прислушалась.

Сердце хоть и тянуло, и саднило, а только это от того, что Черную Книгу навестили, метки ее тайные потревожили. Оказаться б сейчас там, да нельзя, время потеряешь, а то и жизнь можешь. Кто еще там с Книгой сейчас… Было б рядом с Агафьей человек двадцать воинов, она б подумала, а одна не пойдет. Не тот уж у нее возраст!

Да возраст – что?

Согласилась бы она свою жизнь на жизнь ведьмы разменять, а только ежели ведьма эта не последняя? Устя еще молода, а Добряна не воин, не смогут они так, как Агафья, не пришло ей еще время рискнуть.

А вот плохое предчувствие есть у волхвы?

Мало кто может будущее провидеть, великая редкость – пророки. Жива-матушка свой ковер из миллиардов нитей плетет, кто знает, где и чья с твоей пересечется? Редко, очень редко его узор увидеть можно, а чтобы умом такое объять? Оттого и пророчества темны и невнятны, оттого и пророки полубезумны… Не под силу это покамест разуму человеческому.

А вот что каждый волхв или волхва почуять может, так это конец своей дороги.

Срок свой они знают, только не всегда сообразить можно, что это он пришел. Тянет, мозжит, давит, кто и понимает, а кто и не успевает понять. А уберечься от такого и не получится, когда Жива-матушка решила далее нить не плести, ее не переговоришь, не переубедишь.

Но Агафья своего конца не чуяла.

Даже когда ранят ее, сможет она выжить, еще потопчет зеленую травушку, еще и внучке деток понянчит… Хотелось бы! Привязалась она к Устинье, благословила их род Жива-матушка, не просто потомков дала увидеть – свое продолжение, свою силу. Счастье это для Агафьи.

А с Книгой разберется она после этой ночи. Тогда уж можно будет…

Любава это.

Наверняка.

Волхва успокоилась, возок повернул к дому Заболоцких, и волхва выкинула все из головы. До завтра.

А в это время в подвале дома боярина Захарьина Федор щедро капал кровью на пергаментные плотные страницы. Щедро лил, от души, не жалел руды своей.

Ждал, что все будет, как мать сказала, что проявится на страничках текст, что слова понятные сложатся ответом на вопрос его…

Книга не отвечала, пустой и безмолвной оставалась. Ровно обычный пергамент.

И откуда ж было Федору знать про характер тех книг, про особенности их? Любава не объясняла, да и дядюшка тоже не говорил ничего, хотя боярина Данилу Книга еще слушалась, а только…

Оговорки есть всегда.

В самом темном ритуале, в самом светлом обряде – неважно.

Федор был вторым поколением зачатых с помощью Книги. А третьему – не бывать. Даже когда чудом затяжелеет от него какая баба, все одно плод она скинет. Не продолжится этот род, некому будет Книгу передать, убили Сару и Еву, уничтожили прямую линию…

А стало быть…

Надо менять хозяев.

Надо менять Род.

* * *

Догадки Божедара были правильными.

Магистр Родаль действительно полагался только на свои силы, но на каждую щуку найдется свой сом. А на каждого сома – рыбак с сетями.

Потому сейчас магистр сидел в удобном кресле, попивал вкусное вино из золотого кубка, улыбался – и чувствовал себя потрясающе несчастным.

Его величество Филипп Третий сидел напротив и улыбался еще более светски.

– Вы же понимаете, магистр, что один с таким куском не справитесь. Зато я готов оказать посильную помощь. Войска, деньги, советники, буде они потребуются…

Эваринол едва кубок от гнева не погнул, так в него вцепился.

Потребуются!

Я ловушки расставил, я все сделал, а ты на готовенькое прийти хочешь? Да три раза перебьешься, будь ты хоть король, хоть император!

– Ваше величество, я буду рад принять посильную помощь, когда она потребуется.

– Замечательно, магистр. Так какие вести вы получили из Россы?

– Пока никаких, ваше величество. Слишком рано. Магистр де Тур должен только-только прибыть в Россу, если все получится, мы будем ждать почту в течение месяца.

– А если нет?

– Получится, – Эваринол выглядел абсолютно уверенным. – Все продумано, ваше величество. До мелочей. Силы рассчитаны, люди расставлены.

И не надейся примазаться к моей кормушке!

Филипп это отлично понял, потому что сдвинул брови.

– Магистр, вы многое пускаете на самотек! Дипломатической почтой вы могли бы уже знать, прибыли ваши люди в Россу или нет, начали приводить свои задумки в действие – или… Вы же понимаете, что ваша неудача ляжет пятном и на мою страну? Страну, которая дала место вашему Ордену.

– Вы правы, ваше величество. Потому, если нас постигнет неудача, мы уйдем, чтобы Джерман не понес никаких потерь.

А если удача, то тем более. К чему там твой огрызок счастья, когда к нашим услугам будет вся Росса? Зачистить ее от лишних людей – и жить спокойно. Чтобы никто власть перехватить не пытался.

Его величество и это понял, сморщил нос.

– Магистр, путь может оказаться сложнее, чем вы думаете.

– Ваше величество, я не боюсь сложностей.

И