Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

А замыслы остались. И зло повисло, ровно туман в горнице. Не бывает такого? А все ж давящей, тяжелой была тишина, неприятной и жестокой. И сулила она множество бед…

А может, и казалось так просто.

* * *

Не просто так Илья в город на ночь глядя отправился, его казармы стрелецкие ждали. Нельзя было людям дать погибнуть без смысла и без цели.

Одно дело – в бою гибнут воины. Это правильно, и род их Ирий примет радостно, ибо положивший душу за други своя – бессмертен в веках.

Но когда перебьют ребят просто так, ровно куропаток каких?

И обидно это, и пользы нет в том, и вообще – обойдутся иноземцы. А только вот что именно делать, не знал Илья.

Казалось бы, ясно все: вот враг, идет он, так примчись, крикни: «Слово и дело», все поднимутся, как один, и окажется, что среди этих всех ни одного предателя нет?

Илья вот в такие чудеса и раньше не верил, и теперь не будет.

Уж как апостолов отбирали, и то нашелся Иуда! А в казармах народ куда как попроще будет!

Тут и стрельцы, и холопы при них, и девки блудливые бегают, отчего ж не заработать? И посторонний народ трется…

Нет, нельзя так вламываться.

Ежели найдется хоть один предатель, побежит к иноземцам, да и скажет, что ждут их…

Не то беда, что в казармы не придут они!

А когда в порт отправятся? Добряна немолода уж, не справится она со всеми, не хватит ей сил. И так-то боялась она упасть, дела не доделав…

А когда в палаты государевы больше людей пойдет?

Божедар хоть и богатырь, какие не каждый век рождаются, а только предел сил и у него есть. И дружина его… Илья с ними жил рядом, тренировался, смеялся вместе, шутил… Под стрелы да клинки этих людей подставить?

Справятся они, тут у него сомнений нет, что там те три сотни! И так бы справились, да только своих людей жалко! Чем меньше прольется крови росской, тем Россе лучше.

Этому Божедар Илью прежде всего научил: умереть легко, да лучше сделать так, чтобы враги твои умерли, а ты цел и невредим. Самому умирать только тогда надо, когда по твоей могиле вражеские сапоги не пройдут.

Подумал Илья, что сделать надобно, да и пришла ему идея хорошая. Так-то и тревогу навроде поднимать не из-за чего будет, и люди ко всему готовы окажутся… Кое-что купить понадобилось, ну да ничего! Не страшно!

Деньги есть, осталось за них жизни человеческие купить. Авось и получится?

Кони в галоп сорвались.

Илья молился тихо. Только бы получилось, Род Вечный, только бы получилось все…

Что ж, он все, что может, сделает, а когда этого недостаточно окажется, он и что не сможет – тоже сделает. За страну свою и жизни не жалко.

Род-батюшка, помоги нам!

* * *

Магистр де Тур не так чтобы нервничал, не умел он такого. Душевная организация магистра была сродни полену, такая же тонкая и изящная. Волнения? Нервы?

Да магистр ведать не ведал, где такое в человеке находится-то! Переживать из-за чего-то, что, может быть, случится? Лучше он свое дело делать будет, вот и не случится ничего.

Пожалуй, единственной причиной, способной вызвать волнение магистра, было недовольство Эваринола Родаля. Ему Леон де Тур служил со всем своим бычьим пылом, ему был верен, его мнение было важно для Леона.

И службу свою в Россе он был намерен исполнить как можно лучше.

Впрочем, и на Руди пожаловаться нельзя было. Не пришлось магистру ноги по лесу бить, Руди не пешком пришел, с ним еще двенадцать человек пришло, да не просто так, в лодках больших. Таких, что еще по десять рыцарей в каждой поместятся. Они же и на весла сядут, чай, сюда-то по течению шли, а к городу против течения подниматься надобно, грести сильно придется.

А и ничего! Справятся рыцари, не переломятся!

Магистр их быстро по лодкам распределил, кого и куда.

Нашлись в лодках и лыжи, и снегоступы, оружия не было, да его и не надобно. А так-то в Иноземной слободе много чего до поры до времени лежало.

Старый государь Иоанн иноземцев привечал, на многое глаза закрывал, вот и накопили. И оружие было у них по подвалам и чердакам припрятано, по схронам тайным, и лежало оно там до поры, сейчас доставали его, чистили да смазывали. Вооружались.

Руди и Пауля Данаэльса не обошел вниманием своим, навестил, поговорил.

Так что магистр даже соизволил Руди по плечу похлопать одобрительно:

– Отлично, Руди! Ежели еще нас проведешь куда надобно…

– Да! – Дэни рядом крутился, помогал своему «наставнику» одеваться. Магистр усмехнулся, парня по голове потрепал:

– Ты сидишь на корабле.

Дэни тут же надул губы.

Руди поморщился про себя, а внешне ласково погрозил мальчишке пальцем:

– Там не будет благородной битвы, там будет свалка, в которой тебя могут убить или покалечить.

Дэни сообразил, что покалеченный или изуродованный он своему покровителю будет уже не слишком нужен.

– Хорошо, но я рассчитываю, что вы мне все расскажете, когда вернетесь!

– Конечно, – согласился Руди.

И снова сердце тоской кольнуло.

Вот ежели б он на месте магистра. И не Дэни рядом, а Данила Захарьин, не был бы боярин таким неуступчивым, таким неприступным… Нравилось бы это Руди? Когда б Данила такое проделывал, Руди бы счастлив был!

Не дал ему Господь взаимности.

Мысль о том, что Господь такие радости осуждает, а Содом с Гоморрой и вовсе покритиковал решительно, Руди и в голову не пришла. О чем вы?

У него все серьезно, у него любовь, а вы о какой-то Библии, заповедях, Боге – даже думать и то смешно! Сказано же вам – любовь! А она ни преград, ни запретов не знает, и нечего тут плеваться!

Магистр на прощание оруженосца своего поцеловал откровенно – и из каюты вышел.

Вот рыцари в лодки уселись, вот весла погрузились в ледяную воду, лодка с магистром и Руди вперед вырвалась. Надо же кому-то указывать и куда, и зачем… Понятно, и с воды Ладогу охраняют, но не везде, нет, не везде. Вот как раз в районе Джерманской улицы и пристать можно. Очень даже хорошо, оттуда и пойдут они к палатам государевым, к ходу потайному.

Так и вышло.

Ночь и та помогла, темная была, безлунная, ровно банку чернил на небосвод вылили, Руди даже заволновался маленько – не случилось бы непогоды. Но