"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

– Иначе Дарий останется упырем.

Варна посмотрела на него и надолго замолчала. Взвесив все, она повернулась к Радомиле и сказала:

– Тогда давайте поторопимся.

Всю дорогу Варна была молчалива и серьезна, похоже, ее терзали какие-то мысли, но говорить о них она отказалась.

Погода в Черной Пади стала еще хуже, чем в их предыдущий приезд, – накрапывал противный холодный дождь, дул пронизывающий ветер, будто на пороге не лето, а осень.

На второй день скитаний по мрачной пустоши Варна наконец спросила:

– Вы знаете, куда ехать?

– Ведьма сказала, что сама найдет нас, – нехотя призналась Радомила.

Варна фыркнула и отвернулась, всем своим видом показывая, что ничего другого и не ожидала.

Радомила подсела ближе к клетке и посмотрела в затуманенные ладаном глаза сына. Он вяло рыкнул, протянул к ней бледную когтистую руку, но добраться до нее не успел – его тело свело судорогой, он сжался в комок и обхватил себя руками.

– Ты чувствуешь что-то? – спросила Радомила.

– Боль, – ответила Варна, – ему очень больно.

Неужели охотница относилась к нему так холодно все те годы, которые они провели вместе? Или это маска, за которой Варна скрывала свои истинные чувства?

По ней не было видно, что она сочувствует Дарию, что переживает о нем. Варна только иногда смотрела на него, но тут же отводила взгляд, будто ей было неприятно видеть его в таком состоянии. А ведь Радомиле казалось, что отношения между ними близкие, дружеские, даже любовные.

Они сделали привал рядом с черными деревьями, надеясь найти там траву для лошадей. Дарий совсем иссох, на его лице проступили вены, уродливые клыки выглядывали из-за губ.

– Мы ничего не можем сделать для него? – спросила Радомила.

– Я могу дать ему свою кровь, но боюсь, что станет только хуже, – ответила Варна.

Они перекусили, тьма окружила их, вой ветра стих, но на смену его заунывной песне пришли ночные шорохи и шарканье тварей.

Варна хотела было отправиться вперед и разведать местность, но Радомила остановила ее.

– Это белые люди, – пояснила она, – кажется, они не нападают на путников.

– Что за твари такие? – охотница нахмурилась.

– Твари, из которых ведьмы варят супы, – подал голос Ждан.

От воспоминаний о мерзком вареве Ольги желудок Радомилы скрутило жгутом. Она поднесла руку ко рту и постаралась удержать в себе съеденный хлеб.

После Ждана хотела заступить на пост Варна, но Радомила решила взять самое сложное время на себя и не разбудила охотницу. Сама опустилась на камень, на котором до этого сидел муж, и устремила взгляд в кромешную темноту. Вскоре у огня начали собираться белые люди.

На этот раз они решились подойти поближе, и Радомила разглядела изуродованные лица, когда-то бывшие человеческими, – вместо носа две щелочки, а зубы похожи на кроличьи. Нет признаков пола и волос на теле; бледные, словно вылепленные из воска.

Она бросила одному из белых людей краюху хлеба и тут же услышала голос позади себя:

– Не стоит их подкармливать. Привыкнут и перестанут людей бояться.

Радомила вскочила и вскинула меч. Ольга отошла от телеги и покачала головой. Колокольчики, вплетенные в ее косматые волосы, тихо зазвенели.

– Успели, значит. – Ведьма указала на клетку. – Он совсем плох, разум едва теплится в нем. Опоздай вы хотя бы на день, потеряли бы мальчишку.

– Ты поможешь нам? – Радомила убрала меч и подошла к ведьме.

– У себя спроси, ласочка, готова ли ты мою помощь принять. – Ольга достала из складок одежды высушенный цветок и протянула ей. – Съешь его.

Радомила обернулась, посмотрела на спящего мужа и засунула цветок в рот. Тот оказался таким горьким, что ей захотелось сплюнуть сок, но ведьма покачала головой и сказала:

– Все проглоти и за мной ступай.

– А они? – Радомила указала на спящих.

– Они только мешать тебе будут. Помоги-ка старушке.

Ольга открыла клетку и, не успел Дарий пошевелиться, ткнула его двумя пальцами в лоб и что-то прошептала. Его глаза опустели, уголки губ опустились. Ведомый чужой волей, он выбрался из клетки и спрыгнул на землю.

– Пойдем, голубчик, пойдем. И ты тоже, давай, не стоит отставать. Белые люди, может, и питаются кореньями, но в случае опасности и напасть не побоятся.

Они отошли от костра и какое-то время двигались сквозь кромешную тьму. Радомила слышала позвякивание колокольчиков и тяжелую поступь Дария. Она нагнала его и прикоснулась к ледяной руке. Он, казалось, даже не заметил.

Ольга подвела их к странного вида палатке, состоящей, кажется, из одних углов. Она откинула полог, и на Радомилу пахнуло горячим воздухом.

Внутри был разведен очаг, дым выходил из палатки через дыру в потолке. На земле были начерчены странные символы, на стенах – руны, написанные чем-то, смутно напоминающим кровь.

Дария Ольга усадила у костра, Радомила села рядом с ним и спросила:

– Разве тебе не нужна Варна?

– Она свое дело сделала, – отмахнулась ведьма, – говорю же: они сейчас нам только мешать будут. Мальчишку-то раздень, нужно посмотреть на печати, которыми их связали.

Радомила с трудом стащила с Дария рубаху и поморщилась, увидев испещренное шрамами тело. Сколько же боли он пережил…

– Какая уродливая работа, – сказала Ольга. – Ну ничего, шрамы же только украшают мужика, верно? Сколько годков он провел в этом теле? Десять?

– Около того, – подтвердила Радомила.

– Еще и десяток лет юности себе выторговал, считай. А теперь, ласочка, посмотри на меня. Давай, давай, не тушуйся. Слушай, что я говорю, слушай мой голос. Сейчас я возьму кровь белого человека и оставлю на твоем животе метку, такую же метку я оставлю на груди твоего сына. Связь ваша будет сильна, любить его ты будешь больше всего на свете.

– Хорошо, – хрипло согласилась Радомила.

– Повелительница Нави поможет мне поселить душу в его тело, но, – Ольга многозначительно поиграла бровями, – душу эту нужно где-то взять.

Радомила непонимающе уставилась на нее:

– Что ты имеешь в виду?

– Душа из воздуха не появится, – терпеливо пояснила Ольга, – ее взять у кого-то придется. И лучше всего для мальчишки подойдет дух ребенка, которого ты носишь под сердцем.

Радомила схватилась за живот и попятилась.

– Никогда! – выдохнула она. – Как ты можешь предлагать мне такое?!

– Неужели ты думала, что вернуть душу – это так просто? Не бывает в колдовстве меньшего зла, ты либо идешь по тропке, проложенной старыми богами, либо примыкаешь к легиону Зверя, иного не дано. Будь я такой, как та, что сотворила это с твоим сыном, взяла бы твою душу силой или душу мужа твоего, но я только с согласия провожу ритуалы, таково мое правило. И я спрашиваю тебя, ласочка, оставишь ты сына наедине с его бедой или помочь ему решишь?

– Я хочу ему помочь, но не такой ценой!

– По-твоему, он мало страдал? Ему сейчас одна дорога – на кладбище. Жить как прежде он не сможет, а девчонка не станет беднягу за собой в клетке таскать, убьет и его, и себя.

– Ты это видела? – Радомила громко сглотнула.

– Я много чего видела, но людям об этом знать не положено, – отрезала Ольга. – Погляди на него, каков красавец вырос. Неужели ты не хочешь ему душу вернуть? Не хочешь подарить сыну жизнь?

– Почему ты так настойчиво меня уговариваешь? – Радомила с недоверием покосилась на ведьму.

– Потому что он должен жить, ласочка. Думаешь, просто так тебя ко мне отправили? Просто так я помочь тебе согласилась? Мне-то дела нет, жив он будет или мертв, но матери мои ополчились на ту, что белых птиц под своим крылом собирает. Отправит она их на бойню, и в крови безымянные земли утонут. Реки будут алыми, облака будут алыми, от криков людских море-океан вспучится. Подумай, ласочка, каково твоему второму ребенку будет жить в мире, в котором нет безопасного уголка, в котором белые птицы разжигают погребальные костры. Видела я эти костры, своим незрячим глазом видела, Недоля открыла мне будущее, которое постигнет всех нас, если никто не остановит невесту Зверя!

Голова Радомилы закружилась, болезненный спазм заставил ее согнуться.

– Мы ждали это дитя слишком долго, – прошептала Радомила.

– Не сбережешь ты его и мужа потеряешь, – резко сказала Ольга. –