Военкор 2 - Михаил Дорин

прошло с эвакуации, кое-что вспомнил. Неподалёку от этих мест у духов была база Тора-Бора. Огромный комплекс пещер из известняка. Духи вместе с караваном могли уйти туда… я слишком хорошо помнил, как те двое буквально провалились сквозь землю.

Своими мыслями я поделился с Дорохиным.

— Мы проверяли их. Много раз, — вздохнул он. — Если бы они там базировались, мы бы знали. Но там никого, кроме летучих мышей…

Он осёкся и перевёл взгляд на меня.

— Есть основания считать иначе?

— У меня есть снимки с хребта. Я успел заснять отход духов и думаю, кое-что интересное на них можно увидеть. Это может быть ключ ко всей операции.

— Покажешь? — заинтересовался Дорохин.

— Дайте место под фотолабораторию.

Дорохин прищурился, ничего не сказал, а через минут десять, мы уже были в одном из зданий. Там я смог развернуться с проявкой. Дорохин молча наблюдал за моими манипуляциями, никак не комментировал и не лез под руку.

Вскоре на стол перед ним легли несколько снимков, тех самых, которые я сделал при отходе врага. Душманы уходили к югу, вверх по ложбине, скрываясь в пещере в горах.

Дорохин долго смотрел. Потом встал, прошёл к столу, разложил карту местности.

— Вы были здесь… — он задумчиво ткнул пальцем в карту.

Перевёл взгляд на снимок.

— Проверим, что там? — спросил я.

— Сегодня в ночь туда пойдёт разведгруппа. Пойдёшь с ними?

Я посмотрел на снимок, потом на карту и кивнул.

— Я иду. Кто-то должен дойти до конца.

Глава 9

Операцию в горах на границе никто бы не рискнул проводить «с колёс». Нужна была подготовка.

А пока командование думало и осуществляло приготовления, появилось время сделать репортаж о жизни наших солдат и офицеров в Джелалабаде.

Несколько раз ловил себя на мысли, что мне здесь комфортно. К круглосуточной жаре мне не привыкать. А вот к наличию такого оазиса, как «бучило» на аэродроме, было в новинку. Действительно, в столь жаркой местности подобный водоём был бесценен. Главное наладить контакт с лётчиками 727-го отдельного вертолётного полка.

Послушал их рассказы о буднях «воздушных рабочих войны». Много интересных историй. А смешных ещё больше. Всегда удивлялся крепости нервов и отваге лётчиков армейской авиации. Не зря они носят неофициальное звание самых награждаемых лётчиков.

Но всё это хорошо, а работу никто не отменял. С самого утра я решил наведаться к ответственному секретарю бригадной газеты. Им был старший лейтенант с залысиной. Звали его Вениамин.

— А-а, товарищ Карелин! Заходи, гость дорогой, — широко улыбнулся старлей, когда я появился на пороге его кабинета. — Хошь чаю?

— Не откажусь, — кивнул я.

— Какой крепкости заварку? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Обычный чёрный, спасибо, — ответил я, понимая, что «чай» здесь не только с заваркой.

Старший лейтенант, конечно, расстроился, но в свой чай всё же плеснул каплю «для профилактики».

Пока он колдовал с кружками, я не без интереса посмотрел на здешнюю газету. Называлась «Прорыв». Фотографии дежурных смен, заметка о передовике, стишок о родине… и сверху лозунг: «Дисциплина — залог победы!»

— Нравится? — хмыкнул Вениамин, ставя передо мной стакан чая с чайной ложкой, чтобы не треснуло стекло.

— Затейливо. Мне бы с народом поговорить, глянуть, как вы здесь живете. Подскажешь может инициативных ребят, кто расскажет да покажет?

— Ну, с народом — это всегда пожалуйста, — усмехнулся он. — Ща познакомлю! А насчёт кто расскажет да покажет — это я и сам могу!

Старший лейтенант махом осушил свою кружку, где чая было в лучшем случае половину.

— Пошли, Лёш, покажу тебе наш быт.

У казармы пахло оружейным маслом и табаком. Солдаты чистили автоматы, механики трудились на технике, а кто-то занимался строительством очередного здания или выкладывания дорожки. Будни гарнизона шли своим чередом.

Мы подошли к ротному, и Вениамин попросил, чтобы личный состав построился.

— Не стоит, — сказал я, и сам пошёл к солдатам пообщаться.

Сейчас назначат пару человек, чтобы ответили на вопросы и те будут сухо отвечать — «да», «нет», «так точно».

— Алексей Владимирович, с нами будет быстрее, — сказал мне вслед ротный.

— Товарищи, мне торопиться некуда.

Я медленно шёл среди этих ребят. Интересно наблюдать за теми, кто ещё вчера сидел за школьной партой и встречал рассвет на выпускном. И каждый из них мало представлял себе, что такое война. Пускай в Афганистане она теперь не та, что была в моей реальности. Но «есть ещё работа у тюльпана…», как пел Александр Розенбаум.

— Добрый день! — поздоровался со мной один из солдат, утирая лицо тыльной стороной ладони.

— Вы к кому? — спросил другой, поглаживая едва пробившиеся усы.

Я ещё раз оглядел солдат. Они все ещё молодые, но душой уже взрослые.

— Я всех приветствую. Алексей Карелин — корреспондент «Правды». Приехал пообщаться с вами. Как служба, мужики? — спросил я, пожимая протянутые мне руки.

Когда солдаты услышали мою фамилию, некоторые заулыбались и… позабыли о работе. Ротный слегка скривился, но возмущаться не стал.

— Так это вы писали репортажи из Сирии и Ливана? — поднялся парень с перебинтованной рукой.

— И про захват сирийцами аэродрома? Я видел кадры в новостях, как они взяли его штурмом. Будто фильм художественный! Вы сами снимали? — спросил другой.

— Это очень секретная информация, — улыбнулся я. Мне повезло, что жив остался, — кивнул я.

Я сделал пару пометок в блокноте. Прошёл дальше. Возле кухни стояли трое бойцов с унылыми лицами. Один что-то строгал из дерева. Я присел рядом.

— Что точишь?

— Да так, ложку, — фыркнул он.

Я сфотографировал его с ложкой, ещё пахнущей стружкой, чем сразу поднял ему настроение.

Ничего особо интересного, разумеется, не было. Но мне нужен был репортаж для Москвы. Такие статьи в газетах жалуют не меньше, чем вести с самого переднего края.

— Давайте вас всех сфотографирую, — достал я фотоаппарат.

Ротный и Вениамин тоже присоединились к фотографированию. А затем солдаты начали просить и снимок со мной.

— Вы… вас мой отец читает. Он тоже был на Ближнем Востоке. Когда первую вашу заметку прочитал, начал следить за публикациями, — подошёл ко мне солдат, когда я устраивался посередине, чтобы попасть в кадр.

Дальше Вениамин сделал пару общих снимков, и я начал записывать адреса солдат, кому нужно будет выслать фото.

Я ещё некоторое время пообщался