Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

class="p1">– Не мое право указывать, барин, – осторожно сказал управляющий, – может, пора легализовать Никиту? Объявить наследником со всеми последствиями, забрать из Албазина. Пусть пока здесь живет. Места хватит.

– Вот всегда тебе говорил: стратегия – не твое призвание, – засмеялся Назаров. – Просто подумай, зачем мальчишке жить в такой глуши? Он же с тоски загрызет двух старперов и убежит в столицу. В Албазине хотя бы есть какие-то проблески цивилизации, друзья, подружки. Нет, здесь ему не место. Знаешь, чем для меня стало имение? Норой, где можно отсиживаться от всех передряг. Придет тяжелый момент – сам сюда прискачет.

Старики помолчали, думая каждый о своем, а потом верный слуга осторожно спросил:

– А кто эта девица, которую подставили к Никите? Ты уже выяснил, хозяин?

– Предполагаю, – усмехнулся Анатолий Архипович и грузно пошевелился в кресле, отчего кот недовольно муркнул. – Яр уже несколько раз обстоятельно докладывал о происходящих событиях. Домой просится, устал. Может, отпустим? Он свою роль выполнил.

– Да как же? А за мальчонкой кто смотреть будет?

– Там есть кому за ним присматривать! – снова затрясся в смехе патриарх. – Давай, зажимай пальцы в кулак. Будешь считать… Ладно, перестань. Я уверен в Никите. Сам себя в обиду не даст.

Резко запиликал сигнал входящего звонка радиотелефона, лежащего под рукой Назарова. Старик неторопливо взял трубку, чуть прищурился, вглядываясь в цифры, высветившиеся на небольшом монохромном экране, и чему-то удовлетворенно кивнул. Прижал трубку к уху.

– Внимательно слушаю.

Повисло молчание.

– Откуда вам известен мой номер? Вот как? Хорошо, я вас понял. У меня нет посадочной площадки для вертолета. Если пилот такой виртуоз, как вы утверждаете, тогда пусть садится за домом. Там как раз небольшая полянка. Спасибо, что бесплатно предоставите цирковое представление.

Патриарх положил трубку телефона и с непонятным выражением лица посмотрел на управляющего. Верный слуга напрягся. Всякий раз, когда барин так глядит – значит, в его голову пришла очередная авантюрная мысль или беда грядет.

– Что? – только и вымолвил он.

– Знаешь, кто к нам в гости набивается?

– Понятия не имею, – осторожно произнес управляющий. – Судя по тому, как ты, хозяин, разговаривал, кто-то из тех, с кем ты очень хочешь встретиться. Супостата Китсера ты однозначно не ждешь… Может, кто из столицы? Или сам Никита?

– Ага, разбежался он на вертолете ко мне заскочить в гости. Статусом еще не вышел, – проворчал Назаров. Все же патриарх был немного озадачен, и прибытие гостей воспринимал не как данность, а неожиданный и неприятный момент. – Столичные пожаловали.

– И кто? Большие люди?

– Очень большие, – усмехнулся Анатолий Архипович. – Сам великий князь Константин.

– О как! – даже привстал старик. – И чем же мы ему обязаны?

– Подозреваю, что не чай с плюшками и медом пить, – хмыкнул Назаров. – Хотя мед у нас славный, с природных пасек. Иди-ка, Сашка, предупредил Анюту, чтобы не торопилась домой. Думаю, не будет в тебя кидать кастрюлями от злости. Пусть приготовит ужин на две персоны. Изыски всякие не нужны. Константин Михайлович человек неприхотливый. Надо же… Что-то Меншиковы зашевелились. То сам император начал обо мне и родственниках сведения собирать, то теперь его братец соизволил навестить.

– Когда ждать?

– Через два часа. Князь уже в Вологде, прибыл по своим делам, но, полагаю, это все легкая дымовая завеса. Ко мне рвется.

– Понял, барин. Иду Анютку обрадую.

С легкой усмешкой Назаров откинулся на спинку кресла и попытался понять, какая нелегкая принесла брата императора в тихий уголок, далекий от столичной суеты и постоянного стресса, где с треском сталкиваются лбы высокородных господ, чтобы вознестись самим или пропихнуть своих чад поближе к венценосному императору. Думские фракции, политические партии и разные общественные организации свились в какое-то гадючье кубло и пытаются играть на политическом поле. А тем временем восток России находится под постоянным давлением китайских претензий к амурским островам, маньчжуры вопят о незаконной аннексии их территорий, на юге подмандатные территории испытывают небывалое нашествие багдадских эмиссаров. В самой стране вроде бы тихо, а вот исподволь чувствуется напряжение. Еще в свою бытность консультантом магического отдела в Генштабе, Назаров частенько встречался с некоторыми представителями старых родов, которые весьма благожелательно относились к западным ценностям и старались подстраховаться, создавая различные фонды, банки, предприятия за границей, чтобы в случае форс-мажорных обстоятельств смыться на подготовленные позиции. Ладно бы – смыться. Ведь большинство из них считались носителями государственных тайн, и приходилось прилагать усилия, чтобы слишком шустрые и ретивые дворяне остались под государственным доглядом. К чему это все? Да к тому, что отвыкший от суеты столичных дел патриарх рода Назаровых очень и очень озадачился приездом высокородного дворянина. Анатолий Архипович ничего не должен Меншиковым. Они как бы в разной весовой категории в политической жизни страны. Один держит пульс на руке империи. Как-никак председатель Государственной Думы, наместник прибалтийских губерний, величина, несоизмеримая с мелкой сошкой Назаровым.

Патриарх усмехнулся. Не он на поклон идет к князю Константину, а сам брат императора стремится к разговору. Что ж, поговорим.

Константин Михайлович оказался пунктуальным гостем. Как только Назаров услышал стрекот винтокрылой машины над домом, он кинул взгляд на часы. Минута в минуту. Глубоко вздохнув, он еще раз осмотрел себя в большое зеркало, поджал губы, отметив, что выглядит очень бледно. «Совсем развалился, старый пень, – подумал он. – Ну, может, это и к лучшему. Признаки глубочайшей депрессии, одиночество, заброшенный дом».

Снаружи послышались энергичные голоса и топот множества ног. Назаров одернул парадный костюм, еще раз пригляделся к своему отражению и повернулся лицом к входной двери, тяжело опершись на трость.

Первыми в дом вошли двое моложавых мужчин в темных костюмах. Это были телохранители великого князя. Они молниеносно разошлись в разные стороны, мазнув взглядами по хозяину имения, и без слов застыли на месте.

Константин Михайлович что-то ответил бубнящему Сашке и только потом появился перед Назаровым с веселой улыбкой на лице.

– Здравствуй, Анатолий Архипович! – воскликнул он, приближаясь к застывшему патриарху. – Вот уж точно: отшельник! Не обижаешься, что прервал твое уединение?

– Ваше высочество! – склонил седую голову Назаров, приветствуя появление высокого гостя. – Мой дом всегда готов принять вас. Глубоко извиняюсь, что не встретил, как подобает вашему сану…

– Пустое говоришь, Анатолий Архипович! – махнул рукой князь, поглядывая на стол, сервированный на две персоны, где гостя дожидался приличный ужин. – Я ведь вижу, как тебе тяжело ходить. Давай-ка присядем!

– Тогда к столу, чтобы не терять время даром! – с широким жестом хозяина сказал патриарх и, дождавшись, когда великий князь займет место, сел напротив него.

– Позволь, похозяйничаю? – князь Константин взялся за графин, получил утверждающий кивок и разлил холодную водку по хрустальным