Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

После первой Меншиков, нисколько не чинясь, зацепил вилкой кусок буженины, отправил его в рот и, только когда прожевал, наполнил рюмки снова. Но поднимать ее не стал, а отодвинул в сторону.

– Думаю, кругами ходить не будем, Анатолий Архипович, – сказал князь. – Я ведь к тебе не просто так в гости заглянул. Есть причина.

– Я и не сомневался, что казенный вертолет гонять за сотню верст ради вредного старика не будут, даже с великим князем, – усмехнулся патриарх. – Так за чем дело стало?

– А я о правнуке твоем хочу поговорить. Зовут Никитой, но сейчас он почему-то носит другое имя и фамилию. Знаешь об этом, Анатолий Архипович?

Великий князь ожидал, что старик начнет ломать комедию, упорно запираться и доказывать, что у него не осталось близких родственников. Что ж, так будет даже лучше. К его удивлению, патриарх после небольшой паузы, взятой, скорее, для мгновенного анализа ситуации, ответил положительно:

– Знаю об этом. Давно знаю. Неужели, князь, думаешь, что я совсем из ума выжил? Нашелся правнучек. Только какой твой интерес?

– Очень даже большой, – улыбнулся Меншиков. – Давай выпьем сначала!

– Напоить хочешь? Знаешь же, что не получится!

– Архимага не перепьешь, – согласно кивнул князь. И опрокинул в себя содержимое рюмки. Хороша! Теперь можно и закусить! – Дело такое, Анатолий Архипович. Сейчас в Албазине находится моя старшая дочь Тамара. Молодые люди умудрились познакомиться. Ну, не совсем правильно выразился. Помогли ему, подтолкнули. Здесь я честен с тобой, признаю, как есть. Вот я и подумал, что надо предупредить патриарха, чтобы не возникло никаких недомолвок. Ведомо мне, какой интерес проявляют к твоему внуку Китсер и его холопы. Войну надо заканчивать.

– И каким образом? – ехидно поинтересовался Назаров. – Хочешь предложить мне размен?

– Это не размен, а разумное предложение. Я беру под свое покровительство Никиту, а ты официально возвращаешь его статус как наследника рода. Главного наследника, со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, мы со всех сторон прикрываем мальчишку от дальнейших попыток некоторых родов присвоить себе его Силу.

– Странно, я думал, что Китсеры – твои холопы, а ты так пренебрежительно отзываешься о них. Сдаешь немчуру?

– Он никогда не был моим холопом, – охотно ответил князь. – Я использую его в редких случаях, и то в пользу моей семьи.

– А как же твое влияние и прямое указание, князь, любыми путями перекрыть мои финансовые потоки, отбить действующие и приносящие прибыль предприятия, попытки завладеть личным архивом?

– Все, что происходило до недавних пор – не моя инициатива, – твердо ответил Меншиков, глядя в глаза патриарху. – Китсер, прохвост, просто продолжает игру, затеянную его отцом еще в пятидесятых годах, причину который ты знаешь. Это уже потом, когда стало ясно, что без поддержки влиятельных лиц ему с тобой не справиться, обратился ко мне. Извини, Анатолий Архипович, но именно тогда я узнал, что твой Никита – носитель уникальных генов, как и ты. Арии-руссы…

– Фантазии все это! Нет никакого Ордена! – заявил Назаров, легонько прихлопнув по столу ладонью.

– Хорошо. Не буду настаивать. Но ведь ты не отрицаешь, что мальчишка стал лакомой добычей для немецких и английских родов. Если он породнится с кем-то из европейских домов, мы упустим уникального волхва и его генетический материал на Запад. Тебе это надо?

– Никогда не позволю этому свершиться, – твердо заявил бывший генштабист и снова грохнул по столу, но уже кулаком. – Они своих носителей выкосили в свое время – пусть теперь сухую кость грызут. Никитка знает, откуда ветер дует. Но вот тебя, княже, я в этой истории вообще не видел. Ловко ты все обстряпал.

– Да ничего я не стряпал! – с досадой произнес Константин Михайлович. – Просто Китсер однажды признался мне, что давно охотится за сакральными знаниями ариев, к которым его род имеет какое-то отношение. Недаром предок его в Кашгар стремился, что-то там искал. Через это и смерть принял. А тебя нынешний барон обвиняет в сокрытии этих тайн. Якобы ты нашел документы и архивы экспедиции барона Александра Китсера и не стал объявлять об этом в открытом доступе. Вот и взъелась на тебя вся тевтонская рать. Причем за моей спиной. Я не стал его распылять на молекулы, чуток подождал, куда заведут эти игры, и решил действовать сам.

– Китсеры легли под германцев, когда еще их предки славянами были, – буркнул Назаров. – Онемечились. Теперь я им не верю, как и другим швабским родам, живущим в России. Ни хрена они не получат. А ты, значит, воспылал патриотизмом и решил спасти наследие моего рода?

– Честно сказать? – князь пристально взглянул на старика.

Назаров сам, в свою очередь, стал сверлить взглядом дырку в переносице гостя. Потом – одновременно – мужчины подняли рюмки и осушили их.

– Силен, княже, – то ли удовлетворенно, то ли с досадой произнес патриарх. – Ну, говори, в чем хотел признаться?

– В первую очередь я подумал о своих выгодах. Почему бы не заполучить мощного волхва в свой клан? У меня две дочери, одна другой краше. И Даром не обижены. А если получится? Вот и привлек к своим планам барона.

– Ты на что намекаешь, княже? На полигамный брак? – побагровел Назаров. – Совсем…

– Да подожди ты, Архипыч! – засмеялся великий князь. – Я, кстати, знаю, что в родах, остающихся приверженцами знаний Ордена, частенько практикуют многоженство. Не гарем, тьфу будь он неладен! Именно несколько жен ведут общее хозяйство и защищают своего мужа тройным защитным энергополем. Признай, есть такое?

– Есть, – буркнул Назаров. – Одна жена – не жена, две – половина жены, три – цельная семья. Даже среди обычных дворян раньше практиковалось такое. Была старшая жена, она всем и заведовала. А насчет защиты – да, существует сакральное знание о надежном щите над мужчиной, когда его оберегают любимые женщины. Замкнутый контур – треугольник. Но это все в прошлом. Сейчас мужики слабые, не тянут на такой подвиг.

И сам же засмеялся, сказав такое. К нему присоединился и великий князь.

– А идея неплохая, кстати, – заметил Константин Михайлович, вдруг задумавшись. – Не мешало бы нашим дворянам пересмотреть свое отношение к полигамному браку. Таким образом можно приводить в семью крепких девушек из простолюдинок. Конечно, не старшей женой – да никто и не позволит, а вот для крови полезно.

– Никто же не запрещает жить с двумя или пятью женами, – пожал плечами Назаров. – Законов таких нет. Мы следуем заветам Вед и слову Творца. Сдается мне, что молодежь стала стыдиться полигамных отношений. Любовниц иметь – это, значит, не паскудство, а любить своих жен – сплошной моветон! Ладно, не об этом