Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

гвоздя, но Северин этого не замечал: перед окном мужчина готовился к новому выстрелу, а рядом с ним прижались десять ружей — секрет быстрой стрельбы. Чернововк поднял пистолет.

Стрелец услышал это движение и обернулся, когда пуля влетела ему в висок. Он взмахнул руками, выпустил оружие, задел в падении остальное оружие, и ружья падали, как домино.

Это за Марко.

Северин огляделся. Убедившись, что он один, осторожно проверил тело — мертвое навеки — отбросил засов и выглянул за дверь. На дворе бурлила битва, выходить туда было опрометчиво, и будто в подтверждение раздался пронзительный визг. Кто-то мучительно умирал.

Ему нужна тень. Чернововк нашел свечу и зажег ее только с третьей попытки: руки тряслись. Ломаная черная тень упала на стену, задрожала вместе с огоньком, приглашая к себе. Северин попытался, отзовется ли она, ведь тень всегда лежала на земле. Но отозвалась: забелела, пробежала по мостику, и Чернововк бросился по знакомой дороге к шайке.

- Стрельца нет! – радостно сообщил он.

Гната не хватало, а его вещи и сабли валялись на земле.

– Где Эней?

Ярема держал голову бледного Филиппа на руках и заботился о его ране. Руки у него были в крови.

– Побежал за волком. Туда, – шляхтич махнул на восток.

Чернововк откинул разряженного пистолета и запрыгнул на Шарканя, который стоял над телом Офелии и тыкался носом в ее голову, пытаясь расшевелить подругу.

Северин никогда не ездил так быстро, даже во время гонки в корчму. Если сейчас упасть, костей не соберешь.

Волки не отбежали далеко, и Чернововк сразу сожалел, что не захватил заряженный пистолет. Бой почти завершился: темный волк прижимался к земле, а серый с желтым брюхом пытался вцепиться ему в горло.

– Не занимай! - заорал Северин.

Серый отвлекся, вернулся к всаднику и помчался навстречу. Его клыки скользнули по груди коня, Шаркань заржал от боли, ударил копытами, но только рассек воздух. Северин скатился на землю и выхватил нож.

Хищник бросился на юношу, почти вскочил ему на спину, но добыча вдруг исчезла, растворившись в воздухе прямо перед носом. Волк ударил лапами землю, удивленно потряс холкой, втянул носом воздух, обернулся - и серебряное лезвие вошло ему в горло.

Это при всех остальных.

Он выдернул нож. Хищник закрыл глаза, заточился и умер, так и не поняв, что произошло. Серое тело задрожало и начало последнее превращение.

Северин вытер лезвие о землю и бросился к Игнату, раскинувшемуся в человеческом облике. У него было несколько больших рваных ран, откуда лилась кровь.

- Жив?

– Холера, – сплюнул Игнат. — Он меня в больное плечо грызнул... А потом еще по лапе и по животу...

— Не двигайся.

Северин остановил кровотечение волшебством и вернулся в Шаркань. Тот гневно ржав: клыки оставили на нем несколько царапин. Чара на коне сработала хорошо.

— Хороший мальчик, умник, лучший в мире... Ты молодец, — успокоил Северин жеребчик. - Повезешь нас обоих, медленно, тихонько...

Шаркань скосил глаза на мертвого из банды угонщиков и подвинулся дальше от него. Северин помог Игнату встать и осторожно, под плечо, подвел к жеребцу.

- Запрыгивай. Если будет тяжело сидеть, то ложись ему прямо на шею. Я поддержу.

Игнат кивнул и тяжело закинул себя на крупы, застонав от боли. Северин сел за ним.

- Этот стрелок, - сказал Игнат.

- Нет больше стрелка.

— Мы ели землю... Этот пробег... Я промазал и за ним... Варган?

- Жив. Держись!

Больше Гната на разговоры не хватило и он наклонился на шею Шарканя. Северин лихорадочно думал, что делать по возвращении: Олефир и Бойко тяжело ранены, Ярема потерял кобылу, и это только в считанные минуты. Надолго ли их еще хватит? Но сколько возможных беглецов они уронили?

Но бой кончился. У Яремы и Филиппа стояли Самойло, Катря и второй контрразведчик, занимавшийся раной Олефира.

К Северину мигом подлетела Бойко и вместе они осторожно спустили Гната на землю.

— Я... ладно... только царапины, — пробормотал Игнат, увидев сестру.

- Заткнись, - сказала она ласково. — Просто стулья писок!

Она погладила его лоб, осторожно закрутила селедку вокруг уха, на что Игнат ответил слабой улыбкой. Контрразведчик закончил с Филиппом и передвинулся к слобожанину.

Чернововк глубоко вдохнул, провел ладонью по лицу, после чего понял, что Катя перед ним совершенно голая. Она замерла над братом, словно скифская амазонка после битвы, покрытая кровью, стройная и могучая, и Северин невольно восхищался ею. Между небольшой острой груди чернела татуировка, которую было не разглядеть из-за лоскутов меха, спину между лопаток прогрызли шрамы. Девушка обернулась, поймала его взгляд, долгое время оба смотрели друг другу в глаза... она шагнула и поцеловала Северина в губы. Он почувствовал железный привкус крови.

– Спасибо, – сказала Катя и вернулась к Игнату.

Северин еще несколько секунд не мог понять, что только случилось. Осторожно коснулся губ пальцами. Не померещилось.

Ярема горевал возле застреленной кобылы. Он держал ее голову, ласково поглаживал и плакал, приговаривая:

- Офелия... Моя бедная Офелия...

Северин двинулся было к нему, как от дома послышалось:

- Здесь скрылся последний! Жив! Сюда!

— Щезник, за мной, — скомандовал Кныш. — Остальные остаются здесь.

Чернововк бросился вдогонку брату Полину.

Перед домом было пусто, в конюшнях тоже, и они забежали внутрь домика. Мертвый стрелок лежал у окна, но взгляд Северина приковала дверь, которую он не заметил. Очевидно, они были спрятаны за ковром, висевшим на стене, а он даже внимания не обратил...

Длинный влажный коридор спускался вниз, глубоко под холм, и характерники забежали в большой тусклый зал. На земляных стенах коптели несколько факелов. Северин успел разглядеть каменный стол, покрытый темными подтеками, многочисленные полые полки и шкафы, а за ними играть с цепями и кандалами.

У стенки назначенцы окружили последнего угонщика. Вжавшись спиной в угол, он дрожал, и рука с пистолетом тряслась вместе с ним. Дуло дергалось с одного характерника на другого.

– Не подходить! Не подходить! — визжал человек, брызгая слюной. – Богом клянусь! Не подходите!

- Успокойся, - сказал Самойло, приближаясь с поднятыми руками. — Никто тебе не причинит вреда. Положи пистоля и мы спокойно поговорим.

И как ему удается сдерживаться, подумал Северин. От мысли, что этот тщедушный тип погубил Савку, хотелось воткнуть нож ему в сердце.

– Нет! Нет! Вы не понимаете, – мужчина перевел пистолета на Самойла.

– Ты нам объяснишь, – мягко продолжал Кныш и медленно поднял руки. – Видишь? Я безоружный. Мы