Орден во всю спину 3 - Константин Владимирович Ежов

стал мягче, но всё равно резал слух, словно холодное железо по стеклу. – Они самые обычные беженцы. Когда отправишь учителя обратно на Северную границу, возьми с собой старика из твоей Крепости 334. За твоей стеной ему больше не место.

Ланский пробормотал, почти сам себе:

– Зачем заморачиваться? Гораздо проще просто убрать его.

– Делай, как я сказал, – отрезал собеседник. В трубке щёлкнуло, и связь оборвалась, оставив в комнате вязкую тишину.

Валентин Бастон, сидевший рядом, так и не произнёс ни слова. Он слишком ясно понимал: два брата, обмениваясь короткими фразами по телефону, только что решили судьбу надзирателя. Всего лишь слова, и человеческая жизнь перечёркнута. Вот какой властью обладала эта организация.

***

Тем временем в горах Урала сгущались сумерки. Глубокая тьма, стекавшая по склонам, будто чернилами наполняла долину. Войска Консорциума Потанина, опытные и дисциплинированные, развернули вокруг раскопок четыре мощных прожектора. Лучи били крест-накрест, превращая ночной мрак в искусственный день. Воздух гудел от работы генераторов, пахло горелым керосином и раскалённым металлом.

Консорциум всегда относился к подобным операциям как к настоящим боевым действиям. Для них не существовало "мелких" заданий – только разные масштабы сражений. А в основе любой победы были предусмотрительность и разведка.

Молодой человек в ослепительно белом костюме, только что повесивший трубку, неторопливо поднял взгляд. На его лице играла улыбка – мягкая, почти вежливая, но от этого ещё более опасная. Он перевёл глаза на Людвига Булавкина и Любовь Синявину, стоявших перед ним. С момента окончания ожесточённой схватки между боевыми войсками и подопытным прошло всего несколько часов, и лишь этих двоих доставили в развалины города.

– Ах да, я же не представился, – с лёгким поклоном произнёс он, улыбка не сходила с его губ. – Меня зовут Владимир Ланский из Консорциума Потанина, для друзей – Ланский-младший. Я брат Льва Станиславовича Ланского. Очень рад встрече с вами, господин Булавкин, госпожа Синявина.

Руки Булавкина и Синявиной были жёстко стянуты пластиковыми жгутами, и в этой позе они чувствовали себя не гостями, а пленниками. Пластик холодил кожу, оставляя красные полосы на запястьях.

Вдруг Людвиг заговорил, хрипло, но твёрдо:

– Всё, что я сказал раньше, правда. Я ничего не скрывал. Станислав Хромов – сверх, и Ярослава Журавлёва, скорее всего, тоже. Но самое опасное для вас лицо – это Ярослав Косой. Советую вам не церемониться: встретите его – убейте на месте! Их приход в горы Урала явно неслучаен. Уверен, они замышляют покуситься на интересы Консорциума Потанина. Я прекрасно знаком с боссом Ланским, поэтому… на меня вам лучше не покушаться!

Владимир Ланский на секунду замер, словно что-то прикидывал, а потом спросил:

– Ты слышал что-нибудь об этом учителе из города?

Людвиг Булавкин даже опешил.

– Я слышал, как Косой упоминал его пару раз. Но почему вы вдруг спрашиваете? С ним что-то случилось? Если да, то и с самим Ярославом что-то неладно – он ведь с учителем близок!

Голос Людвига дрогнул, и в нём чувствовалась паника. Ещё чуть-чуть – и он сорвался бы на крик. Впрочем, для людей из Консорциума это было нетипично. Обычно они держались, как истинные джентльмены – изысканные манеры, плавные жесты, холодная вежливость. На гала-вечерах их можно было принять за аристократов из старинного романа.

Но сейчас всё это выглядело неуместным. Вокруг – ряды солдат, стоящих неподвижно, как каменные изваяния, но каждая пара глаз зорко следила за малейшим движением. Воздух будто звенел от напряжения, пах порохом и холодным железом.

И вдруг Людвиг словно сорвался с цепи. Его обычно спокойное лицо исказилось, обнажив что-то хищное, звериное. Под еле заметной оболочкой учтивости скрывалась натура волка, и теперь она вырвалась наружу.

Он слышал о Владимире Ланском только от босса Ланского. В Крепости 334 о нём и его брате ходили странные слухи – полушёпотом, с оглядкой. Репутация Владимира была хуже некуда. Говорили, что в последние годы он участвовал в тёмных делах Консорциума и своими руками устранял тех, кого надо было убрать. Ходили байки, что этот человек – настоящий монстр, а его жертвы уходили в землю без кожи, будто он снимал её сам, играючи.

***

Члены Консорциума Потанина были поделены на несколько каст, словно на невидимые слои, каждый из которых жил по своим законам.

Одна из групп носила гордое имя "Надёжные". Эти люди управляли военными машинами – гулкими, пахнущими маслом и железом исполинами, чьи двигатели рычали так, что дрожали стены. Их работа считалась почётной, а уважение к ним витало в воздухе, словно запах нагретого металла после дождя.

Другая группа – "Бродяги". Среди них был и Лев Станиславович Ланский. Их не слишком нагружали делами – лишь держали в крепости сытыми и живыми, будто странных редких зверей в клетке. Никто не ждал от них подвигов, лишь позволял дожить до конца своих дней за каменными стенами.

А были ещё "Тени". Владимир Ланский принадлежал именно к ним – тем, кто выполнял самую грязную работу, оставляя за собой следы, пахнущие порохом и кровью. Он едва ли имел какое-то отношение к наследованию Консорциума, но умел зарабатывать деньги, словно выжимал их из самой тьмы.

Обычно незаконнорожденные, как Лев Станиславович, не имел бы ни малейшего шанса взять крепость под контроль. Но Владимир помог ему. Или, может быть, никто просто не осмелился бросить ему вызов – то ли из страха перед Владимиром, то ли из-за того, что без него не могли обойтись. Впервые в истории Консорциума Потанина незаконнорожденному позволили править крепостью. И это говорило о многом.

***

Владимир Ланский обвёл взглядом Людвига Булавкина и Любовь Синявину, затем сказал:

– Расскажите мне о тех троих – о Станиславе Хромове, Ярославе Журавлёвой и Ярославе Косом…. А? Ярослав Косой связан с Ярославой каким-то образом? Имена уж больно перекликаются.

Людвиг покачал головой:

– Нет, они