Я – Товарищ Сталин 6 - Андрей Цуцаев

Чан Кайши знал: это только начало. Враги, стоявшие за этим покушением, не остановятся, пока не добьются своего. Но он не собирался сдаваться. Китай, который он строил, должен был выстоять, даже если для этого придется пролить кровь, в том числе свою.

Глава 8

Полдень заливал Аддис-Абебу жарким светом, но в узких улочках, ведущих к кафе «Селам», царила прохлада, пропитанная запахом свежесваренного кофе и лёгкого дыма от жаровен. Город жил в напряжении: победа над итальянцами в долине две недели назад всё ещё вдохновляла, но слухи о новом наступлении и колебаниях императора Хайле Селассие вселяли неуверенность. Кафе «Селам», стоявшее на углу улицы, вымощенной булыжником, было скромным убежищем от суеты базара. Деревянная вывеска с выцветшей надписью, потрескавшаяся от солнца, покачивалась на ржавых цепях, скрипя на ветру. За мутными стёклами окон, покрытых тонким слоем пыли, мелькали силуэты посетителей.

Внутрь вошёл человек в потрёпанной шамме, наброшенной на худые плечи. Его звали Йосеф Вольде, абиссинец с худощавым лицом, на котором годы войны оставили морщины, не соответствующие его тридцати пяти годам. Его глаза, тёмные и внимательные, скользили по окружающему миру, подмечая каждую мелочь: от трещины в стене до взгляда прохожего. Йосеф был помощником Раса Кассы, но не из тех, кто красовался на передовой с винтовкой наперевес. Он предпочитал оставаться в тени: доставлял сообщения, договаривался о поставках через порты Джибути, иногда передавал слова императора или, как сегодня, становился посредником в делах, о которых лучше молчать. Его кинжал, спрятанный под складками шаммы, слегка оттягивал пояс, а в кармане лежала записка, переданная утром мальчишкой с базара. Листок был мятым, с неровными буквами, нацарапанными на амхарском: «Кафе „Селам“, полдень. Русский хочет поговорить».

Йосеф остановился у входа, его рука задержалась на дверной ручке. Он глубоко вдохнул, ощутив смесь запахов кофе и жжёного хлеба. Внутри кафе было тесно: деревянные столы, потемневшие от пролитых напитков, стояли неровными рядами, а стулья скрипели под весом посетителей. Хозяин, старик по имени Алемайеху, протирал глиняные чашки за стойкой. Несколько посетителей — двое торговцев в цветастых тюрбанах, переговаривающихся о ценах на зерно, и пара солдат в потрёпанных мундирах, потягивающих кофе, — создавали тихий гомон, который смешивался с треском жаровни в углу.

Йосеф заметил мужчину в дальнем углу, у окна, где тонкие занавески колыхались от сквозняка. Тот был одет в серый пиджак, слишком чистый для пыльных улиц Аддис-Абебы, и пил кофе из маленькой глиняной чашки, держа её с непривычной для местных изящностью. Его лицо, бледное, с острыми скулами и аккуратно подстриженной бородкой, выдавало европейца. Светлые глаза внимательно следили за входом. Йосеф сразу понял: это и есть «русский».

Мужчина поднял взгляд и кивнул, указывая на стул напротив. Йосеф прошёл через зал, чувствуя, как взгляды солдат и торговцев скользят по нему, словно проверяя, не несёт ли он угрозы. Он сел, положив руки на стол, покрытый пятнами от пролитого кофе. Жест был намеренным — показать, что он не вооружён, хотя кинжал под шаммой всё ещё покоился у бедра, его холодная сталь придавала уверенности.

— Ты Йосеф Вольде? — спросил мужчина на амхарском с лёгким акцентом, который мог принадлежать русскому, но звучал слишком отточенным, почти искусственным, словно выученным по книге.

— Да, — ответил Йосеф, его голос был ровным, но глаза внимательно изучали собеседника. Он заметил, как пальцы мужчины слегка сжали чашку, а уголок рта дрогнул в едва заметной улыбке. — А ты кто?

— Зови меня Алексей, — сказал мужчина. — Я от русских. У нас есть предложение для Раса Кассы.

Йосеф слегка наклонился вперёд, его пальцы невольно сжались, касаясь края стола. Он чувствовал, как сердце бьётся быстрее, но лицо оставалось бесстрастным. Он знал, что любое дело за спиной полковника Вяземцева, советского советника, чья суровая решимость скрепляла оборону Абиссинии, пахло предательством. Но долг перед Расом Кассой и любопытство заставили его остаться.

— Рас Касса занят войной, — сказал Йосеф, понизив голос, чтобы слова не долетели до соседних столов. — Если у русских есть что сказать, они говорят через Вяземцева.

Алексей покачал головой.

— Это информация не для Вяземцева. Это только для Раса Кассы.

Йосеф почувствовал, как напряжение сгущается, словно воздух перед грозой. Кафе с его скрипящими стульями и запахом жжёного хлеба вдруг показалось слишком тесным, стены — слишком близкими. Он заметил, как солдат за соседним столом бросил на них быстрый взгляд, но тут же отвернулся, словно боясь быть замеченным. Алемайеху, протирая очередную чашку, казался равнодушным, но Йосеф знал, что старик слышит больше, чем показывает.

— Говори, — сказал Йосеф, его голос был едва слышен над тихим гомоном кафе.

Алексей отхлебнул кофе, поставил чашку с лёгким стуком и наклонился ближе.

— Император слаб, Йосеф. Хайле Селассие не хочет сражаться. Он готовит бегство. Лондон уже ждёт его, чтобы спрятать за своими стенами, дать ему тёплую постель и чашку чая, пока Абиссиния горит, а её народ погибает. А что будет с вашей страной? Она останется под итальянскими сапогами, раздавленная танками и бомбами. Рас Касса — воин, человек, за которым идут люди. Он доказал это в долине. Он может стать новым Львом Иуды.

Йосеф замер. Заменить императора? Это была измена, и Йосеф знал, что такие разговоры караются смертью — виселицей или пулей в затылок. Но он также знал, что в словах Алексея была доля правды, горькой, как кофе в его чашке. Император колебался, его речи о сопротивлении становились всё тише, а слухи о переговорах с британцами доходили даже до солдат в траншеях. Йосеф вспомнил, как в лагере шептались о том, что Хайле Селассие уже отправил семью в безопасное место, за море, где нет ни итальянских бомб, ни криков раненых.

— Ты говоришь опасные вещи, — сказал Йосеф, его пальцы сильнее сжали край стола, шершавого, с вырезанными инициалами какого-то давно забытого посетителя. — Рас Касса верен императору. Его сердце принадлежит Льву Иуды.

— Верен, — согласился Алексей. — Но подумай, Йосеф. Абиссиния нуждается в сильном лидере. Не в том, кто сбежит к британцам, оставив народ умирать. Рас Касса доказал свою силу в долине. Его воины отбросили итальянцев, заставили их бежать, как шакалов. Он может спасти страну. Мы, русские, поддержим его. Оружие, люди, золото — дадим всё, что нужно для победы.

Йосеф молчал, его взгляд упал на чашку, стоявшую перед Алексеем. Кофе в ней почти закончился, оставив тёмный осадок на дне, похожий на грязь в траншеях. Он вспомнил Раса Кассу в тот день — его