Егерь. Сердце стаи - Николай Скиба

— Так просто? — Всеволод хмыкнул.

— Да. Начнём с самого начала, — спокойно произнёс я. — Когда ты увидел мою рысь ещё в деревне. Именно тогда всё и началось, да? Ты приметил её. А когда возвращался в столицу, встретил Тимофея, который рассказал тебе о том, что я попал в беду… Ты уже тогда понимал, что рысь особенная. А когда понял, что появилась возможность выступить в роли благодетеля, моментально развернул коня.

Всеволод молчал, но в его глазах читалось понимание.

— Спасение моей матери — не акт справедливости. Едва ты сделал это, как тут же сообщил барону. Теперь я всё это знаю. Именно из-за тебя меня потащили в Драконий Камень.

— Тобольд… — Всеволод затравленно смотрел на нас.

— Вспомнил моё имя? — усмехнулся Тобольд. — Хорошо ты меня выставил злодеем, даже не подкопаешься. Вот только эти трое пришли ко мне в темницу. А спустя час вернулись вместе с советником Арием и освободили.

— Ты не представляешь, что может выясниться, если люди просто поговорят, — добавил я. — Оказывается отправить меня в экспедицию — твоя идея, которую ты подал барону. В тот раз в тронном зале Арий лишь напомнил о ней, и барон согласился. Так вышло, что даже они хотели посмотреть, что произойдёт, и тогда ты впервые попал под подозрение. Ты ведь так сильно просил меня «дойти до конца». А всё чтобы Карц забрал Режиссёра.

Я сделал паузу, собираясь с мыслями.

— После экспедиции ты легко подставил Тобольда, обвинив его в предательстве. Слишком уверенно. Но так уж вышло, что Тобольду я поверил. Он заносчивый, но верный солдат короны.

— Ты слишком умён для своих восемнадцати лет, — прохрипел Всеволод и сплюнул кровь на землю.

— Ты бы удивился… Мы почти закончили. Я хочу, чтобы ты знал, что ты не самый умный в этом мире, как считал. Потому что из-за тебя меня чуть не убили.

— Жаль, что не убили, ты грёбаная опухоль, — прохрипел он и плюнул мне в лицо.

Кровавая слюна медленно стекла по щеке. Я вытер её тыльной стороной ладони, не сводя взгляда с поверженного предателя. В этот момент до меня окончательно дошло…

Всеволод никогда не изменится.

Он до конца останется верным солдатом Семёрки, искренне убеждённым в правильности своего пути. Что бы с ним ни случилось, какую бы трагедию он ни пережил — переубедить его невозможно. Вряд ли ему поведали истинные планы организации — скорее ввели в заблуждение.

Фанатика не переделать словами. Ему не нужны доводы. Ему нужен был лишь один, последний и самый понятный аргумент.

Молча подошёл ближе и коротко, с оттяжкой, ударил кулаком под рёбра. Всеволод согнулся пополам, издав сдавленный хрип.

— Так вот… — продолжил я. — Ты устроил мне спектакль в замке — «признался», что я был прав насчёт Ария. На самом деле я специально шёл якобы к казначею, потому что знал, что ты будешь там. И закинул наживку, которую ты проглотил. А потом намекнул, что буду ночевать в долине один. Настоящий защитник попытался бы отговорить или настоял на охране. А ты… попытался, играя роль, но всё равно отпустил в «безопасность». У меня нет никакого оружия против Семёрки. Лишь фокус с навыком моего лиса — он умеет создавать огненную копию хозяина или человека родной ему крови.

Из-за моей спины раздался спокойный голос:

— Валентин Красногорский никогда не был болен, Всеволод, — произнёс Арий, подходя ближе. — Его состояние было имитацией. Мы с бароном один за другим проверяли приближённых людей совета, потому что корона знала про Семёрку Друидов. Было бы глупо не знать. Драконоборец — мой человек. После новостей о Карце, друиде огня, я приставил его в наставники другу Макса, чтобы держать ухо востро. Парнишка оказался достаточно болтлив, чтобы мы легко следили за происходящим. Как оказалось — вовремя.

Арий всё рассказал мне в ту ночь.

Подозрения у Короны возникли давно. За последние несколько лет в баронстве произошло слишком много «неудач». Несколько перспективных Звероловов погибли при странных обстоятельствах в лесах. При этом король Аларих уже знал о Семёрке.

Поэтому отправил в помощь барону Ария, который и разработал план со спектаклем. Это позволило советнику якобы «взять на себя принятие спорных решений», не вызывая подозрений. Они создали образ слабого, податливого правителя, чтобы предатель почувствовал себя увереннее и начал допускать ошибки.

И вот происходит атака на столицу, где стену уничтожает семя разрушения. Шпиона было важно взять живым, он мог обладать слишком ценной информации.

Арий остановился рядом со мной, его голос был лишён обычной холодности:

— Приношу извинения за обман, Рейнджер. За то, что держали в неведении до экспедиции, но мы не могли рисковать, не зная расстановку сил. Тебя нужно было проверить. Если точнее, нужно было узнать, зачем конкретно ты нужен. Когда Ефим рассказал о друиде Крови… ты стал нашей единственной зацепкой.

— Использовали в тёмную, — я хмыкнул. — Но вашей игрушкой больше не буду. Все эти интриги не по мне. Я помог вам поймать шпиона Семёрки, а вы обещали мне информацию о Режиссёре. Выполните обещание.

— У нас есть кое-какие мысли, — Иван Драконоборец кивнул. — В том числе о том, что такое «Прилив».

Все маски были сброшены, и полная картина заговора стала ясна всем присутствующим.

Всеволод сжал челюсти. В его взгляде больше не было покорности — только холодная ненависть.

— Красиво, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Но ты не советник… Не может быть!

Арий шагнул вперёд, его лицо оставалось бесстрастным, как всегда.

— Всё верно, не советник. Потому что я разведчик короля Алариха, — произнёс он ровным голосом.

Всеволод резко повернул голову, глядя на Ария с удивлением.

— Как? Как я не заметил вас в доме? Не почувствовал!

— Мне не нужно иметь зверей для моих задач, — продолжил Арий. — Я сам по себе… маг. Мне было нетрудно спрятать людей, которые стоят неподвижно.

Советник взмахнул рукой и моментально исчез.

Всеволод побледнел и закрыл глаза.

— Так ты один из них…

— Да, — Арий вновь появился перед нами. — Один из тех немногих, которые наделены магией Раскола с рождения так же, как Звероловы наделены способностью приручать диких зверей.

— Я всегда был на шаг позади, — прошептал предатель.

Тобольд подошёл к нему, его лицо выражало смесь разочарования и гнева.

— Я