Марс, 1939 - Василий Павлович Щепетнёв

из плохонького автобуса, жизнь выглядела серой и унылой. Да и сам он… Негритянство, долго ли оно продлится? Нет, спрос на его работу был, были и заказы, но количество никак не желало перейти в качество. Даже и буквально – платили ему столько же, сколько и два года назад. С учетом инфляции, так и меньше на четверть. Не то чтобы не было перспектив у него лично, чтобы обижали его лично. Обыкновенная плата для обыкновенного негра.

Писать свое? Он написал. Труда ушло втрое больше, а заплатили куда меньше против негритянского. И, что хуже, книга не разошлась. Закон рынка: не рекламируется – не продается. Кто знает Сергея Скальцова? Кто хочет его знать?

По счастью, ехать было близко, иначе неизвестно, куда бы в своих думах зашел. Капля камень точит, пробьется.

Дома он сначала разложил покупки по местам и лишь затем подошел к ноутбуку. Посмотрел статистику блога. Сто сорок посетителей за час. Для него – рекорд.

Он проверил почту. Пришло шесть писем. Спам, спам, опять спам. А это?

«Сергей, если у Вас есть дополнительные сведения, фотографии из Дубравки, буду признателен, если Вы поделитесь ими – не для публикации, исключительно для ознакомления. Аванс – в Вашем кошельке. В. П.»

Ага. Кто-то хочет перехватить новость. Никакого В. П. он не знал, в друзьях не держал, а туда же – поделитесь! Норовят на грош пятаков набрать.

Он проверил электронный кошелек – так, смеха ради. Ну, доллар, ну, два. Скорее всего, вообще ноль, «да я перевел, это они в Сети пропали»…

Сумма его озадачила. Вот как белые люди, оказывается, живут. Этот В. П., похоже, человек серьезный. Из Би-би-си или чего-то подобного.

Он ответил: «Здравствуйте! Вот что у меня есть. Вечером, вероятно, будет новый материал», прикрепил к письму оставшиеся фотографии и отослал.

Через десять минут пришел ответ от В. П. «Благодарю. Жду продолжения».

О деньгах ни слова. Ну и ладно.

Он все-таки заглянул в кошелек. И без того немалая сумма удвоилась.

Однако!

Сергей постарался успокоиться. Что он, денег не видел, что ли? Работать нужно!

И он вернулся к работе. Новые пятьсот слов, за ними опять. Дневной урок – две тысячи.

3

Старая история: несла обезьяна горсть гороха, устала, споткнулась, уронила горошину. Стала поднимать, уронила две. Поднимая две, уронила четыре, поднимая четыре, уронила восемь. В ярости бросила остаток гороха на землю, побесновалась и пошла себе дальше.

Она пошла, а нам поднимать. Потому что горошины эти не простые. Не золотые, если бы… Одни снаружи золоченые, а внутри пустые изначально. Другие сгнили или догнивают, третьи ядовиты, а четвертые, только попади на нужную грядку, дадут такие всходы – успевай смерть косой помахивать.

Они ехали не спеша, девяносто километров в час, хотя и магистральная автострада, и проносящиеся мимо автомобили призывали поднажать. В другой раз, может быть. Когда будет повод.

Покамест причины нестись во весь дух не было. Даже повода не было. Какой уж тут повод.

С федеральной автострады они съехали на дорогу поплоше, губернского значения. А потом на совсем простенькую, уездную. Жаловаться, впрочем, грех, после Москвы почти любая провинциальная дорога казалась пустой и просторной.

За шофера был Иванов, из них самый возрастной, пятьдесят девять лет, что в глазах, что в документах. Старшина перед пенсией. Петров, майор пятидесяти пяти лет. Чин для столицы невелик, в столице он «эй, майор», но для уездного городка – в точку. Полковник – многовато будет, капитан – маловато. И эксперт широкого профиля капитан Сидоров, пятидесяти лет. Словно нарочно подобрали, Иванов, Петров и Сидоров. Ан нет, фамилии подлинные, насколько могут быть подлинные фамилии у команды С. Команды старичья, как шутят они между своими. Что делать, не идет смена. Она, может, и пришла бы, да вход закрыт на семь дверей, а каждая дверь заперта на семь замков. И ключи давно утеряны.

Они въехали в Огаревск. Иванов притормозил у тротуара, спросил дорогу: навигатору он доверял только в крайнем случае.

Здание районного МВД оказалось старым, времен железного наркома. С претензией на классицизм: колонны, портик, все куцее, нефункциональное. Иванов поставил автомобиль на лучшее, как ему показалось, место. Они вышли. Почти четыре часа в пути, не считая пятнадцати минут, проведенных в придорожной забегаловке.

К ним уже спешил сержант:

– Эй, куда встал! Осади, здесь для людей место!

Петров оглядел стоянку. Действительно, «нива-шевроле» смотрелась золушкой среди бумеров, лексусов, была даже парочка меринов.

– А мы кто? – Петров посмотрел на Иванова. – Кто мы-то?

– Люди и есть, товарищ майор.

Сержант тон чуть сбавил:

– Это служебная стоянка.

– А мы сюда зачем приехали? – Петров опять посмотрел на Иванова.

– По службе, товарищ майор. С проверкой.

– Получается, нам тут как раз и место, – уверил Петров сержанта.

– Но… Вы не в форме, и машина обычная. – Без боя сдавать позиции сержант не привык.

– Слышишь, он назвал нашу «Антилопу» обычной машиной!

– Они не нарочно, товарищ майор. Они просто не в курсе, какая у нас машина.

Сидоров стоял в сторонке, хранил серьез.

– Ваши документы! – нашелся сержант.

Он дотошно изучал удостоверения. Вернул, козырнул:

– Сами понимаете, обстановка…

– Если бы не обстановка, кто б нас сюда послал.

– А кто послал?

Вот она, польза от майорской звездочки. Если в пятьдесят пять всё в майорах, значит человек обыкновенный. Невезучий даже. Никого за спиной нет. С таким даже сержант может говорить запросто, не таясь.

– Кто, кто… Оно! – Петров изобразил строгость. Неубедительно изобразил, мол, хорохорится майоришко, а сам пустышка, московская шестерка. С другой стороны, хоть и шестерка, а все-таки московская. Как бы не взгрели.

В предбаннике начальника районного отдела порученец, молоденький, едва ли двадцатипятилетний, капитан, тоже хотел знать, кто они, откуда и по какой надобности желают видеть генерала. В том, что хотел, плохого ничего, напротив, но смотрел он на троицу нехорошо. Ходят всякие, отвлекают от дела.

– Желания наши здесь совершенно ни при чем, э-э… капитан? Да, капитан, теперь вижу. У нас, капитан, приказ. А приказ для нас – все и даже больше. Прикажут почистить вашему генералу туфли – почистим. Прикажут применить к генералу форму четыре – применим. Как у вас, капитан, подвал все еще оборудован для четвертой формы? Впрочем, можно и в необорудованном. – Петров резвился вовсю. – Ладно, забудь. Послышалось тебе. Генерал получил шифрограмму насчет нашего приезда. Доложи и забудь.

Порученец только головой покачал. Ну да, привык, верно, что от москвичей всего ждать можно. То укуренные приедут, то уколотые, а если просто пьяные, так это счастье, нормальные мужики.

Порученец