Камень-1. Часть первая. Сеанс магии с предшествующим мятежом - Александр Бельский

не вижу. Дальше — у каждого есть свой запас Силы, у кого-то больше, у кого-то меньше. Его можно подпитывать из твоих стихий, но это не быстро. Можно — от амулета с запасом Силы, из него я тебя и восстанавливала. Амулет запасает силу или от какого-то источника, или он универсален, и запасает силу от всех возможных источников, включая даже Смерть. Мой как раз универсальный. И ты выпил все его составляющие, и почти целиком, а там запаса Силы было… Мне при полном истощении — раз на пять. Значит, размеры собственного запаса у тебя громадные. Но при этом ты себя едва не выжег, и допрыгался до истощения. С другой стороны, после инициации ты мог и не набрать много Силы, если ты до этого был пуст. У людей так не бывает, но кто знает, как это у вас, гномов? Истощение — это когда ты исчерпал свои Силы почти до донца, а выжечь себя — это значит израсходовать столько, что сгорит сама твоя связь с Силой. Или Силами. Так что самое важное для тебя — научится пользоваться Силой. Не брать её слишком много, не тратить без счёта. Но и не скупиться излишне, если есть нужда. Как произошла инициация? У каждого она происходит по-своему. Или растет твой запас, и, в итоге, прорывается наружу. Или ты попадаешь, прямо или вскользь, под действие заклинания, артефакта либо просто — силы, и с тебя вдруг спадают оковы, которых ты и не замечал. Или вдруг происходит что-то потрясшее тебя. Смерть близкого человека, или, наоборот, большая радость — рождение первенца, например. По-разному у всех происходит… У каждого — что-то своё.

Как тебя научить пользоваться силой? Ну вот, смотри. Ты должен увидеть мои линии воды и воздуха. Я не колдунья, а друидка. Я не могу колдовать напрямую, только через дерево. Или создавать эликсиры. И возможности мои не очень-то велики. Сейчас я наберу силы столько, чтобы хватило на создание простого эликсира. Сложные, вроде малого исцеления — мне не под силу. Скажи, что ты видишь?

— Ничего. Я чувствую, что что-то появилось вокруг тебя. Какое-то словно бы мерцание. Наверное, это Сила и есть. Но не вижу больше ничего.

— Но, если ты не видишь ток силы, как же ты тогда творишь заклинания? И как ты тогда освободил нас от ошейников? Я не могла увидеть ничего, будучи под властью ошейника, но ведь он раскрылся!

— Да не творил я никаких заклинаний! Я их не знаю ни одного, да и не умею. Ну-ка, подожди, — Дарри вдруг кое-что вспомнил. Он сполз с высоковатого для него стула и начал копаться в своей сбруе и оружии, — а где мой жезл?

Армирка грациозно соскользнула с лавки, подошла к одному из шкафчиков на стене и, выдвинув из него ящичек, достала из него жезл погибшего колдуна-подпоручика. Или уже жезл Дарри? Он его сразу ощутил, более того, понял, что жезл как-то почувствовал его самого, словно они были частью единого целого. Но в ящике жезл не ощущался — и иной магии в лавке было предостаточно, и, судя по всему, сам ящик тоже был не так прост. Дарри, глядя на Вараззу, вопрощающе поднял домиком левую бровь. Она поняла его немой вопрос, и объяснила, не оправдалась, а именно объяснила:

— Негоже его было на виду оставлять. Могли прийти и другие… с платками. Да и просто не стоит колдовские предметы по полу разбрасывать, — и она протянула жезл гному. Ойкнула, едва Дарри коснулся артефакта, словно бы её ударило током, а возможно, так оно и было. Потирая ладошку с аккуратными коротко обрезанными ноготками другой рукой, улыбнулась и смущённо сказала:

— Похоже, он и правда теперь твой. Хотя я и не понимаю, как это возможно…

— Погоди, ты сказала — разбрасывать артефакты. А рабские ошейники? Мы их оставили в том доме…

— Эту мерзость вдвойне нельзя разбрасывать. Я принесла их сюда. Потом их нужно будет обязательно уничтожить.

— Это правильно. Ладно, давай вернемся к нашим опытам. Ну-ка, попробуй теперь сделать то же самое — набрать силы.

На этот раз он увидел. Нити, подобные той, что выходила из него, когда он делал булыжник-гранату или боролся с нежитью. Только намного тоньше, и разных цветов. Они выходили из Вараззы примерно в том же месте, что и у него, но не по прямой, а выписывали кренделя, сплетались в узоры, завязывались в узлы. Голубые, зелёные, перламутровые, розовые нити. Это было красиво, но очень сложно и не совсем понятно. Он почувствовал, что теперь разглядит их и без жезла, и убрал его за пояс, по-прежнему его ощущая, словно часть себя, но не пользуясь им, чтобы разглядеть узор. Получилось! Он, словно подслеповатый покупатель в лавке к штуке ткани, потянулся к этим нитям. Не рукой, и даже не своей нитью, а… Ну он не мог объяснить, чем-то, что могло эти нити потрогать. И потянул их к себе. Варазза болезненно охнула, прижала обе руки к груди и тихо сползла на лавку. Он испугался и отпустил нити. Армирка выдохнула и задышала, растирая себе грудь. Когда он потянулся к ней, пытаясь помочь, она испуганно, как щенок, который боится, что его ударят, отшатнулась, но затем, пересилив себе, позволила ему поддержать себя. Жалко улыбаясь, она сказала:

— Ты очень, просто невероятно силен. Мне показалось, что ты сейчас вырвешь из меня всю Силу. Вместе с жизнью и душой. Я понимаю, что ты не хотел. Но пожалуйста, не делай так больше никогда. Я даже не поняла, чем и как ты это сотворил. И никогда не слышала, чтобы такое было возможно. Откуда это в тебе?

— Я не знаю. До сегодняшнего дня не было ничего, понимаешь, ничего! Я не представляю себе, что такое заклинание, как его создать. Я видел разноцветные линии Силы, выходящие из тебя, и просто хотел их рассмотреть поближе, пощупать узелки и плетения. На мгновение мне почудилось, что я что-то понял, и я словно потянулся к ним, потрогать. Ну и потрогал. Но не рукой. Я и сам не смогу объяснить, как и что я сделал. Прости, уж точно меньше всего я хотел навредить тебе или напугать. Бывший хозяин жезла… Он умер на моих руках. И всё пытался что-то объяснить, сказать… А когда он отошёл, меня как толкнуло, и словно какая-то цепь, сковывавшая меня, вдруг лопнула. И ещё я начал чувствовать его жезл.

—