Попаданка для дракона, или Личная птичница Его Величества замуж не желает! - Ирина Романова

– Петухов рубить нельзя! – вдруг вырвалось у меня. Я сама удивилась своей внезапной мысли.

Старик, который только что отдал свою плату, хмыкнул и посмотрел на меня с удивлением.

– Кто же будет рубить птицу от хранительницы? Это залог удачи для дома! – сказал он.

Люди разошлись, а Веня шумно внес продукты в дом, с грохотом ставя их на пол. Я вошла следом, и, усадив девочек на лавку, начала накрывать на стол: расставила тарелки, положила столовые приборы, нарезала хлеб. Суп уже дошел, осталось только нарезать мясо к нему.

– Есть сметана! – радостно объявил Веня, поставив небольшой кувшинчик на стол.

– Прекрасно! – улыбнулась я, раздала ложки и сама присела к младшей девочке. Она, ухватившись за большую ложку, неуклюже пыталась есть. Я поменяла ей ложку на маленькую, повязала на шею полотенце и посадила себе на колени. Постепенно девочка освоилась и стала есть более уверенно.

Малышня ела жадно, с аппетитом, их глаза блестели от удовольствия. Когда тарелки опустели, девочка постарше, подхватив посуду, спросила у меня:

– А где помыть? А подмести надо? А белье постирать? – затараторила она, словно боялась, что я ее перебью.

– Как тебя зовут? – я улыбнулась, чтобы успокоить ее.

– Аленка я, а она Тата, – ответила девочка, улыбнувшись частично беззубым ртом. Ее улыбка была такой искренней, что я не смогла сдержать ответную.

– Аленка, помыть посуду можно в тазу, который стоит в углу. Подметать не нужно, здесь чисто, белье стирать пока тоже не нужно, – объяснила я, стараясь говорить спокойно и уверенно.

Аленка кивнула и, взяв посуду, отправилась к тазу. Тата, все еще сидя у меня на коленях, потянулась за хлебом, который еще оставался на столе.

– Ты, наверное, голодная? – спросила я, глядя на ее круглые щечки.

– Нет, не голодная, – ответила она, жуя хлеб. – Я просто люблю есть.

Я рассмеялась и, погладив девчушку по голове, решила, что сегодня у меня будет хороший день.

В дверь постучались. Я вздрогнула от неожиданности и едва успела открыть рот, как Веня уже распахнул дверь. На пороге стоял Илья, высокий, широкоплечий, с легкой щетиной на лице и задумчивым взглядом.

– Галинэль? – его голос прозвучал мягко, но в нем ощущалась какая-то нерешительность. – Хотел извиниться за вчерашнее.

Он огляделся, и его глаза остановились на прибавлении в моем доме. Под его ногами проскользнул Петя и тут же бросился к столу, собирая с пола крошки, которые оставили дети.

– Твои? – Илья не выдержал и спросил, приподняв бровь.

– Мои! – ответила я, не задумываясь. – Так что женихи мне больше не нужны! Детей полный дом, есть ради кого жить.

– Так я не за этим, – он нахмурился, но в его глазах мелькнула искорка. – Хотел спросить… Там забор у тебя упал, а у меня много досок осталось от последнего заказа по столярным работам. Они на забор точно пойдут, на мелкий ремонт какой-нибудь.

– Нет у меня денег, – я пожала плечами, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. Усадив Таточку на лавку, вытерла ее и сняла полотенце. Надо перебрать грибы и нанизать их на нить, пусть сохнут. Да ягоды перемыть, смешать с медом и убрать в погреб, пусть до зимы простоят.

– Так я бесплатно! – Илья даже обиделся, его голос стал чуть жестче.

– Мне надо сад и огород от всего закрыть, – я обрадовалась, чувствуя, как на душе становится теплее. – А то семена есть, а сажать некуда!

– Сделаем! – кивнул Илья, и его лицо озарила улыбка. Он подмигнул Таточке, и та захихикала.

– А я помогу! – Веня, стоявший рядом, неожиданно подал голос. Его лицо светилось от энтузиазма.

– Идите, а у нас есть чем заняться, – кивнула я, чувствуя, как напряжение покидает меня. Дверь закрылась за ними, и я посмотрела на девочек.

– Ну что, займемся грибами и ягодами? – спросила я, стараясь скрыть усталость в голосе.

Девчушки тут же оживились. Аленка взяла большую миску и начала аккуратно перебирать грибы, отбрасывая червивые. Тата тоже не осталась в стороне. Она сидела на краю лавки, держа в крохотных пальчиках ягодку, и внимательно смотрела, как я мою их в большой кастрюле.

– Таточка, а ты что делаешь? – спросила я, улыбаясь.

– Я помогаю! – ответила она, кивая.

– Молодец, помогай! – похвалила я, продолжая работать.

Мы трудились в тишине, нарушаемой только звуком воды и шорохом грибов. Постепенно комната наполнилась ароматом свежих ягод и грибов. Тата, устав от долгого сидения, начала зевать.

– Таточка, поспи, – сказала я, погладив ее по голове, и уложила на кровать.

Мы с Аленой вымыли ягоды, затем засыпали их в глиняные горшочки. Я залила их свежим цветочным медом, который источал сладкий аромат. Горшочки накрыла куском мягкой кожи и обмотала бечевкой. Сложила их в деревянный ящик, чтобы потом спустить в прохладный подвал, где они будут храниться до зимы.

Белые грибы я тщательно промыла от песка и лесного мусора. Затем нарезала их тонкими ломтиками и, как бусы, нанизала на прочную нитку. Эти ароматные нити развесила на стене в кухне, где они будут медленно высыхать, источая аппетитный запах.

Пока Алена сметала мусор, я собрала все остатки и очистки. Понесла на двор, где куры с радостью принялись за угощение.

Во дворе кипела работа. Трава вдоль забора, огораживающего наш сад, была вырвана с корнем. Все старые доски были сняты, и на поперечные перекладины Илья уже начал набивать полутораметровые горбыли. Они выглядели неказисто, с сучками и неровностями, но это был наш забор! Каждый удар молотка и скрип досок добавляли уверенности в том, что скоро сад будет надежно защищен от непрошеных гостей.

Старый штакетник был аккуратно поломан и валялся кучкой. Его желтоватые доски были изъеденные временем и непогодой. Пригодится на растопку печки!

Глава 12

Из-за дома, по-хозяйски оглядываясь, медленно вышел Его Величество.

– Ого… Как быстро нашелся третий кандидат в женихи! – раздался голос Мигеля. Он стоял во дворе, подбоченившись, и смотрел на меня с обидой и недоумением. Его густые брови были нахмурены, а губы сжаты в тонкую линию.

– А я не жених! – хмыкнул Илья, продолжая работать. Он аккуратно подравнивал края забора, его движения были точными и уверенными. – Помогаю безвозмездно, а то смотрю, желающих-то нет!

– Чего это нет? – возмутился Мигель, всплеснув руками. Его глаза горели гневом, а голос звучал почти истерично. – Я свои кафтаны старые подарил, коня, все безвозмездно!

– Ну и радуйся… – Илья пожал плечами и, не оборачиваясь, бросил: – Отдал ненужное барахло и больного старого коня и считаешь, что облагодетельствовал?

– Я