Последний шанс - Полина Ром

эта находка заставила её осматриваться внимательнее. Она провозилась пару часов, найдя кучу странных и непонятных железяк, чьё назначение уже было не определить; осколки керамики, изъеденные чёрной плесенью или чем-то похожим; что-то напоминающее пластмассу и не поддающееся определению и ещё некоторое количество битого стекла.

Осколки были разной формы и явно принадлежали раньше различным посудинам. Она нашла целую, хотя и помутневшую от времени, стеклянную то ли миску, то ли вазу. Сорвала крупный лист с дерева и, очистив предмет от земли насколько смогла, положила его на бортик. Это можно отмыть и использовать.

Но самый ценный приз Татьяна обнаружила практически в том самом месте, куда шлёпнулась. Лиственную труху она попинала просто для успокоения собственной совести. Типа: всё осмотрела внимательно, но полезного здесь нет.

Однако именно тут и нашла закупоренная бутылка с мутной жижей внутри. Откапывая её Татьяна до конца не верила, что ей так улыбнулась удача: пробка на бутылке была пластиковая! Да, от прикосновения ножа этот пластик немедленно начал крошиться, но, по крайней мере, внутри бутылки не было плесени и насекомых. Нарвав листьев и обхватив стекло самодельной «прихваткой», Татьяна до последнего опасалась, что бутылка разрушится прямо в её руках, но ничего похожего не произошло. Там, внутри, даже оставалось некоторое количество жидкости: расслоившейся на коричневую дрянь, налипшую на стенки и мутноватую жижу, плещущуюся в этом искусственном стаканчике.

«Литр, не меньше! Я смогу нести воду с собой, если нормально отмою её!»

Отмывать добычу пришлось долго. Ни ёршика, ни моющих средств под рукой не было, но потерев находку снаружи, и несколько раз прополоскав найденное сокровище, она насыпала внутрь горсть песка, добавила немного воды, и принялась трясти бутылку. Эту операцию пришлось повторить много-много раз, прежде, чем глядя сквозь мокрое древнее стекло на солнце, она убедилась, что всё содержимое бутылки, хранившееся так долго, наконец исчезло и следы его полностью стёрты.

Ужин надоевшими грибами, от которых побаливал желудок, был достаточно ранний. Вечером Татьяна долго рассматривала карту, прикидывая и выстраивая завтрашний путь. Теперь у неё будет с собой вода, и ей уже не так страшно отклониться от речки. И идти можно строго в нужном направлении.

«Если я поднажму, есть шанс добраться до капсулы уже завтра. Тут расстояние-то всего километров пятнадцать… И даже не важно, что рядом с капсулой нет источников воды. Если напиться с утра – литра мне должно хватить на день.»

Она взяла в руки отмытую стеклянную миску, покрутила её в руках и с сожалением отложила: «Нести её с собой будет очень неудобно. Вещь, конечно, полезная… Но ведь мне в неё даже положить нечего, а мешать в дороге она будет здорово…»

Купаться и стираться Татьяна всё ещё не рисковала, пусть и раздражал её едкий запах потного тела. Утром умылась и напилась воды так, что казалось внутри булькает. Набрала полную бутылку, заткнула вырезанной из сучка пробкой, с которой возилась большую часть вечера, пытаясь подогнать поплотнее.

Бутылку за горлышко, обхватив его одним из ремней на поясе, повесила себе на бедро. Попробовала пройтись и поняла, что это будет стукаться при ходьбе об бедро и немного тормозить в пути. Недовольно поморщилась, пытаясь сообразить, куда можно приспособить воду, чтобы не мешала. Попробовала поменять место на поясе, но эффекта не было. Сунула за пазуху – оказалось, что нужно будет придерживать рукой…

Солнце уже встало полностью, когда легко затушив с помощью стеклянной миски костёр и оставив посудину прямо в центре чёрного выжженного пятна, Татьяна двинулась в путь. Метров через десять обернулась, с сожалением глядя на миску, и подумала: «Ну, если что… я смогу вернуться и найти её».

В этот раз она уходила оставив речушку за левым плечом. Уходила не вдоль воды, а в глубину леса…

Глава 22

До выпуклого крестика, если верить карте, Татьяне нужно было пройти километров пятнадцать. К сожалению, за один день уложиться не получилось: по пути встретился огромный, очень глубокий овраг, где она потеряла несколько часов, ища возможность перейти его.

Сперва долго брела в левую сторону, рассчитывая обойти земляную трещину, но она становилась только глубже, а почва каменистее: даже на земляных стенках почти перестала появляться растительность, а на дно было страшно смотреть -- сплошные острые камни. Татьяна вернулась на то же место, откуда пошла по краю оврага и отправилась в обратную сторону -- направо.

«Странно… Я прошла не меньше пары километров, а эта трещина только глубже и глубже становилась. И на карте там странные светлые проплешины, и в реале лес слишком уж сильно поредел. Может быть дальше вообще каменистая пустыня началась бы? Но до гор вроде бы ещё около сотни км идти... Ладно, всё равно за один день всё не узнаешь, но как обидно возвращаться…»

Теперь глубина оврага постепенно уменьшалась, а потом Татьяна встретила нечто, так и не поняв, рукотворное это изделие или шутка природа. Казалось, кто-то долго и целенаправленно стаскивал сюда камни, просто бездумно кидая их на дно земляной трещины, пока не возвёл огромную пирамиду со срезанной макушкой. Камней этих было множество тонн, так что вровень с землёй образовалась широкая перемычка метра четыре, не меньше.

Правда, по ней совершенно точно давным-давно никто не ходил. Сверху на эти камни нанесло немного земли, торчали неопрятные пучки травы и прямо по центру моста-перемычки проросло небольшое деревце. Совсем ещё молодое, не старше трёх-пяти лет, но у ствола уютно устроилась небольшая семейка из трёх грибов. Грибы Татьяна прихватила, ещё раз сверилась с картой и поняла, что окажется на месте только глубокой ночью. Поэтому в сумерках устроила себе последний ночлег, мучаясь от жажды и страха -- где-то далеко грызлись и визжали незнакомые звери, а потом кто-то жутко завывал в кроне дерева и получал такой же воющий ответ издалека...

Всю ночь она жгла ветки, медленно жевала осточертевшие грибы, мечтая о жареной картошке и стакане молока, и позволила себе только два глотка воды от оставшейся. В бутылке болталось граммов четыреста, не больше, хотя она весь день терпела до последнего и экономила воду изо всех сил.

***

Утром, потирая лицо и чувствуя под руками липкую и, одновременно, жирную смесь пота и копоти, она с трудом сдержала слёзы: «Я похожа на бомжа... И воняет от меня так же… Господи, хоть бы это всё закончилось сегодня…»