ЭХО 13 Род, Которого нет. Том 2 - Арий Родович

Я сжал зубы, разозлившись на сам факт, и тут же почувствовал, как мысли сами начинают выравниваться. Паника ушла. Вместо неё пришло другое: холодная ясность.

Яков.

Он появился во тьме, перед самым концом. Спокойный, как всегда, будто и не было вокруг смерти. И ушёл – словно поставил точку. Его больше нет? Или это был только сон? Если нет – значит, он ушёл по-настоящему.

И тогда выходит, что теперь я один.

Дважды он уже спасал мне жизнь. Первый раз – когда мы столкнулись с восьмым рангом. Второй – только что, вырвав меня из-под пули. А если предположить, что именно он приложил руку к тому, что я вообще оказался в этом мире… то выходит, что трижды. Три жизни, подаренные одним человеком. Одним… существом.

Существо. Да. Иначе не назовёшь. Его сила выше того, что я видел здесь. Яков не вписывается в рамки Империи, в рамки магии, в рамки закона самого Эхо. Кто он? Почему скрывался под маской обычного дворецкого? Почему десятки лет ходил по этому дому с подносом и поклонами, если его мощь превосходит всё, что я знаю о местных аристократах?

Я вздохнул. Слишком мало фактов. Слишком много вопросов. Но одно ясно: разобраться придётся. Обязательно. Потому что если Яков действительно ушёл… мне нужно знать, как дальше жить без него.

Но вместе с этим пришла другая мысль – куда хуже.

Если в этом мире существовал Яков, значит, могут быть и другие. Не такие, как люди, не такие, как аристократы или маги. Существа иного уровня. И если он был на нашей стороне – то наверняка есть те, кто выбрал противоположное. Те, кто работает против Империи. Против мира.

И тут я вспомнил ту самую фразу.

В машине Максим Романович тогда будто вполголоса бросил, чуть ли не самому себе:

– Это был твой последний раз.

Я поймал себя на том, что снова думаю об этом, пока осторожно выбираюсь из-под одеяла. Милена спит, и я чувствую себя каким-то вором в собственной комнате – вещи под мышку, шаги на цыпочках, лишь бы не разбудить.

В коридоре было темно и тихо. Натягивал рубашку, застёгивал пуговицы, шёл по ковру, и в голове вертелась та сцена. Я ведь не сразу решился спросить его. Долго крутил эти мысли в себе, пока были дни, когда можно было отвлечься от обязанностей рода, сидеть за книгами, заниматься чем угодно, лишь бы не делами. И только тогда я подошёл к нему напрямую.

– Максим Романович, а что ты тогда имели в виду? – спросил я. – Какой последний раз?

Он взглянул на меня спокойно, с той своей лёгкой усмешкой, будто я задал глупый вопрос, и ответил ровным тоном:

– Понимаете, господин… это всего лишь суеверие. У военных так принято: когда чудом остаёшься жив, говоришь себе – «это был последний раз». Чтобы удачу не спугнуть. У меня их уже девять, как у кошки. Вот и всё.

Я тогда понял: он уходит от ответа. Не хочет говорить правду. Я сделал вид, что поверил.

А сейчас ясно, это не про него. Это было про Якова.

Я сделал шаг и машинально посмотрел вниз на грудь. Чисто. Ни шрама, ни синяка, даже пятна не осталось. Будто и не было никакой пули.

Я сделал шаг и вдруг осознал: ничего не болит.

Странно. В меня же стреляли. Сквозное ранение. Я точно помню, как пуля прошила насквозь. Я даже не сразу обратил внимание на это утром – Милена отвлекла, выбила все мысли. Но сейчас. когда вышел из комнаты, мысль ударила сама: а когда в меня стреляли? Сколько времени прошло?

Я достал телефон. Экран показал: 26 октября, 7:30 утра.

Значит, прошло чуть больше двенадцати часов. Не так плохо. Я уж думал, что выпал на пару дней из жизни. Но такие раны не заживают сами. Здесь явно постарался Яков.

Я продолжил движение в сторону кухни. В голове одно за другим начали всплывать события вчерашнего дня.

Сначала – журналисты. Их вопросы, наезды, попытки задеть. Но я выдержал. Ответил так, что и честь рода сохранил, и поводов прицепиться не оставил.

С этой мыслью я вошёл в кухню. Пусто. Ни тёти Марины, ни суеты, ни запаха еды. И я даже почувствовал облегчение: сейчас не придётся вести ненужные разговоры. Можно спокойно расставить всё по полочкам.

Но взгляд сразу упал на кофейник. Стоял на своём месте, аккуратно, и, как всегда, горячий. Значит, меня всё-таки ждали.

Я налил себе кружку и усмехнулся. Подогрев шёл на струнах Эхо – обычное здесь дело. Интересная штука: струны обволакивают продукт и удерживают его в нужном состоянии. Кофе остаётся горячим, хлеб не черствеет, мясо не тухнет. Словно и заморозка, и тепло одновременно. Я уже не первый раз сталкиваюсь с этим – и каждый раз ловлю себя на мысли, что в этом мире даже Эхо умудрилась заняться бытовухой.

Я сделал глоток и наконец позволил мыслям вернуться к вчерашнему дню.

Значит, дальше в списке – маги. Их было много, но активными оказались всего трое.

Первый – шестой ранг. Он находился прямо в толпе и собирался устроить диверсию. Массовое заклинание, удар по журналистам и по мне. Убить всех сразу. Даже если я каким-то чудом выжил бы, позор был бы обеспечен: тринадцатый род не смог защитить гостей у собственных ворот.

Второй – восьмой ранг, тот, что стоял в конце толпы. Он навесил на меня защиту. Больше магическую, но она перекрывала и физические повреждения. Щит, которого ни кто не ожидал.

И третий – восьмой ранг, стоявший ближе всего ко мне.

Его задача изначально, вероятнее всего, была простой: если шестой не справится – добить меня. А потом вместе с остальными магами из толпы зачистить всю территорию, включая самого шестого, чтобы не осталось ни свидетелей, ни следов.

Потому что если бы именно этот восьмой хотел убить меня, он бы не ждал, пока шестой попытается. Значит, расчёт был именно на комбинацию: шестой наносит удар, а восьмой доводит дело до конца. И если даже это не сработает – у них всё равно остаётся запасной вариант. Уничтожить дружину, потому что они знали: рядом Максим Романович, одиннадцатый ранг. Сила слишком серьёзная, чтобы бросить против неё одного шестого. Поэтому план включал и зачистку – чтобы никто не ушёл.

Но теперь, если собрать всё воедино, картина становится яснее.

Восьмой ранг в конце толпы оказался сюрпризом для всех. Никто его не