Сыны Меркурия - Елена Долгова

В подземелье под основанием зиккурата вела винтовая лестница. Там, где кончалась эта лестница, начинался узкий, в ширину плеч мужчины, коридор, который вел еще дальше вниз. Воздух здесь застоялся и Джани ощутила, как покрывается испариной лоб.

«Старейшина сказал, что дверь открыть нельзя…» Тупик коридора выглядел мрачно — каменная плита, разделенная щелью такой узкой, что в нее не протиснулся бы нож. Небольшая пластинка, неизвестным образом прикрепленная к камню, походила на черное стекло, но на ощупь оказалась мягкой.

Девушка коснулась гладкой поверхности и отдернула пальцы, когда от прикосновения экран ожил. Проступила надпись, зеленым по черному, и состояла она из знакомых букв и непонятных по смыслу слов. Джани про такое слышала, но прежде не видела никогда — двери на Тилии изредка запирались на механическими замками или, что случалось чаще, оставались открытыми. Толстый слой земли над головой и тяжелые каменные плиты вызывали гнетущее впечатление — усыпальница походила на нечто такое, с чем Джани никогда не сталкивалась, но о существовании чего инстинктивно догадывалась.

«Подземная крепость»

От еще одного прикосновения под непонятной надписью появилась таблица, составленная из упорядоченных букв. «Здесь пишут касанием, — сообразила Джани. — Говорят, так делают все люди со звезд, а не только отцы Тилии».

Она быстро сложила из букв слово «Спящий», но монолит двери не дрогнул. «Боги со звезд» не помогло. Светильник чадил, его специфический запах смешался с сыростью подземелья. Джани лихорадочно перебирала варианты — имена созвездий и названия вещей, синонимы жизни, смерти и подвигов, название планеты и ее сакральные синонимы… Дверь так и не сдвинулась с места. Тогда Джани, в душе ругая себя за недогадливость, ввела запрещенное, непроизносимое имя Спящего. Опять ничего. «Тритий», — набрала она имя старейшины. Ничего. «Джани».

...Раздался скрежет. В лицо ударило холодом. Створки медленно разошлись, открывая пространство крипты — пыльное, увешанное паутиной помещение с каменными стенами и толстым пучком кабелей, уходящим в круглое отверстие в стене. Знакомая в общих чертах с электричеством, девушка рассматривала скопище приборов и незнакомый пульт у стены. Нечто подобное она видела лишь в заброшенных мастерских времен прямого правления богов. Тогда, давным-давно, машины делали пищу из воздуха, но все демиурги, кроме Спящего, исчезли, заводы пришли в упадок, и теперь детям Тилии приходилось много и упорно работать на полях, выпрашивая свой хлеб у скудной почвы планеты…

Джани не решилась коснуться пульта, отстранила густую серую завесу паутины и прошла вглубь крипты, страшась не увидеть больше ничего…

Саркофаг стоял там, на небольшом возвышении, продолговатая капсула, засыпанная пылью и мелким крошевом камня. Джани опустилась на колени, и, шепча литанию, коснулась холодного металла, потом встала и стряхнула с верхней крышки саркофага толстый пласт пыли.

Открывшееся зрелище поразило ее. Вопреки ожиданиям, саркофаг не прятал Спящего полностью — прозрачная вставка в металл оставляла открытым смутно очерченные в полутьме, плечи и голову. Джани на миг отпрянула, не решаясь заглянуть в лицо демиургу.

Светильник чадил. Она поискала, куда его пристроить, но свет под потолком вдруг зажегся сам собой, освещая капсулу и каменные ступени, он же придал Джанике храбрости и позволил вернуться к саркофагу. Внутри, окутанный инеем, без движения лежал человек. Его лицо казалось неживым, хотя и не окостеневшим как у трупа. Правильные черты были те же, что и на фреске — прямой нос, острые скулы, ложбинка на верхней губе. Прядь черных волос примерзла к бровям. Обнаженные широкие плечи от холода приобрели цвет молочного мрамора. Спящий не выглядел слишком грозным, скорее, походил на обычного человека, только странно совершенного.

Уже наученная опытом Джани поискала пульт и обнаружила его на корпусе саркофага.

«Я должна попытаться, даже если демиург меня же и убьет...»

На этот раз надписи на пульте не оказалось — только круглая кнопка. Джани коснулась ее ледяным от страха пальцем...

Сначала не изменилось ничего. Потом раздалось слабое шипение воздуха и прозрачная крышка сделалась мутной. Ледяной холод крипты, казалось, чуть отступил. Жужжание продолжалось довольно, потом верхняя часть саркофага приподнялась и съехала в сторону. Из вырвавшихся наружу клубов холодного пара никто не появился. Неподвижный Спящий оставался на стальном ложе, поза не переменилась, лишь кожа стала менее белой.

«А вдруг он умер, как умирают обычные люди? Вдруг я ошиблась и он умирает прямо сейчас?». Эта мысль поразила Джани страхом. Девушка дотронулась до неподвижного плеча мужчины, потом попыталась найти пульс на яремной вене.

В тот же миг демиург сел рывком и сжал обе запястья Джаники стальной хваткой. Девушка не успела ни обрадоваться, ни испугаться — жесткая ладонь уже переместилась на ее гортань, не давая глотнуть воздуха. Веки грозного существа больше не скрывали его глаз — радужки оказались светло-серыми и холодными как лед. Внимательный взгляд впился в лицо Джани.

— Что происходит? — хрипловатый голос произносил знакомые слова с незнакомым акцентом. — Как тебя зовут?

Рука чуть разжалась, позволяя вздохнуть.

— Джани-ка…

— Дочь Шандора? Да, верю, ты очень на него очень похожа, я помню тебя ребенком.

— Простите, повелитель, но моего отца зовут вовсе не Шандор.

— Возможно, ты его внучка или правнучка... забавно. Который сейчас год?

— Четвертый год декады Быка.

— Не то. Мне нужен не ваш местный календарь, а звездная дата. Понимаешь, что такое звездная дата?

Джани коротко кивнула и прошептала цифру, заметив, как оцепенели скулы Демиурга.

— Много времени прошло, — сказал он со странной «изломанной» улыбкой и медленно разжал пальцы.

Освободившаяся Джани едва устояла на ногах.

— Кто караулит за дверью?

— Никого, ваше совершенство. Я здесь одна.

— Одна? Смело… Смело и глупо, в духе всех Шандоров. Что ты знаешь обо мне?

— Вы — демиург Тары, защищаете нас от врагов.

— Странная уверенность насчет моих планов. Кто тебя послал?

— Никто.

— Очень хорошо. Найди-ка мне комплект одежды.

Спящий вылез из саркофага. Он был абсолютно нагим, лишь на шее висел металлический кулон. Демиург нисколько не стыдился — тилийские правила приличий не создавали для богов.

— Можно мне выйти из крипты, ваше совершенство? Там наверху есть сундук с дарами. Простые тряпки они недостойны демиурга. Комбинезон старейшины тоже недостоин, но он хотя бы новый.

— Комбинезон? Ничего, на время сойдет. Наверх пойдем вместе, я еще не забыл, кто такие Шандоры. И не называй меня ни «совершенством», ни «демиургом», для тебя я просто… Кай Эсперо.

* * *

Прежде чем подняться наверх, Кай оделся и поискал в подвале оружие — его, впрочем, не оказалось. Зиккурат был тем самым, его планировка не изменилась, но стены пропитались запахом благовоний. Супервиро задержался возле фрески, разглядывая собственное лицо — идеализированное, но все же