Маршал северных направлений - Герман Иванович Романов

и 5-я прибыли из Ленинграда пополнением, из выздоровевших после ранений пограничников, и зачисленных в состав лучших бойцов истребительных батальонов. Вооружили полк до «зубов», как говориться — у половины бойцов самозарядные винтовки СВТ, в каждом отделении имеется ППД и трехлинейка с оптикой для штатного снайпера. О таком раньше только мечтали, но приказ маршала Кулика никто из армейских командиров не вздумал игнорировать, доставили все требуемое, и даже сверх меры.

Вот потому рота уже отбила четыре атаки финского батальона — «чухонцы» нарвались на плотный ружейно-пулеметный огонь, да еще оказавшись под минометным обстрелом. Причем мин хватало, в переноске боеприпасов участвовали все стрелки роты — каждый нес или ленту к «максиму», либо лоток с минами. И это не считая «сухпая» из расчета на пять дней — бойцы были физически крепкие, отличались исключительным здоровьем и стойкостью духа, отбор в пограничные части НКВД всегда велся исключительно строго. Зато сейчас можно было не сомневаться, что кто-то дрогнет в бою — сказано держаться пять дней, «захлопнув» для финнов пути подвоза, и можно не сомневаться, что так и будет, пока не выстоят, или не погибнут здесь все до последнего…

Капитан положил трубку полевого телефона — провод успели проложить за озеро, где размещалась приданный дивизион из артиллерийского полка. Горные пушки и минометы в разобранном виде пронесли через болота и два озерца, идя вброд по пояс в холодной воде, неся на собственном горбу ящики с боеприпасами, так как ни одна лошадь не выдержит такого испытания, просто околеет. А люди смогут куда больше перенести тягот, если понимают, за что они воюют с врагом. С финнами были давние счеты — многие воевали с ними прошлый раз в «зимнюю войну», и прекрасно знали, что это за «сосед». Уроженцы из местных рассказывали, как «чухонцы» всю гражданскую войну сюда лезли, свои порядки пытались устанавливать, походя истребляя тех русских и карел, кто пытался выступить против. Так что счеты накопились изрядные, давние и кровавые, вот потому и продолжался ожесточенный бой, несмотря на наступившую ночь. А ведь финны в темноте не любили воевать, Никифоров знал это по опыту, а тут раздухарились, лезут и лезут, все пытаются во фланг зайти.

— Накрыли, товарищ капитан, прямо в лощине накрыли!

Действительно, над леском встали чередой разрывы, хорошо видимые на фоне пожарища — десятикилограммовые мины сыпались одна за другой. «Очередь» из пяти мин, да сразу из шести 107 мм стволов это много, очень много, если прилетели точно в цель. А ее как раз и накрыли — хуторок просто пылал, а там у финнов запасы складированы, и судя по грохоту и вспышкам, боеприпасы. И обоз — ржание смертельно раненных и испуганных лошадей хорошо слышалось, звуки над водой далеко разносятся. И неожиданно финны перестали стрелять, совсем — пальба с их стороны, словно по мановению волшебной палочки полностью прекратилась.

— Это мы удачно попали, — пробормотал Никифоров, внимательно разглядывая огненные сполохи. Полыхало сено, в том не было сомнений — местность бедна ресурсами, обозным лошадям нужен фураж, а это не только овес, но и сено. Автомашины здесь не пройдут, у финнов в ходу парные повозки, а егеря вообще ездят летом на велосипедах вместо мотоциклов. В легких отрядах, что приданы каждой дивизии как разведбаты, всадников только эскадрон на неприхотливых лошадках, остальные как раз «оседлали» велосипеды. Так что с обозом финская дивизия может распрощаться — пожар разгорался, сено пылало, и кормить лошадей придется болотной травой, и это в лучшем случае, а от нее они дохнуть начнут. И уже ничего не привезти — начнутся перебои в боеприпасах и продовольствии, и как следствие резкое снижение боеспособности. В то время как высадка всей 2-й «особой стрелковой» дивизии полностью будет завершена — а это четыре полка егерей. Название легко вошло в обиход, так как у финнов на Петрозаводском направлении действовали обе имеющихся у них бригады, а их дивизия как раз противовесом и являлась. К тому в ней полностью укомплектован «егерский» легкий артиллерийский полк двух дивизионного состава — шестнадцать трехдюймовых пушек и дюжина 107 мм минометов, все горного типа, разбираются на вьюки. В обиходе его также уже называли «болотным», ведь таковой и являлась 1-я горно-стрелковая бригада полковника Грибова, ставшая сейчас дивизией. В карельских лесах само наименование «горная» выглядит крайне нелепым…

Финский «блицкриг» в Карелии проводился исключительно на велосипедах, каких в Финляндии было немало, и на пароконных повозках — таких тоже хватало, страна в то время по большому счету крестьянская. Имелось и «ноу-хау» местной «моторизации» — в связи с острой нехваткой бензина часть грузовых автомашин имела в кузовах «паровики» с запасом дров, что занимали половину кузова, а в экипаж к водителю добавлялся кочегар. Но действовали финны удивительно умело, дерзко, быстро и расчетливо, чему немало способствовали просчеты советского командования. Сыграла свою зловещую роль и плохая подготовка прибывающих из резерва бригад морской пехоты и стрелковых дивизий из уроженцев южных краев, в которых многие бойцы понятия не имели что такое леса и болота, они их вообще в жизни никогда не видели, и совершенно не представляли как там воевать…

Глава 23

— Товарищ Сталин, генерал армии Мерецков вполне квалифицированный командующий, а ситуацию на Петрозаводском направлении вполне выправят отправленные туда дивизии из резерва. Для нанесения поражения финнам достаточно будет 4-й армии генерал-лейтенанта Попова. В ее составе четыре дивизии — три стрелковых и одна егерская, подкрепленные полевой артиллерией, и для поддержки еще полк КВ.

Кулик остановился, прижимая телефонную трубку к уху. Подобного ночного звонка из Кремля он ожидал, недаром его так быстро «выдернули» в Ленинград. И первый вопрос, заданный Сталиным, был связан именно с Карельским фронтом, назначением на него командующим Мерецкова. Одно это свидетельствовало о том, что все предложенное им маршалу Шапошникову получило одобрение председателя ГКО. Однако и беспокойство Москвы вполне понятно — ситуация могла показаться пусть не катастрофической, но мало приятной. Финские войска на коротком участке вышли к Онежскому озеру и перерезали железную дорогу на Мурманск. И совсем близко оказался Повенец, со шлюзами Беломорско-Балтийского канала.

Сталин слушал молча, и Кулику пришлось добавить, как бы подводя черту под сказанным:

— Идет маневренная война на разреженном пространстве, с неоформленной логистикой в тылу противника. В то время как наши армии могут снабжаться Кировской железной дорогой, а на всем протяжении Онежского озера кораблями и судами. Так что с фронта придется давить стрелковыми