Маршал северных направлений - Герман Иванович Романов

пешком дошли 11-я, 48-я, 90-я и 125-я дивизии, из Таллинна вывезли на транспортах 10-ю дивизию, потевшую на подрывах половину из оставшихся красноармейцев, ушедших на дно. Из состава 27-й армии вместе с ними отступила из Эстонии 16-я дивизия в совершенно истерзанном виде, личного состава и на батальон не хватило бы. По уму ее надлежало расформировать, но рука не поднялась подписать приказ упраздняющий дивизию легендарного Киквидзе. Наоборот, решили восстанавливать боеспособность соединения, вернув из 118-й дивизии включенный в ее состав 463-й полк. В подобном состоянии находилась и эта дивизия из 41-го стрелкового корпуса, отступавшая после боев в Псковском укрепрайоне по восточному берегу Чудского озера. Причем ее командир генерал-майор Гловацкий бросил вверенные ему части, и был уже расстрелян по приговору трибунала — таких растерявшихся несчастных набралось немало, и наводили порядок жестокими мерами — условия диктовала сама война.

Отступившие от Луги дивизии находились в худшем положении — от 70-й, 177-й и 235-й дивизий, прорвавшихся к Ленинграду из окружения, вышло по тысяче-полторы бойцов, совершенно измотанных лишениями. От 237-й дивизии, вставшей на пути 39-го моторизованного корпуса, остались «ошметки». А вот 111-я дивизия полковника Рогинского ухитрилась дойти до Волхова у Мясного Бора и на подручных средствах переправиться через реку, и хотя с потерей всего тяжелого вооружения, но добрались до своих две с половиной тысячи красноармейцев и командиров. И сейчас генерал-лейтенант Клыков, нечаянно получив в состав своей 52-й армии дивизию, ударными темпами проводил ее доукомплектование.

Только несколько дивизий представляли вполне боеспособные, хотя наспех пополненные соединения — 191-я изначально обороняла Кингисепп, занимая позиции в укрепрайоне. Три дивизии — 115-я, 142-я (ее уже перевели в 4-ю армию) и 168-я были сняты с финского направления. А вот 128-я дивизия вообще из состава 11-й армии, но нелегкие перипетии войны направили ее от границы к берегам Ладоги, а теперь уже за реку Свирь. Относительно боеспособной была и 268-я дивизия, сформированная по мобилизации. Да в Карельском укрепрайоне засели отошедшие от границы потрепанные финнами войска 23-й армии — 43-я, 123-я и 198-я стрелковые дивизии, последняя была из состава упраздненного 10-го мехкорпуса, и лишилась «моторизации» — такой процесс пошел повсеместно. Для поддержки были направлены резервные дивизии, быстро сколоченные по «перманентной» мобилизации — уже изрядно потрепанная в боях с финнами 265-я и свежая 291-я дивизия, которая требовалась как раз на южных подступах к городу, но финны напирали, и угроза прорыва КаУРа была реальной.

От созданного, но почти сразу упраздненного Волховского фронта осталось две армии — 52-я из трех «второочередных» дивизий — 267-й, 288-й и переброшенной 312-й, и 54-я, чей состав существенно обновился — 294-я и 316-я стрелковые дивизии, и прибывшие к «шапочному разбору» 3-я и 4-я гвардейские стрелковые дивизии. Они отличились в сражении под Ельней, где и появилась в боях советская гвардия. На две эти армии противник выделил два корпуса, по паре пехотные дивизии в каждом, и наступать больше не собирался, отведя в тыл 50-й моторизованный корпус.

По всей линии фронта наступило затишье — обе противоборствующие стороны рыли окопы. Вот только немцы собирались устроить «позиционное сидение» в духе 1-й мировой войны на Западном фронте, а маршал Кулик, прекрасно зная, чем закончится для группы армий «Центр» еще не начавшийся «Тайфун», начал подготовку войск к наступлению. Последнее намечалось на конец ноября, как только ударят крепкие морозы, которые закуют в ледяной панцирь речки и болота, дав войскам возможность свободно маневрировать. А вот снег помешает германским войскам действовать вне немногочисленных дорог, а танков у немцев не так и много, судя по всему, осталась одна панцер-дивизия, да еще пара моторизованных дивизий, но те слабее на один полк и совсем не имеют бронетехники.

Первым делом нужно было восстановить численность и боеспособность обескровленных дивизий. Взять пополнение было невозможно, маршевые батальоны такую убыль просто не восполнят. Было решено расформировать все ополченческие дивизии, фактически внесшие главный вклад в оборону Ленинграда. Их осталось всего шесть — от двух попавших в окружение под Лугой остались «рожки да ножки», еще две были обескровлены на Петрозаводском направлении. Одиннадцатая по счету, но по номеру седьмая, так и не появилась — набранный контингент направили для пополнения сразу трех самых сильно потрепанных стрелковых дивизий. Теперь после отправки опытных рабочих обратно на заводы, шесть оставшихся ополченческих дивизий сильно «усохли» в личном составе. А потому их стали вливать целиком в самые обескровленные стрелковые дивизии, чтобы за короткий срок получились вполне укомплектованные и главное боеспособные соединения. Остальные девять дивизий потихоньку доводить до штатов за счет маршевых пополнений, чтобы к началу зимы они полностью восстановили боеспособность. Формировать только из ополченцев нормальные стрелковые дивизии под новыми номерами маршал Кулик посчитал делом нерациональным — лучше иметь одну полную дивизию, чем пару «некомплектных».

Хуже было с танковыми частями — от прежних «могущественных» по числу бронетехники мехкорпусов не осталось и следа. А то, что все же уцелело или находилось в ремонте, представляло «крохи» от ушедшего в небытие «изобилия». Но Кировский завод продолжал выпускать КВ, которые шли исключительно в тяжелые танковые полки, теперь уже по решению Ставки, одобренному Сталиным. Так что в самом скором времени их количество резко возрастет — номера уже зарезервированы на четвертом десятке.

— Хоть это получилось, — пробормотал Кулик, вспоминая как доказывал «первому маршалу» необходимость вывода КВ из состава танковых бригад. Этот танк своими постоянными поломками изводил помпотехов, задерживал колонны на марше, тяжелую машину не выдерживали мосты и мостики, грунтовые дороги после прохода даже роты «климов» превращались в непроходимые для автотранспорта «препятствия», особенно после дождя. А семь машин недостаточно для ведения боя, их надо иметь втрое больше, как минимум. И до этой мысли доходили долго, лишь печальный опыт применения тяжелых танков на фронте «гомеопатическими дозами» заставил формировать «тяжелые танковые полки прорыва», которым наименование «гвардейских» давалась сразу, как полкам реактивных минометов.

— Да, с танками у нас не очень, но ситуацию можно поправить.

Григорий Иванович пододвинул бумаги — первое с чего нужно начинать во время «передышки», так с внимательного изучения «отчетности», чтобы понимать реальное положение дел в каждой дивизии, а не видеть вместо нее один номер на карте, поставленный карандашом…

Война внесла свои коррективы в структуру советских стрелковых дивизий — они уменьшились в личном составе на четверть. Но особенно сократилась артиллерия — 152 мм гаубицы исчезли, число 122 мм оказалось «поделенным на четыре» — из 32 осталось восемь, а 120 мм минометов стало вдвое меньше. И так по многим показателям,