Запрещенный ритуал - Дина Зарубина

червей. Которыми Обитель держит в страхе остальные миры. Вот Иоганн Мендель, основатель генетики, тоже в монастыре жил и занимался хозяйством. Очень был глубоко образованный человек, а экзамен по биологии сдать не смог, его с его опытами на смех подняли. Ну, кто-то горохом занимался, кто-то червяками. Только один об урожайности думал, чтоб народ не голодал, а отец Певериль – о чужих сокровищах и власти над мирами.

Под сводом зеленых лиан было сумрачно, жарко и влажно, как в бане. Будто выходишь из самолета в Таиланде, и сразу со всех сторон тебя окружает удушающая жара и запах перца. Немелодично вопили птицы.

Я вяло тащила тяжелую лейку по светлой галечной дорожке, высматривая пути отхода. Но взгляд натыкался только на узловатые стволы и мясистую зелень. Кое-где мелькали серые облачения послушниц, девушки пололи, рыхлили, поливали. Чтоб не выделяться, полила несколько гадких вонючих растений. Они заметно оживились, а одно шустро выпустило зеленый усик, пытаясь обвить мою ногу. Отскочила, помня, что цветочки тут плотоядные.

За лианами кто-то энергично захлопал в ладоши.

– Девушки! Кончаем работу! – скомандовал знакомый голос отца Алласа.

С разных сторон зеленых кущей началось шевеление. Работницы разгибали спины, вытирали пот. Они были так же, как я, перемазаны травяным соком, в волосах застряли палочки и листики. Их оказалось на удивление много, чуть ли не двадцать человек. На меня косились, но молчали.

– На выход! – отец Аллас сделал замысловатый пасс рукой и перед ним засияла арка перехода.

Я завистливо вздохнула. Порталы – это ж такая прелесть! Но отец Мозер говорил, что порталостроение – одна из сложнейших дисциплин, дается на последнем курсе магической академии, и получается не у всех, к этому надо иметь талант или хотя бы склонность.

Получается, с фасада бассейн со сторожевыми рыбами, а со стороны оранжереи вообще нет ни входа, ни выхода, раз приходится порталом пользоваться. Режимный объект, стало быть, под усиленной охраной.

Послушницы быстро, одна за другой, стали исчезать в радужной пленке. Скромно пристроилась сзади, надеясь от всей души, что отец Аллас не пересчитывает работниц. Ощутила крепкий шлепок пониже спины, взвизгнула и вылетела на площадь, сопровождаемая смешком белорясного жреца.

Какое счастье! Воздух показался мне прохладным и свежим, я надышаться не могла после зеленой бани отца Певериля. Дорога от площади Звезды была мне знакома, заблудиться я не боялась. Помыться, переодеться, постираться!

– Ты откуда такая? – удивилась Доримена. – От тебя воняет!

– Гуляла, – лаконично ответила я, утягивая ее в душ. Доримена обожала воду и ничего против лишней помывки не имела. Мне же надо было посекретничать под шум воды. – Дори, ты же все растения знаешь?

Я подробно описала живые камни, указала цвет, высоту и ширину, отвратительный запах и слизь из фурункулов.

– Это что-то магически измененное, не припомню такого растения, – заявила Доримена. – Мне надо самой посмотреть, чтоб сказать, что это было и что с ним сделали.

– Туда не попадешь, я случайно оказалась. Заблудилась. Еле выбралась, –пожаловалась я, ожесточенно намыливаясь.

– Да как ты ухитряешься заблудиться в Обители! – Возмутилась Дори. – Мы же все вместе шли с состязания, оглянулись, тебя уже нет! Как маленькая, честное слово! За руку тебя водить надо?

Я пожала плечами. Сама не знаю, как. Обмоталась серой ветхой простыней, с махровыми полотенцами тут было туго, не ткали здесь такое.

Достала щетку, грустно посмотрела на свои изгвазданные кроссовки в тазике с мыльной водой. Вычистить, вынуть стельки, высушить. Никто этого за меня не сделает.

***

– Это что? – отец Аллас указал охранникам на гладкую плитку пола.

Там отпечаталась рифленая подошва с затейливым рисунком. Я бы сразу узнала след собственных кроссовок. Охранники хмурились и чесали в затылках.

– Была тут подозрительная девка, – тут же сказал Орм. – С лейкой.

– И что подозрительного в девке с лейкой в оранжерее? – Зашипел патер.

– Вся бледная шла, ну, как они все по первости. Хинц показал ей, где воду набрать.

– Откуда шла? Зачем шла? Что говорила? Как она выглядела, болваны?! Я вас муренам скормлю, идиоты! Ищите ее!

– Обыкновенно выглядела, как все, в сером. Не толстая, не худая, – пожал плечами Хинц. – Обычная. Не темная, не светлая. Никакая.

– Дак вы сами всех работниц отпустили на сегодня, – осмелился напомнить Орм.

– Следы ищите, олухи! Где она шлялась? Что могла увидеть? Убью! – добавил отец Аллас, мучительно размышляя, говорить отцу Певерилю или нет.

Таких следов он раньше не видел, но в Обители куча гостей, мало ли, что они носят. Но это точно не след деревянных сандалий на ремешках, обычной обуви трудниц. Следует зафиксировать отпечаток и показать страже и гостевой обслуге. Пусть определят для начала владельца необычной обувки, а потом он сообщит отцу Певерилю, кто к ним заглянул, так будет вернее. Иначе ему самому не миновать бассейна с муренами, за отцом Певерилем не заржавеет! А укусы мурен ужасно плохо заживают.

Глава 14.

Брат Стур морщился, пока я его перевязывала, и страдал. Как же так, у него полет, а он вывихнул плечо! Это просто чудо какое-то, что я подошла в его ангар, ровнехонько, когда он сверзился с крыла своего летучего монстра. Переделанного по моим наброскам.

У Катьки был привычный вывих плеча, у нее и локти легко выворачивались наизнанку. А поскольку мы лазили черт знает где, то приходилось вправлять. Надо было уложить на живот, вытянуть руку вниз, и вниз же дернуть. Первый раз я ей вправляла плечо лет в тринадцать, в лесу, страшно было до жути, она сознание потеряла. Потом мы добрались до травмпункта, там ее отругали, загипсовали, примотали руку к животу. Сказали, что все будет повторяться, и надо беречься, избегать нагрузок, руками не махать. Никакой борьбы, лыж, тенниса и гимнастики. В библиотеке тогда я попросила «Травматологию» и анатомический атлас. Мы тщательно все изучили, и без эластичного бинта никуда не выходили.

Головка плеча брата Стура торчала ниже положенного, я видела это наметанным глазом. Но вправить он не позволил. Ну, и сам дурак. Могу примотать согнутую руку к животу, повесить на перевязь и довести до целителя.

– У меня важнейшее задание, я подвел Обитель! – причитал брат Стур по дороге.

– Ну, вы же не специально, это с каждым могло случиться!

– Из-за меня провалится вся операция! – по лицу Стура тек пот, он часто