Военкор 2 - Михаил Дорин

раненых. Их огонь не метался, он был холодным и уверенным. Я на животе отползал в сторону. Пальцы вцепились в рыхлую глину и провалились внутрь. И тут же куда-то вниз полетел и я.

Приземлившись, я почувствовал спёртый воздух. В солнечном свете были видны частицы пыли.

Это был подвал.

Перед глазами была узкая дыра в стене. Я втянулся туда всем телом, как загнанный зверь, ощупывая стены, пытаясь не издать ни звука.

Наверху всё ещё шёл бой. Гулкие очереди, крики и… одиночные выстрелы. Убийственно чёткие. Прислушался и понял, что голосов наших ребят больше не звучало. Слышались лишь команды на дари и арабском.

Я зажмурился, пытаясь прийти в себя, восстановить дыхание. Внутри подвала было темно, прохладно и сыро, но стояла сплошная пыль. Пыль лезла в глаза, скрипела на зубах, забивалась под веки. Казалось, что даже воздух в подвале был измельчён в глиняную муку. Дышать ею было настоящей пыткой.

Я шёл, прислонившись спиной к сырой стене, чувствуя, как она отдаёт холодом через одежду. Надо было быстрее найти дорогу наверх, чтобы не дать душманам завершить дело.

В голове было много мыслей, но ещё больше эмоций. Автомат был ещё в руках, в подсумке пара гранат, а магазин всего один.

Медленно, как после удара по голове, начинал видеть. Пространство передо мной было узким. В углу виднелся чёрный пролом с осыпавшимся камнем. Сквозь пыльный сумрак виднелась старая кладка, вбитая вручную, вся кривая, но прочная.

— Странный подвал, — проговорил я вслух.

Тоннель!

Перед глазами всплыла карта этих мест, которую я уже неоднократно видел. Этот проход шёл вниз, а потом терялся в темноте. Будто… Точно! Вглубь гор.

Я прошёл ещё несколько метров и оказался на развилке. Слева был ход, который вёл наверх, поскольку именно оттуда доносились голоса и отдельные выстрелы.

Справа — проход, который продолжал вести в горы.

Сейчас не то время, чтобы идти по этим длинным проходам и искать душманов. Надо выбраться наверх и помочь своим.

Я ушёл влево, приготовив к бою автомат. Перед глазами появились каменные ступеньки, на которых лежало тело душмана.

Я нащупал его куртку, обшарил карманы. Взяв магазины, я обнаружил в кармане ещё и деньги. Не русские и не американские.

На одной стороне был изображён знакомый университет в Пешаваре, а на другой — портрет человека в тёмной шапке.

— Пакистанские рупии, — определил я принадлежность этих денежных знаков.

Теперь нетрудно догадаться, откуда эти бандиты.

Сверху сквозь толщу земли и камня, прорвались голоса. Приглушённые, но узнаваемые. Один был грубый, властный, с прокуренной хрипотцой. Я сразу понял, что это командир душманского отряда. Рядом слышались срывающиеся старческие голоса. Я не видел лиц, но понимал, что это старейшины.

Похоже, наверху решили устроить судилище.

— Вы знали, — проскрежетал главарь. — Вы нам сказали, что здесь не будет солдат. Ни одного. Так?

Я слышал, как кто-то закашлялся, а потом слабо и еле различимо начал оправдываться:

— Мы… просили только лекарства… просили воды… Они не солдаты… не оружие…

Голос дрожал, словно старик уже сам понимал, что ни один его довод не изменит приговора.

Звонкий хлопок заставил его замолчать. Даже из подземелья я понял, что одного из старейшин застрелили.

Ещё несколько глухих хлопков и несколько громких голосов «возрадовались» совершённому убийству.

Продемонстрировали силу.

Голоса умолкли, но стрельба ещё была слышна в деревни.

— Заканчиваем с шурави и уходим в Тура-Бура.

Глава 11

Выстрелы продолжали доноситься из другого конца кишлака. Пока главарь банды давал указания, я отчётливо видел, как его подчинённые оттаскивают в сторону тела казнённых стариков.

— Тащите сюда эту собаку, — дал главарь команду двум душманам.

Я медленно поднялся наверх, сделав глубокий вдох. Надо было выбираться из подвала, но скрытно это сделать сложно. Я потянулся вверх и тут же зажмурился от света, ударившего в глаза. Проём, через который выбрался, выводил за ограду, чуть поодаль от места, где душманы затеяли суд на старейшинами.

Я лёг на землю, и коснулся указательным пальцем спуска автомата. Я видел, как душманы тащат тело к главарю. Даже издалека можно разглядеть советскую форму и кроссовки с тремя полосками. Судя по всему, это был убитый главарём капитан.

Тело было грязным и в крови, лицо разворочено. Поверх тела кто-то швырнул камуфляжную накидку.

— Сейчас-сейчас, — донёсся до меня хриплый голос главаря.

Автомат висел у него на ремне, а в руках был кинжал. Я стиснул зубы, догадываясь, что дальше произойдёт. Главный душман встал на одно колено, поднял лезвие к солнцу. Металл блеснул солнечными зайчиками.

— Шайтанская тварь, — прохрипел он на арабском и плюнул на землю.

Вокруг стояли ещё трое душманов. Смеялись. Один даже свистнул, словно одобрительно.

Я замер, чувствуя, как тяжело стало в груди.

— Русская свинья, — произнёс душман и отбросил в сторону голову капитана.

Она скатилась к ближайшей стене, задев камень.

Я до боли стиснул пальцами автомат. Одна очередь и я покрошу этих уродов. Но пока нельзя. Один из душманов был с пулемётом, и как раз смотрел в мою сторону. Дай я сейчас очередь, и мне конец. Надо ждать.

Умирать так просто я не имею право. Нужно обязательно узнать всю возможную информацию, откуда душманы пришли. Мои товарищи не должны умирать напрасно.

Я отполз в сторону, чувствуя как песок царапает кожу.

Снова оказался в подвале.

— Ищи остальных! Под землёй проверь! — услышал я, как переговариваются душманы.

Потом по звуку шагов понял, как кто-то прошёл над самым моим укрытием. По характерному шуму было понятно, что духов минимум трое. Стучат подошвами, будто специально оказывают психологическое давление. Заставляют выдать себя раньше времени.

— Сколько их было? — услышал я голос главного. Он говорил на смеси дари и урду, но смысл понятен. — Семь? Восемь?

— Трое точно убежали. Двое спрятались где-то в домах. Один может быть здесь, в одном из подвалов, — отвечали ему.

— Значит, всех найти и добить. Всех. Этот кишлак наш. Тело их офицера пакуйте в мешок. За тело дадут выкуп, — проговорил главный душман.

Голос удалялся. Некоторое время стояла тишина, а затем я услышал наверху шорох. Кто-то подходил ближе. Щёлкнул затвор. Душман стоял прямо у входа в подвал.

Послышался скрип лестницы, когда он полез ко мне.

Я считал шаги.

Душман тяжело дышал. Луч света его фонаря хаотично заскользил по стенам.

— Эй! — протянул дух, словно сам себя успокаивая. — Шурави, ты тут?