Верховенство мёртвых теней - Ария Атлас

Ратбоун стоял рядом с ней и пристально на меня смотрел, поджав губы.

– Слишком часто, – ответил за меня он.

– Детка, может, ты недостаточно кушаешь?

Я уцепилась за это оправдание, как за спасательный круг посреди океана.

– Да, и пью мало воды. Наверное, в этом дело.

– Покажись врачу обязательно, – пробормотала Аклис где-то позади.

Она стояла у изголовья кровати. Я задрала голову, чтобы взглянуть на подругу, и шею разрезало болью. Видимо, потянула мышцу.

Я как дева в узком корсете пару веков назад, чуть что падаю в обморок…

Аклис же выглядела гораздо лучше. По крайней мере, она успела получить необходимую магию. Дремота начала снова окутывать меня. Бледнокровки были подпитаны, и с чувством выполненного долга я могла опять провалиться в небытие.

– Если вы не против, я хотела бы немного поспать, – сказала я как можно более уверенным голосом.

Помимо Гарцель ко мне наведались раскрасневшаяся Джозетта и ошарашенная Сиена, у которой зрачки превратились в два чайных блюдца. Все спешно покинули комнату.

Кроме Ратбоуна.

Он осторожно присел на край кровати, но смотрел куда угодно, только не на меня.

– Ты должна рассказать мне, что происходит. Я не могу защитить тебя, если не знаю, что тебе угрожает! – Ратбоун резко повысил голос и оперся локтями на колени. Он зарылся рукой в волосы и потянул за кончики.

– Не нужно меня защищать! – тут же ощетинилась я.

– Мое сердце не выдерживает… Каждый раз, когда я вижу тебя без сознания, частичка меня заново умирает, – тихо признался он. – И нет, не потому, что ты буквально даришь мне жизнь своей магией. Ты и есть моя жизнь, Мора, неужели ты не понимаешь? Я никогда прежде…

Ратбоун быстро взглянул на меня и снова отвернулся. Он сцепил пальцы в замок и прижал их к груди, точно хотел защитить сердце.

Защитить его от меня.

В носу появился запах ацетона, а в груди поселился страх. Мне хотелось снова покинуть тело, чтобы избежать откровенного разговора с моим… Ратбоуном.

Кто мы друг другу? Друзья? Любовники?

– Я боюсь, – честно ответила я.

Ратбоун дважды моргнул, как будто не ожидал искренности. Это заставило меня поморщиться. Я наделала множество ошибок за последние четыре месяца, но о том, как все это повлияло на Ратбоуна, я толком не задумывалась.

– Пообещай, что если будешь в опасности, то обязательно мне об этом расскажешь. Я сохраню твой секрет. Только не закрывайся от меня.

Он протяжно выдохнул, а я закусила губу.

Могла ли я рассказать ему о том, что появилась возможность вернуть маму? Могла ли я верить, что Ратбоун не расскажет о моих планах Гарцель, другим некромансерам или Киаре? Я уже сделала нечто незаконное по меркам магов. Вдруг меня посадят в ту самую тюрьму, куда, как я раньше думала, попала моя мама?

Я закрыла глаза, поддавшись усталости. Мы с Ратбоуном прочно связаны, рано или поздно он сможет еще глубже проникнуть в мой разум. Если я перестану сопротивляться, он отпечатается во мне изнутри. Я это предчувствовала. Но иметь плечо, на которое можно склонить голову после опасного ритуала, было бы прекрасно…

– Хорошо, – все же согласилась я, снова открывая глаза.

Ратбоун просиял. Но, видимо, заметив на моем лице усталость, он повыше натянул одеяло, которым меня любезно укрыли, когда я спала.

– А ты можешь… остаться? Ненадолго. Пока я не усну, – спросила я тихим голосом.

Ратбоун криво усмехнулся, и на его лицо тут же вернулась отстраненная маска, которая была мне гораздо привычнее. Я осторожно отодвинулась в сторону, но от этого тело заныло сильнее, словно я побывала чьей-то грушей для битья. Мысль о тюрьме снова всплыла в голове. Если я так чувствую себя из-за магического истощения, то каково же тем, кто заключен в ограничивающие волшебство браслеты или, хуже того, блокирующие его тюремные камеры?

Полагаю, это худшее наказание для мага.

Ратбоун устроился рядом со мной, подложив руку под голову.

– Спи, отдыхай, – прошептал он.

Парень поймал мой выбившийся локон и откинул его со лба. Несмотря на то что со стороны Ратбоун казался паразитом, который высасывал из меня магическую энергию, он таковым не являлся. Он никогда не делал этого без моего разрешения. И рядом с ним я словно перезаряжалась. Без Ратбоуна я уже не представляла круг своих близких. Как тот, кто лишает меня силы, в то же время может давать мне жизнь? Поразительно.

Раздумывая над этим, я незаметно для себя заснула.

На следующий день я достаточно хорошо себя чувствовала, чтобы присоединиться к общему ужину в честь дня рождения одной из наших ведьм – Шивон.

Гарцель все утро обивала порог моей комнаты, пока я притворялась, что сплю. Она заметно переживала по поводу обстановки в Доме крови, хотя я слабо понимала, из-за чего ведьма так завелась. Не могут же гемансеры оказаться настолько глупыми, чтобы снова пойти против Дома теней? Ведь у нас по-прежнему находился один из самых мощных артефактов в истории. Мы совсем недавно их одолели. Я надеялась, они хотя бы несколько лет или десятилетий подождут, прежде чем мстить за Миноса.

Впрочем, что для меня были десятилетия, то для опытных магов были месяцы. Я по-прежнему мыслила как простой человек, а некромансеры провели в этом кипящем магическом котле гораздо больше времени, чем я. Смогу ли я стать такой же, как они? И хочу ли?

Стоя у зеркала, я заколола волосы на затылке. За окном бушевал вечерний дождь, и я вдруг поняла, что предпочла бы промокнуть до нитки, чем сидеть за столом под натиском дюжины взглядов обеспокоенных магов. Все тревожились за мое здоровье.

Наверняка они переживали, что будет с артефактом, если я в лихорадке сделаю что-нибудь необдуманное. Вот только они не знали, что это уже произошло, и я ни о чем не жалею.

Мир потерял краски с маминой смертью. Как мне жить без нее дальше? Навсегда остаться сиротой? От одной этой мысли от лица отлила кровь. Если существует возможность вернуть ее домой, то я готова ответить за последствия. Гневом ведьм меня не напугать.

В комнату постучали. Я прикрыла веки и почувствовала, что это Ратбоун. С тех пор, как он воспользовался моей магией, чтобы вылечить ухо, я стала ощущать его гораздо глубже. Если раньше я сомневалась, что завет повлияет на мои чувства к Ратбоуну, то теперь сомнений не осталось. Он стал частью меня.

Я открыла дверь, и Ратбоун застыл с