Верховенство мёртвых теней - Ария Атлас

приоткрытым ртом. Он надел выглаженную черную рубашку и такие же черные классические брюки. Обычно он носил только джинсы, футболки и толстовки, поэтому я решила, что наряд был вдохновлен Александром. Однако черное смотрелось на Ратбоуне… божественно.

– Отлично выглядишь, – сказала я, закусив губу.

Ратбоун моргнул, прокашлялся и ответил:

– Ты… тоже.

Я окинула взглядом свое темно-бордовое платье с черными вставками из кружева, которое надевала на выпускной. Несмотря на глубокое декольте, оно не выглядело вульгарно. Ткань приятно облегала тело, рукава обнимали запястья. В нем я чувствовала себя увереннее.

– Ах это… Мне надоело, что платье так и ждет своего часа в шкафу. Оно очень нравилось маме.

Ратбоун грустно улыбнулся.

Я слишком резко подхватила его под руку и фальшиво пропела:

– Пойдем!

Внизу ведьмы уже накрыли стол, в воздухе пахло шампанским и чем-то сладким. Наверное, вынесли торт. Празднование началось час назад, я оттягивала свое появление, сколько могла.

– Мора, а вот и ты! – налетела на меня Сиена и заключила в объятия.

От нее пахло цветочными духами. Сиена и другие некромансеры уже были навеселе. Я почувствовала, как напряглась поясница, а к лицу приклеилась дежурная улыбка. На плечо легла рука Ратбоуна, и он притянул меня к себе.

Да, я немного ревновала Ратбоуна к Сиене, но теперь стыдилась этого. Они едва общались, и Сиена была единственным приближенным к нашему возрасту некромансером. Скорее всего, парень просто хотел дружить, но обязательно ей быть такой симпатичной?

Родители отправили Сиену жить в замке теней самостоятельно в шестнадцать лет. По их инициативе. В подростковом возрасте с огромным трудом удавалось уговорить маму отпустить меня даже на ночевку к подруге. Теперь я понимала причину, но привыкла думать, что родители не спешат расставаться с детьми, пока те окончательно не повзрослеют. Ратбоуна тоже отправили в Академию гемансеров совсем мальчишкой. Одно из многих различий между нашими мирами.

Дверь в прихожую была открыта, по столовой гулял сквозняк. С улицы слышались смех и разговоры. В комнату вошла именинница.

– Мора! Долго же мы ждали, пока ты проснешься, спящая красавица. А вот и ее принц крови! Небось поцелуем разбудил? – захихикала она.

Мне пришлось прикрыть недавно вылеченное ухо ладонью. Шивон отличалась чувством юмора и звонким голосом, а атмосфера праздника вкупе с напитками и вовсе выкрутили ее громкость до предела. Но чтобы не обидеть именинницу, я энергично закивала и чмокнула ее в щеку.

В качестве общего подарка мы преподнесли ей самый навороченный велосипед и кучу косметики. Она еще просила караоке-систему, но мы решили, что слух нам пока дорог.

– Ах пойдемте! У меня тост! – пропела Шивон и замахала руками в сторону огромного дубового стола, за которым мы обычно проводили праздники.

В груди кольнуло. У меня нет другого дома. Винбрук казался чем-то далеким, словно из прошлой жизни. А замок и его обитатели стали новой реальностью. Я думала о том, что мама с удовольствием вернулась бы сюда теперь, когда Минос мертв, и нам ничего не угрожало. Возможно, она бы оставила поиски Диона и смирилась с существованием без него ради меня.

Но повернуть события вспять нельзя. А вот бороться за второй шанс – вполне.

Мы сели за стол. Ратбоун любезно отодвинул мой стул, как настоящий джентльмен, и я почувствовала горький привкус вины во рту. Я так легко могла расстаться с ним? Мама ведь не смогла…

Гарцель то и дело как-то странно на меня поглядывала, ведь нам так и не удалось обсудить то, что ее тревожило.

– Итак, хочу выпить за всех нас! Мы – нерушимы, непобедимы и невыносимы, пока есть друг у друга. Я благодарна за вас. За новых членов семьи в том числе! – сказала Шивон и промокнула рукавом уголок глаза.

– И за тебя, дорогая! – крикнул Александр.

– Сколько лет на этот раз отмечаем? Снова тридцать? – хохотнула Джозетта и первой опрокинула бокал в рот.

– Всегда тридцать. Мне же больше на вид не дашь, верно? – Шивон ухмыльнулась и уселась на свое почетное место во главе стола.

– Так, все! Давайте есть, а то вся эта выпивка скоро мне в голову ударит, а я думаю, вы мощь моего эго не выдержите!

– Это ты после сегодняшнего празднества головную боль не выдержишь! – брякнул Александр.

Шивон прищурилась, но затем расхохоталась.

Ратбоун прыснул, и я поняла, насколько редко вижу, как он смеется в компании других людей. Комната словно посветлела. Я ласково погладила его по спине. Аклис в столовой не было, и я огорченно вздохнула. Она почти не проводила времени с другими ведьмами и не видела, какие все гостеприимные и вовсе не страшные.

Весь следующий час я слушала разговоры некромансеров, хихикала и постепенно расслаблялась. Я с удивлением начала задумываться, почему вообще решила сохранить свою попытку спасти маму в секрете от других.

– Дело было в семьдесят восьмом, – рассказывала Джозетта. – Ну и наваляли же мы тогда ему.

Ведьма вспомнила последний раз, когда им приходилось сражаться с плантансерами, прежде чем те окончательно вступили в Верховенства. Их Дом периодически входил и выходил из совета, ссылаясь на свою самобытную натуру. Они считали себя лучше остальных.

– Их тогдашний заводила Генри… Надеюсь, он попал в вечное страдание в лимбо, потому что сжег крыло замка с моей комнатой и всеми вещами. А сколько там фотографий было, сделанных еще до этих ваших телефонов… Калия еще, как назло, за пару лет до этого уговорила поменяться спальнями, – запричитала Джозетта. – Говорит, у меня сын, нам большая комната нужна. Он сильным некромансером будет. В итоге ее спальня в целости и сохранности, а моей пришел конец!

Калия, как я заметила, была больным местом у большинства некромансеров. Она когда-то даже являлась членом Верховенства теней и одной из самых близких подруг Джозетты и Гарцель. Но ее сын подрос и стал нарушать правила некромансии – оживлял всех, за кого ему заплатят, а затем и вовсе начал вскрывать трупы ради псевдонаучных экспериментов. Подсел на сильные магические зелья и поверил, что во всех магах живет осязаемая душа, как дополнительный орган, и именно оттуда исходит магия. Этот новый орган он так и не нашел.

За подобное поведение его изгнали из Дома теней, а Калия отправилась за сыном, наплевав на своих братьев и сестер. Хотя, по словам Гарцель, они еще очень мягко обошлись с Генри из уважения к его матери.

Чтобы увести ведьм от разговора о предавшей их соратнице, а заодно чтобы самой узнать побольше, я зацепилась за лимбо.

– Кстати, а что такое лимбо? Я понимаю, что это место между Покровом и