Идеальный мир для Химеролога 5 - Олег Сапфир

— Отставить отход, — голос Виктора оставался невозмутимым. — Там же самые ценные образцы.

— Но мы сдохнем здесь! — взвыл Седой. — Мы не справляемся!

— В смысле не справляетесь? — в голосе Виктора прозвучало искреннее удивление. — Вы питомцев используете?

Седой на секунду опешил.

— В смысле используем? Собой закрываем! Ты же сам сказал — беречь! Они маленькие, психика неокрепшая! Если я сейчас пущу пса в этот ад, от него через минуту одни уши останутся!

— Слушай меня внимательно, — голос Виктора стал жёстче. — Я не для того вкладывал в них столько сил и ресурсов, чтобы вы их своей грудью закрывали. Используйте их. Отдайте приказ. И всё будет норм. Конец связи.

Рация щёлкнула и замолчала.

Седой тупо смотрел на прибор в своей руке.

— Что он сказал?

— Сказал… использовать питомцев. Что нельзя отступать.

— Как⁈ — заревел Булат, отдирая от штанины присосавшуюся «ласку». — Как я его использую⁈ Брошу в них, как мячик⁈ Это же дикобраз! Он размером с кошку! Его тут растопчут!

— Сука… — прошипел Молчун, вытирая кровь с рассечённой щеки. — Нас всех тут сожрут…

Ситуация стала критической. Из тёмного провала тоннеля показалась новая партия тварей. На этот раз — крупнее. Вожаки. Огромные, закованные в панцири твари, размером с доброго телёнка.

Ветераны сжались в круг. Сил махать клинками почти не осталось.

Седой посмотрел на своего алабая. Пёс сидел в углу, напряжённый как пружина. Он не скулил и не дрожал. Просто смотрел на приближающихся монстров с каким-то расчётливым интересом.

Нервы Седого сдали.

— Да пошло оно всё! — заорал он, срывая голос. — Хочешь сдохнуть? Пожалуйста! Мне уже плевать!

Он ткнул пальцем в сторону надвигающейся орды.

— Ну и что ты на меня смотришь⁈ Иди! Иди и убей их всех, раз хозяин так сказал! Фас, мать твою за ногу! Покажи им кузькину мать!

Это был крик отчаяния. Такой себе «сарказм висельника».

Но пёс воспринял это иначе.

Коротко купированные уши дёрнулись. Он посмотрел на Седого, и ветеран мог поклясться, что пёс будто бы ухмыльнулся.

А потом зверь метнулся вперёд. Это был рывок, от которого воздух в коллекторе, казалось, лопнул.

Шкура пса на мгновение пошла рябью, под ней что-то щёлкнуло, и он стал ещё массивнее.

Он врезался в первую бронированную мокрицу-переростка, как пушечное ядро.

ХРУСТЬ!

Звук ломаемого хитина был громче выстрела. Алабай даже не замедлился. Он просто прошёл сквозь тварь, разнеся её панцирь в щепки своей грудью.

— Чего?.. — удивился Булат.

Алабай был уже в центре вражеской стаи. Он двигался с такой скоростью, что глаз не успевал следить.

Укус — и голова «ласки» отделяется от тела. Удар лапой — и тварь летит в стену, превращаясь в мокрое пятно.

Его челюсти смыкались на броне монстров, как гидравлические ножницы. Он перекусывал их хребты, отрывал конечности, вспарывал брюха когтями, которые вдруг стали длиннее и острее ножей.

В этот момент дикобраз в руках Булата завозился и вырвался из рук. Спрыгнул на пол, встряхнулся.

Иглы на его спине встали дыбом, почернели, и…

ПФ-Ф-Ф-Ф!

Сразу десяток чёрных шипов вылетел из него, как из пулемёта. Десять целей — десять попаданий. Твари падали, парализованные ядом мгновенно.

— Охренеть… — только и сказал Булат.

Молчун почувствовал движение под курткой. Змея выскользнула наружу и, как пружина, метнулась вперёд, в полёте увеличиваясь в размерах в три… нет, в пять раз!

Огромная изумрудная анаконда обвилась вокруг самой крупной мокрицы. Сжатие! Хруст, похожий на звук ломаемого сухого полена. Тварь просто лопнула, как переспелый арбуз.

Бой закончился через минуту.

Посреди зала, заваленного кусками хитина и мяса, стоял Алабай. Он был по уши в чужой крови, но на нём самом не было ни царапины. Он спокойно облизнулся, сплюнул чей-то глаз и повернулся к Седому.

Сел, вильнул коротким хвостом и вопросительно гавкнул.

«Ну как? Нормально?»

Седой медленно сполз по стене на пол. Его клинок выпал из ослабевшей руки.

Булат стоял, открыв рот, и смотрел, как его дикобраз деловито обнюхал труп ближайшей мокрицы, потом задрал заднюю лапу и с явным удовольствием пометил его.

— А что, так реально можно было?

— Это наши питомцы? — прошептал Седой.

— Походу, да, — ответил Молчун, глядя, как его змея, уменьшившись обратно до размера шнурка, ползёт к нему по ноге, чтобы занять привычное место на шее.

Алабай подошёл к хозяину. Седой дрожащей рукой погладил его по голове.

— Ну ты и зверюга… Предупреждать же надо.

Он достал рацию.

— База… База, это Группа Один.

— Слушаю, — раздался скучающий голос Виктора. — Что, уже съели вас?

— Нет, — Седой посмотрел на гору трупов. — Зачистка завершена. Потерь нет. Мы… мы просто в шоке, командир.

— Ну вот, — зевнул Виктор. — Я же говорил…

Связь оборвалась.

Ветераны переглянулись. И вдруг начали хохотать.

— «Берегите их»! — давился смехом Булат. — «Психика неокрепшая»! Ой, не могу!

— «Маленькие они», — вторил ему Седой, обнимая своего пса-убийцу. — Да этот маленький танк целый полк положит!

Они смеялись, сидя среди трупов монстров, и понимали одно: с этим Виктором скучно точно не будет. И умирать им в ближайшее время явно не придётся. Не с такой охраной.

* * *

Дверь в мой кабинет распахнулась, и внутрь просунулась голова Андрея.

— Виктор, прости, что отвлекаю, но у меня тут… кажется, маленькая проблема!

Глаза у парня были по пять рублей, лицо бледное.

Я показал жестом, чтобы он вошёл, и увидел, что на его правой руке висело нечто зубастое и серое.

— Вот! — потряс он конечностью.

Я присмотрелся. На его предплечье, вцепившись мёртвой хваткой, висела натуральная акула. Небольшая, сантиметров пятьдесят, но зубов там было предостаточно. Сухопутная песчаная акула. Редкая дрянь, водится в южных пустошах. Наверняка какой-нибудь аристократ решил завести себе диковинную «зверушку».

— Маленькая проблема? — хмыкнул я. — Андрей, у тебя рыба на руке. Это, как минимум, странно.

— Клиент принёс… Сказал, у неё зубки болят… Я хотел посмотреть… А она… — Андрей поморщился. — Виктор, сними её, пожалуйста! Она… жуёт!

Я подошёл, с интересом разглядывая челюсти. Сомкнулись намертво. Акула смотрела на меня злобным немигающим глазом.

— Ну, ты её, наверное, напугал. У тебя пульс частый, она хищник, реагирует.

Я просто положил ладонь акуле на нос и послал короткий успокаивающий импульс прямо в её примитивный мозг. Рыбина тут же расслабилась, челюсти разжались, и она шлёпнулась на стол, начав лениво бить хвостом.

Андрей схватился за прокушенную руку.

— Спасибо… Я думал, без руки останусь.

— Обработай рану, — я вытащил из ящика стола бинт и маленькую баночку своей мази. — У них в слюне антикоагулянты, кровь долго не свернётся. И