Седьмой - Сергей Лукьяненко

— Около девяти часов, плюс-минус, — вставил Паоло. И смущенно замолчал, сообразив, что нарушает привилегию командира.

— Совершенно верно, — поддержал я. — Расположение идеальное. Ставлю на девять часов пятнадцать минут.

— Восемь пятьдесят, — азартно откликнулся Паоло.

За «осой» закрылся гермошлюз, ещё несколько секунд, по телу прошла вибрация — Анна с Робертом пошли на разгон.

Наша четверка двинулась к шлюзам.

— Ровно девять, — предположила Анна. — В полёте, ложусь на курс.

— Восемь сорок, — Джей порой любил рисковать.

— Девять сорок пять, буду рад проиграть, — сообщил Роберт. — Нет, даже десять!

— На всё воля ангелов, — сказала Хелен.

Нет, она определённо была сама не своя!

Открылись двери, «пчела» вкатилась в узкий цилиндрический шлюз. Шлюз стал закрываться, заревели насосы, откачивая воздух.

Я ещё раз глотнул воды. И сказал неожиданно для самого себя:

— Прислушивайтесь к альтерам, ладно? Попусту не рискуем. Лучше дольше лететь, чем больше хватануть.

— Нет, вы его послушайте, он и впрямь собирается вернуться в этой тушке! — засмеялся Джей.

Внешний люк открылся, остатки воздуха выдуло в ту жалкую дымку, которая на Каллисто называется атмосферой. Закружились снежинки. Полутьма, свет Юпитера и лучи прожекторов с куполов базы, всё как обычно. Я сжал правую руку, поднимая тягу. Сказал:

— Обязательно вернусь.

«Пчела» рванула вперёд, прокатилась по базальтовой дорожке метров тридцать и резко ушла вверх, почти сразу распустив на хвосте панели теплообменников.

Глава 9

9

Этап разгона долог, даже если стартуешь с Каллисто. Мы шли с ускорением в два «же», тесной группой — впереди «оса», за ней четыре «пчелы». Здесь можно было не особо маневрировать, лавируя между радиационными полосами. Положение Каллисто и Ио тоже нам благоприятствовало — мы должны были выйти в радиационную «дыру» возле Ио, а оттуда зайти на ночную сторону Юпитера, в магнитосферный «хвост», а уже потом, совершив маневр в гравитационном поле Ио, выйти к Юпитеру в средних широтах, между северным полюсом и экватором.

Я погонял искина по всей трассе, закачал свежие радиационные карты со спутников. С большой натяжкой, но всё же полученная нами доза при подлёте и возвращении укладывалась в предельные нормы.

Нет, конечно, здоровыми мы не вернёмся. Истребители пойдут на утилизацию, нас накачают лекарствами, могут выпасть волосы, начнётся лучевая болезнь. Через несколько лет, скорее всего, посыпется иммунная система, полезут опухоли, нарушится кроветворение.

Но в нашем-то случае это не страшно. Поработаем полгодика-год и героически погибнем в бою, чтобы войти в свежее тело.

Таймер отсчитал двадцать одну минуту, половину разгонного времени. Двигатели гудели уютно и успокаивающе. Костюм приладился, обжался, подобрал оптимальную температуру. Я глотнул из соска, в нём оказался холодный кофе. Можно, конечно, дать распоряжение искину, но обычно он сам понимает, что тебе сейчас нужно.

— Святослав.

Это Паоло.

— Да, — ответил я. — Рассказать?

— Мы уже догадались, — ответил Джей. — Серафим глубоко в атмосфере Юпа?

— Верно. Пятьдесят километров под облачным слоем. Но он завис. И нам надо достойно его проводить.

Наступила тишина.

В атмосферу Юпа никто из нас не совался.

— Спрашивала умников о фиолетовой вспышке, — Анна перевела разговор в сторону. — Ничего подобного в базах данных нет. Падшие применили какое-то новое оружие. Но разве можно убить высшего чина?

Вновь повисло неловкое молчание.

— Возродится, — Хелен утешила Анну. — Как всегда.

— Для этого нам надо понимать, кто они такие, — сказал осторожно Джей.

— Они ангелы! — резко ответила Анна.

Хуже нет, когда начинаются теологические споры. Поэтому мы обычно о вере не говорим.

— Они — существа выглядящие как ангелы и падшие ангелы, и называющие себя ангелами, — поправил Джей. — Но даже священники говорят, что это может быть…

— Ангелы нам помогают, — отрезала Анна. — Конечно, мы их воспринимаем в меру доступного нам…

Ну вот. Началось. Я закрыл глаза. Еще пять минут перегрузки, потом свободный полёт до маневра в гравитационном поле Ио.

Если ничего не случится, конечно.

— А я согласен с Анной, — послышался голос Роберта. — Как выглядят, как называются — это всё пустое! Полковник Уильямс тоже по утрам выглядит будто демон.

Кто-то хихикнул.

— Но мы же все их чувствуем, — продолжал Роберт, ободренный. — Ну ребята… все ведь с младшими чинами разговаривали? Серафимов видели… Даже когда благодать не льют… ну?

Я вздохнул.

Да, Роберт прав. Стоит посмотреть на ангела или падшего, как сразу ощущаешь бесконечную разницу между нами. Юпитер подавляет, космос ужасает, полёт опьяняет. Но ангелы… ты просто понимаешь, что они не из нашего мира. Они совсем другие.

Ребята ещё спорили, когда разгон был окончен, двигатели выключились и я уснул. Без всяких странных или обычных сновидений. В уютном коконе костюма, под нечастое тиканье радиометра, под тихий шелест кондиционера. Затихли голоса, спор, слава тебе, Господи, не перерос в ссору. Искины несли дозор.

Два раза я просыпался. Первый раз, когда двигатель окончательно остыл и со щелчком закрылись теплообменники. Окинул экраны взглядом и вновь уснул. Второй раз проснулся, чтобы отлить. Прошло уже восемь часов, оставалось ещё два — несмотря на то, что Каллисто и Ио были в максимальном сближении, искины сделали несколько маневров, уклоняясь от радиационных поясов. Похоже, время полёта угадал Роберт.

Я посмотрел на далёкий Ио и всё-таки заснул ещё раз, на час. Мы как разведчики из старых фильмов, умеем спать в любой ситуации.

Самая красивая из лун Юпитера — Ио. Спутник ощутимо меньше Каллисто, но всё же побольше нашей Луны. Ещё он самый близкий к планете-гиганту из четверки «галилеевых» спутников, и притяжение Юпитера превратило его в разноцветный вулканический ад. Ио — жёлтый, зелёный, серый, красный, разве что синего цвета нет на поверхности. Горы, вулканы, потоки лавы, ядовитые сернистые газы, температура от минус ста пятидесяти до пары тысяч градусов — поверхность Ио не для людей.

Ах да, и ещё радиация, конечно же. Там можно умереть «под лучом» за несколько часов. Никакой скафандр не спасёт.

Но красиво. Очень! Цветной шарик на фоне газового гиганта, с посверкивающими на экваторе сияниями. Наверное, называть их северными не стоит, лучше уж экваториальными…

Мы приближаться к Ио не стали, обогнули издали, использовав гравитацию для разворота. Ио непрерывно пылит, вулканы выбрасывают в космос сернистый газ, который не способно удержать притяжение спутника. Газ ионизируется — ведь Ио кружит